Мы по лестнице шагаем. Стихи и сказки - Лариса Сюткина
— Уф! Спасибо! Спасли вы меня! — благодарно произнёс Пряничек, — А корзина-то лодкой оказалась.
Друзья весело засмеялись и продолжили путь. До малинника было уже не далеко. На деревьях и кустах разноцветно переливались капли дождя, а в лужицах отражалось синее небо с белыми пушистыми облачками. Красота! Неожиданно до слуха друзей летний ветерок донёс встревоженные голоса. «Похоже, у лесных птиц случилась беда!» — и Воробушек полетел на доносившиеся из малинника голоса. Да, да, у малиновки случилась беда. Хитрая лиса разорила гнездо: прутики были раскиданы и выкатившиеся яйца будущих птенчиков неподвижно лежали в разных местах. Мама-малиновка грустно щебетала, перелетая от яйца к яйцу: «Тюрли-лю-ли! Ах! Тюрли-лю-ли! Где же мы будем жить? Мои малыши погибнут! Бедная я мама!».
У Одуванчика разрывалось от сострадания сердце. Пряничек бережно собирал остывающие яйца и укладывал их в лапы медведю Мише. А Воробушек прыгал взад и вперёд беспрестанно чирикая. «Чик-чирик-чик-чик! Придумал!», — Воробушек подпрыгнул к разорённому лисой гнезду, лапкой убрал раскиданные веточки, вырыл ямку поглубже. Он спросил медведя Мишу: «Миша, можно мы твой подарок примостим под гнездо?» Медведь, несмотря на то, что жил в глухом лесу на опушке один, имел доброе и отзывчивое сердце. «Я рад, что мы можем помочь маме-малиновке. Хорошо придумал, Воробушек! Можно», — добродушно пробасил Миша.
Друзья наперебой благодарили медведя Мишу и засуетились вокруг нового домика для семьи малиновки. Воробушек в свежее углубление прикопал корзину. Одуванчик достал из своей сумочки, с которой никогда не расставался, пуховый платочек (Его Одуванчику связала соседка — матушка Крольчиха). Пряничек подобрал мох, былинки и пёрышки, которые украшали прежнее жилище малиновки. А медведь Миша бережно уложил на дно нового гнезда оставшиеся после разбоя лисы-плутовки яйца. Мама малиновка незамедлительно на них села и накрыла своими крылышками. «Тюрли-лю-ли! Спасибо! Тюрли-лю-ли! Спасибо», — благодарно щебетала она.
Одуванчик, Пряничек, Воробушек и медведь Миша с умилением смотрели на семейную идиллию. Тут Воробушек встрепенулся, расправил свои пёрышки и гордо заявил: «Корзина-домик! Чик-чирик!»
— Да, корзинка удивительная: подарок, зонтик, лодочка и домик! — заключил медведь Миша. — Хоть мы и не соберём в неё малины, но можем полакомиться ягодами вдоволь с куста. Бежим!
Друзья укрыли гнездо малиновки веточками бузины и помчались в самую гущу малинника лакомиться спелой и сладкой ягодой. У всех было чудесное настроение. Солнышко им подмигивало и танцевало на лазоревом небосводе.
Взаимовыручка, смекалка и доброе сердце творят чудеса. На этом приключения Одуванчика, Пряничка и Воробушка не заканчиваются. В следующий раз я расскажу вам, как друзья… Но это уже другая история. Засыпайте сладко. Может во сне и увидите. Спокойной ночи!
СКАЗКА ПЯТАЯ: КАК ОДУВАНЧИК, ПРЯНИЧЕК И ВОРОБУШЕК С МЕДВЕДЕМ МИШЕЙ НА СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС СОБИРАЛИСЬ
В некотором Домашнем Царстве, в Детском Государстве жили три друга: Одуванчик, Пряничек и Воробушек. Жили они на краю леса в узорчатом домике. А за оврагом, в самой чаще тёмного леса, в своей уютной берлоге жил их друг медведь Миша. С виду он был бурым медведем, большим и хмурым, но душа у него была нежная, а сердце — добрым. Решил как-то Миша навестить своего собрата белого медведя Михолоса.
Михолос жил на далёком Севере и слышал о Мише только из рассказов своего старого дедушки, который любил путешествовать и проплыл на ледоколе вокруг света не один раз. А медведь Миша узнал о своём белом братце от своей бабушки Медведицы. Бабушка Медведица поведала своему внучку о родственниках — белых медведях, — как раз в то время, когда Миша ещё был медвежонком и любил бабушкины сказки и разные истории, которая та рассказывала ему на сладкий зимний сон.
Так вот, решил медведь Миша совершить путешествие на северный полюс, да не знал, как. В ту пору Весна хозяйничала в лесу: на тёплых проталинках усадила подснежники, обогрела почки на деревьях, и они набухли; выкрасила травку в светло-зелёный цвет, пташкам помогла свить гнёзда, зверушкам навести порядок в своих лесных домиках. Дел у Весны было много, вставала она рано-рано. Однажды, заглянула Мише в берлогу пощекотать солнечным лучиком и подарить весеннее настроение. А Миша к ней с вопросом: «Скажи, Весна, ты по белому свету за Зимой по пятам ходишь, Лето за собой водишь, может знаешь, как мне на Северный полюс добраться? Хочу я брата своего белого медведя повидать?». Весна подумала-подумала, ветерком с молодыми листочками пошепталась, капелью с лесным ручейком поигралась, талым снежком с Зимою покидалась, цветочными букетами с Летом обменялась, да и говорит медведю:
— Знаю я Звезду Северную, она тебе точную дорогу и укажет.
— Как же я Звезду найду? Я её никогда и не видел, — забеспокоился Миша.
— Не торопись, видел, просто ты с ней не знаком. Сядь на пригорок в самую тёмную полночь, когда небо звёздное-звёздное. Подожди, когда Месяц-пастух выгонит стадо звезд на небосклон, задери свою мордочку вверх и смотри. Самая яркая, добрая звезда и будет Северной, — с этими словами Весна выдохнула облачко, уселась на него и уплыла за макушки высоких елей по своим весенним делам. Почесал медведь Миша за ухом, повертелся, попрыгал на своих коротких лапах и закосолапил к узорчатому домику на окраине леса, где жили его друзья.
Тем временем, Одуванчик, Пряничек и Воробушек копали, сеяли, садили, поливали и мечтали о дружных всходах, цветущем саде и богатом урожае. Только присели они на завалинке погреться в лучах ласкового весеннего солнышка, как услышали приветствие своего лесного друга медведя Миши:
— Друзья, вы где? Добрый день!
— Миша, здравствуй! Рады тебя видеть! Целую зиму нам нос не показывал, — обнимали своего лесного друга и на перебой задавали вопросы:
— Как ты спал? Ты голодный? Кого видел? Что случилось? Как Весну встретил? На сколько сантиметров подрос? Прибрал свою берлогу? Пообедаешь с нами?
Медведь Миша не мог и слова вымолвить от такого внимания. Как раз в это время дедушка Ёж проходил мимо узорчатого домика и нёс котомку за спиной. Посмотрел он на шумную компанию, покряхтел и обратился:
— Кхе, кхе! Моё почтение,
