Эрнст Сетон-томпсон - Рассказы о животных

Боевой Конек хорошо был знаком теперь конюхам и посетителям. Одна окраска уже выделяла его. Кроме того, длинноухая стая сама признавала его своим вожаком. Посетители клуба держали пари не только на собак, но и на него.

- Любопытно было бы знать, выпустит ли в этом году старик Дигнам своего Минки на арену!

- Если да - бьюсь об заклад, что Боевой Конек обгонит даже такого хорошего пса, как Минки.

- Ставлю три против одного, что моя Джен сцапает Боевого Конька, не дойдя до Большой трибуны.

- А я потягаюсь с тобой, да не как-нибудь, а на доллары, - отозвался ирландец Мики. - Мало того: ставлю месячное жалованье, что на свете нет ни одной собаки, которая могла бы заставить Боевого Конька хоть раз свернуть с пути за всю скачку.

Так они спорили и гадали, и с каждым днем росло число людей, убежденных в великих способностях Боевого Конька.

-6-

Состязания начались солнечным утром. Большую трибуну переполнила городская публика. Псари водили борзых поодиночке и попарно. Спины собак были покрыты попонками, но это не мешало видеть их жилистые ноги, змеиные шеи, изящные головы с длинными челюстями и блестящими подвижными желтыми глазами. Эти собаки были удивительнейшими приспособлениями для бега, сделанными из плоти и крови. Псари берегли их как зеницу ока, ухаживали за ними, как за детьми, и тщательно следили, чтобы они не ели отбросов, не обнюхивали непривычных предметов и не подходили к незнакомым людям. На этих собак ставились большие суммы денег, и бывали случаи, когда коварно подсунутая приманка, кусок особо приготовленного мяса, даже искусно составленный запах обращали великолепного скорохода в еле живого ползуна и разоряли его владельца.

Собак выпускают на арену парами, так как всякое состязание является в то же время поединком. Выигравшие псы составляются в новые пары. При каждом испытании из-за загородки старта выпускают одного кролика, которого дожидаются на своре две собаки-соперницы. Как только кролик отбежит на достаточное расстояние, человек ставит рядом обеих собак и спускает их сразу. На поле дожидается, верхом на доброй лошади, судья в красном кафтане. Он следует за погоней. Помня пройденный курс наук, кролик мчится через равнину, направляясь к Пристани, на виду у Большой трибуны. Собаки следуют за ним. Когда первая собака подбежит слишком близко, кролик начинает увертываться от нее. Каждый раз, как кролик сворачивает с прямого пути, собаке прибавляются очки, а умерщвление зверька считается окончательной ее победой.

Иногда убийство происходит в ста шагах от старта. Значит, кролик плох. Чаще оно происходит наравне с Большой трибуной, но в исключительных случаях кролику удается укрыться в Пристани. Возможны четыре развязки: немедленное убийство кролика, скорое возвращение кролика в Пристань, смена собак, которым угрожает разрыв сердца от продолжительной скачки под палящим солнцем, и, наконец, для тех кроликов, которые продолжают увертываться и морочить собак, но не возвращаются в Пристань, держится про запас заряженное ружье. Вокруг кроличьих садков плутней и подтасовок так же много, как и на скачках. Поэтому, как и на скачках, тут не мешает иметь судью и стартера, достойных доверия.

Накануне следующего состязания состоялась "случайная" встреча между ирландцем Мики и одним богатым торговцем бриллиантами.

Торговец угостил Мики сигарой. Казалось бы, что ж тут необыкновенного? Но сигара была завернута в зеленую обертку [американские доллары зеленого цвета], искусно сдернутую с нее перед закуриванием. Последовало несколько небрежных слов:

- Если бы случилось, что завтра, после того как вы спустите собак, Минки Дигнама оказался за флагом, я дал бы вам еще одну сигару.

- Если я буду у старта, я могу так повернуть дело, что Минки не получит ни одного очка, да и товарищ его также.

- Вот как? - Торговец, видимо, заинтересовался. - Прекрасно. Так и сделайте. Вы получите две сигары.

Стартер Слаймен всегда действовал напрямик и отверг немало соблазнительных предложений - все это было хорошо известно. Многие доверяли ему, но было также и несколько недовольных. Поэтому, когда к распорядителю подошел господин со множеством золотых брелоков и заявил, что подозревает Слаймена в мошенничестве, пришлось поневоле отставить его временно от обязанностей, и на его месте воцарился Мики Ду.

Мики был беден и не слишком щепетилен. Ему представлялся случай заработать годовое жалованье в одну минуту, да еще не сделав никому зла - ни собаке, ни кролику.

Один кролик мало отличается от другого, всем это известно. Весь вопрос в том, чтобы умело выбрать кролика.

Первоначальные гонки закончились. Было выпущено и убито пятьдесят кроликов. Мики отлично сделал свое дело: каждая пара собак убила одного зверька.

Теперь приближался финал - заключительное состязание на большой приз.

-7-

Стройные, нарядные борзые дожидались своей очереди. Впереди всех стоял Мики. Дело до сих пор велось добросовестно, и кто может доказать, что дальше началась нечистая игра? Мики был вправе спустить любого из кроликов.

- Номер третий! - крикнул он помощнику.

Из ящика выскочил Боевой Конек с черно-пегими ушами. Каждый прыжок его равнялся пяти футам. Дико глянув на непривычную ему толпу людей, он проделал поразительный по высоте разведочный скачок.

- Гр-р-р-р! - закричал стартер, и помощник его забарабанил палкой по решетке.

Прыжки Боевого Конька увеличились до восьми-девяти футов.

- Гр-р-р! - и они возросли до десяти, до двенадцати.

Когда он отбежал шагов на тридцать, спустили борзых. Тридцать шагов - расстояние вполне допустимое, хотя многие находили, что довольно было бы и двадцати.

- Гр-р-р! Гр-р-р! - и Боевой Конек плыл четырнадцатифутовыми скачками, ни разу не подпрыгнув для разведки.

- Гр-р-р!

Чудесные собаки! Как они мчались по полю! Но далеко впереди, как белая чайка, как облачко, несся Боевой Конек. Дальше, мимо Большой трибуны! Уменьшалось ли расстояние между кроликом и собаками? Нет, увеличивалось! В меньшее время, нежели требуется, чтобы это описать, черно-белый пушок впорхнул в дверь Пристани - дверь, так похожую на добрую старую куриную лазейку в заборе. Борзые остановились под гром насмешек. Толпа кричала "ура" Боевому Коньку. Как хохотал Мики! Как ругался Дигнам! А газетные

люди писали, писали, писали…

На следующий день во всех газетах появилась заметка:

"Чудесный подвиг кролика_. Кролик, по имени Боевой Конек, разбил наголову двух знаменитых в спортивном мире собак".

Между владельцами собак произошел яростный спор. Признали, что игра кончилась вничью, и собак допустили на второе состязание, но после первой погони они были утомлены и на этот раз бежали вяло.

На другой день Мики встретился с торговцем бриллиантами. Случайно, конечно.

- Хотите сигару, Мики?

- Благодарю вас, сэр. Уж так они хороши, что не отказался бы и еще от одной. Покорно благодарю, сэр.

-8-

С этого дня Боевой Конек сделался гордостью ирландца. Стартеру Слаймену с почетом вернули его звание, а Мики заставили по-прежнему спускать кроликов. Мики сочувствовал кроликам, а не собакам. Больше всего он любил Боевого Конька, потому что один он прославился из пятисот, уцелевших от облавы. Были и другие, завершившие всю скачку до конца и выступавшие на арене по нескольку раз, но один только Джек пробежал все пространство, ни разу не свернув с прямого пути. Состязания происходили два раза в неделю. Каждый раз гибло от сорока до пятидесяти кроликов. Из пяти сотен пленников скоро почти никого не осталось.

Боевой Конек участвовал в каждом состязании и каждый раз достигал Пристани. Мики приходил в дикий восторг, восхваляя таланты своего любимца. Он искренне любил длинноногого скакуна и упорно утверждал, что всякая собака должна быть польщенной, когда ее побеждает такой молодец.

Так редко случается, чтобы кролику вообще удалось добежать до Пристани без единого заворота, что о нем заговорили в газетах, и после каждого состязания появлялась заметка:

"Боевой Конек снова, ни разу не свернув с пути, скрылся в Пристань. Старожилы говорят, что в наше время совсем исчезли хорошие собаки".

После шестой победы все кроличьи сторожа пришли в восторг, а главный их командир, Мики, ликовал исступленно.

- Что ни говорите, а надо его выпустить на волю. Он заслужил свою свободу не хуже всякого американца, - говорил он в надежде повлиять на патриотическое чувство распорядителя состязаний, бывшего, в сущности, владельцем кроликов.

- Ладно, Мики. Когда дойдет до тринадцати раз, можешь отправить его обратно на родину, - был ответ.

- Право, сэр, отпустите его сейчас!

- Нет-нет, он мне нужен, чтобы поучить нескольких новых собак.

- Значит, по рукам, сэр: тринадцать раз - и он свободен.

В это время была доставлена новая партия кроликов, и один из них оказался очень похож окраской на Боевого Конька, хотя бегал он совсем не так скоро. Мики во избежание ошибок посадил Боевого Конька в ящик, чтобы пометить ему уши пробойничком. На тонком хряще ясно отпечаталась звездочка, и Мики воскликнул: