Птичья тропа - Наталья Брониславовна Медведская
– Где ты была? Я чуть с ума не сошла, разыскивая тебя! Обзвонила всех твоих друзей, собралась идти в милицию. Ты специально доводишь меня до нервного срыва. Мне и так тяжело, а тут ещё твои капризы.
Алина подняла на мать чёрные непроницаемые глаза, которые на худом, бледном лице горели мрачным огнем.
– Мне тоже нелегко, мама.
Мария вздрогнула: ну откуда у дочери такие глаза. У неё самой светло-карие, у бывшего мужа серые. Иногда ей казалось, она совсем не знает своего ребенка. Подруги, взрослые женщины, почему-то побаивались её девочку. Мария тряхнула головой. Все-таки они с мужем эгоисты, устраивая свою судьбу, думали об Алине в последнюю очередь. Они поженились двадцатилетними. Не окончив институт, она родила дочь. В детский сад девочку отдали в трехлетнем возрасте. Мария нашла работу секретаря в большой строительной компании. Там же спустя семь лет встретила Олега Николаевича.
Она подошла к Але, обняла.
– Прости нас, малышка, мы с папой сильно виноваты перед тобой. – У неё сжалось в горле – дочь приникла к ней всем телом.
Родителям Али исполнилось только по тридцать четыре года, но они казались ей пожилыми.
В огромном доме, куда они перебрались с мамой, Алька чувствовала себя неуютно. Домработница встретила подростка неласково: по её мнению: от детей только лишние хлопоты и уборка. Олег Николаевич доброжелательно говорил с падчерицей, но чувствовалось, ему неинтересна ни сама девочка, ни её проблемы. Даже мама, как заметила Алина, испытывала неуверенность и общалась с ней рассеянно, думая о чём-то своем. В последнее время их беседы протекали по-обычному сценарию.
– Как дела в гимназии? Двоек не нахватала?
– Нет. Всё нормально. – Если Аля начинала что-то рассказывать, то часто замечала отсутствующий взгляд матери.
И обижалась: «Зачем спрашивала, если по фигу!»
– Нет, нет. Я слушаю.
– А я уже всё сказала.
Алина скучала по друзьям. Несколько раз ездила в прежнюю школу. Сначала её радостно встречали, расспрашивали, но постепенно Алька стала понимать: они отдаляются. В выходной день она договорилась сходить в кино на дневной сеанс с подругой Катей. Приехала в свой бывший двор и села на лавочку, ожидая одноклассницу. В назначенное время Катя не появилась. Алина позвонила ей.
– Катька, привет! Ты где, я уже двадцать минут жду тебя во дворе.
– Ой, Аль, прости, я забыла. Мы всем классом на дне рождения у Светы. Приходи сюда. – В трубке послышались звуки музыки и весёлый смех.
– Неудобно как-то, я без подарка.
– Брось, все будут рады тебя видеть. Ждём.
До Алины донёсся голос Светланы.
– Катька, скажи пусть Дольникова приходит, не заморачивается.
В трубке телефона снова раздался смех и музыка.
Алька с минуту подумала и решилась: «Почему бы и не пойти. Увижу сразу весь класс».
Света жила на первом этаже. В подъезде Аля натолкнулась на группу мальчишек одноклассников. Они с видом заправских курильщиков небрежно держали сигареты двумя пальцами и стряхивали пепел в жестяные банки из-под пива.
– Кто к нам пришёл?! Дольникова! – поприветствовали её ребята.
Девочки тоже обрадовались появлению Алины. Чуть погодя после вопросов о том, нравится ли ей в новой школе, какие там учителя? Одноклассники постепенно заговорили о своём. У них появились общие от неё тайны и дела. Аля ощутила себя чужой.
В апреле она не поехала к бывшим друзьям, а они перестали ей звонить.
Аля чувствовала себя никому не нужной и одинокой. Часто плакала у себя в комнате, и только разговоры по телефону с бабушкой и дедушкой поддерживали дух. Ни к новой школе, ни к ученикам Алька так и не привыкла. Упрямство не позволяло ей скатиться на тройки, но угрюмый и недовольный вид сделали своё дело – с ней не хотели дружить одноклассники. Дерзкую, черноглазую школьницу невзлюбили и учителя.
В мае Алина ожила и повеселела. Она твёрдо решила жить у родителей мамы. Настроение сразу поднялось, и на хмуром лице Альки наконец появилась улыбка. На это обратил внимание даже вечно занятый Олег Николаевич.
– Машенька, а у твоей дочери замечательная улыбка. Глядя на неё, хочется самому улыбаться.
– Ну слава богу, Алька воспряла духом, – обрадовалась Мария. – Я не знала, как сообщить, что через четыре месяца у неё появится братик.
Олег Николаевич ласково обнял жену и, как ребенка, погладил по голове.
– Я так счастлив. Аля привыкнет. Всё будет хорошо.
– Надеюсь. На неё слишком много всего свалилось.
За ужином Олег Николаевич подмигнул Але и торжественно произнёс:
– У нас для тебя новость. Машенька, лучше ты скажи.
Мария опасливо покосилась на лицо дочери, в миг ставшее настороженным.
– Алечка, можешь нас поздравить. У меня будет ребёнок.
– Мальчик. Твой братик, – добавил отчим.
Алина немного подумала, не зная огорчаться ей или радоваться. Потом спокойно сказала:
– Поздравляю.
***
В начале июня, несмотря на уговоры матери, попросила отвезти в Кишуг. Алька собрала вещи и приготовилась к отъезду.
В первый раз она отправлялась в деревню с тяжёлым сердцем. Прошедшие девять месяцев оказались для неё очень трудными. Но чем ближе они подъезжали к Апшеронскому району, тем легче становилось на душе, словно все печали и тревоги оставались в городе.
Прежние друзья по летним приключениям Жанна и Максим уже приехали в Кишуг. Аля не успела вынести из машины вещи, как они появились возле дома дедушки Алексея.
– Привет! А мы здесь уже четыре дня, – объявил Макс. Он имел несколько одухотворённую внешность: высокий лоб, удлинённое лицо, выразительные голубые глаза.
Аля увидела, что в этом году светлые волосы друга стали длиннее, впору завязывать хвостик. Жанна обняла и поцеловала её в щёку.
– Как здорово, что ты приехала. Веселее будет. Мы поможем занести вещи. – Подруга подняла небольшую сумку и потащила в дом.
Макс взял большой баул. Алька заметила, что он вырос, стал крупнее и выше. На руке, в которой он нёс сумку, вздулись мускулы. Она почему-то смутилась и покраснела.
Олег Николаевич улыбнулся, ему понравилась подростки: и эта приветливая рыжеволосая девочка, и вежливый, воспитанный мальчик. Может, и правда, падчерице здесь будет лучше.
На второй день после возвращения Али в село друзья отправились к дольменам. Она
