Святослав Сахарнов - Сказание о Раме, Сите и летающей обезьяне Ханумане
И тогда Равана вскричал:
— Безумная женщина! Только любовь удерживает меня от того, чтобы пронзить тебя мечом. Даю год. Если через двенадцать месяцев ты не переменишь своё решение, — ты умрёшь.
— Не надо угрожать. Если через год Рама не вызволит меня, я и сама не захочу жить, — тихо сказала Сита.
Тогда Равана приказал увести Ситу из дворца. Рядом, ещё за одной стеной, был сад, в котором цвели круглый год огненные деревья ашока — их индийцы посвящают богам. В этот ашоковый сад ракшаси, злые служанки, отвели Ситу. Они заперлись там вместе с пленницей, чтобы ни на минуту не спускать с неё глаз.
Рама и Лакшмана ищут Ситу
Долго брели Рама и Лакшмана через непроходимые джунгли по звериным тропам, страдали от зноя, голода и жажды, переплывали на плотах реки, продирались сквозь заросли деревьев и колючих кустарников.
Наступила пора дождей.
Рама, наблюдая, как небо обрушивает на землю потоки воды, говорил брату:
— О Лакшмана! Только что земля, пересохшая и покрытая трещинами, жаждала влаги. Она стонала, и морщины покрывали её лик. Казалось, нет муки горше. Но теперь посмотри: добрый океан наслал на землю летний дождь. Он гонит потемневшие от обилия влаги облака, и те, едва успев докатиться до подножия гор, разражаются ливнями. Земля забывает о страданиях, и месяцы, проведённые в томительном ожидании, кажутся ей мгновениями. Не так ли и я, страдающий без Ситы, обретя её вновь, скажу — мы не разлучались!
— Брат мой, — отвечал Лакшмана. — Ты, наверное, прав, но сейчас нам надо торопиться. Сита в руках у злого ракшаса.
— Так, — отвечал Рама, и они вновь пускались в путь. Мокрые и усталые карабкались на холмы, поднимались на скользкие горные склоны, побеждали в пути хищных зверей.
Но вот однажды они вышли к подножию горы, на вершине которой увидели несколько обезьян. При их появлении обезьяны спрятались, и только одна продолжала стоять, не выказывая признаков страха.
— Идём дальше. Что нам какие-то обезьяны! — сказал Лакшмана. — Солнце уже склоняется к закату, плохо, если мы не достигнем до ночи жилья людей.
— В этих диких краях люди не живут, — возразил ему Рама. — Подождём: мне кажется, это не простые обезьяны. Видишь, одна направляется к нам.
Действительно, обезьяна, которая не укрылась при виде братьев, уже спускалась с горы. Скоро она предстала перед ними. Это было рослое животное, которое уверенно стояло на двух ногах. В глазах обезьяны светились ум и отвага, на плечи был наброшен алый плащ, в руке она держала копьё.
— Кто ты, о чудесный незнакомец? — спросил Рама. — Мы люди с севера. Полгода уже бродим по земле, разыскивая похищенную царевну Ситу. Ещё раз заклинаю тебя, ответь — кто ты?
— Меня зовут Хануман, я слуга Сугривы, царя обезьян, — отвечал незнакомец. — Это он скрывается сейчас на вершине горы. С ним его придворные. Мы все — изгнанники, нашу страну коварством захватил враг. — Он рассказал о Валине. — Только могучий, непобедимый воин может спасти нас: Сугрива уже дважды выходил на бой с Валином, и тот каждый раз побеждал.
Рама задумался.
— Я был бы рад помочь, — сказал он, — но Сита — моя жена. Её похитил злой демон Равана. Сейчас мы держим путь к океану.
— И очень торопимся, — добавил Лакшмана.
— О, конечно! — согласился Хануман. — Но у демона, я слышал, огромное войско. Вам без помощи тоже не обойтись! Ждите меня здесь!
С этими словами он снова отправился на гору и вернулся, ведя за собой Сугриву и его придворных.
Едва только царь обезьян услыхал горестную историю Ситы, он вытащил из кармана жёлтый лоскут.
— Этот кусочек ткани упал с колесницы, которая пролетела над нашей горой, — сказал он.
— Ткань её платья! — воскликнул Рама. — Значит, это пролетал Равана!
— Он промчался на юг.
— О горе! Джатаю не ошибся, демон увёз её на Ланку… Я предлагаю тебе союз, о царь обезьян! Я вызову на бой Валина.
— А я помогу тебе в войне с Раваной, — сказал Сугрива.
И Лакшмана воскликнул:
— Мы вместе спасём Ситу!
Рама возвращает Сугриве царство
Долго шли Рама и Лакшмана за обезьянами, пробираясь через горы, поросшие джунглями, пока не достигли страны, из которой жестокий Валин изгнал брата. Но когда в вечернем сумраке перед путниками заблестели огни столицы, а на вершине холма забелел прекрасный дворец, Хануман сказал:
— Останемся здесь на ночь. Но сперва надо решить, кто выйдет завтра сражаться с Валином?
— Я уже сказал, это сделаю я, — ответил Рама.
Но Су грива после долгого молчания проговорил:
— И всё-таки мой долг первому выйти сражаться с ним. Я царь, и мои подданные не должны думать, что я трус.
— Он прав! — воскликнул Лакшмана.
И Рама нехотя согласился:
— Он прав.
Но братья тут же решили, что станут в кустах близ места поединка и будут оттуда наблюдать ход боя.
Всю ночь на стенах столицы обезьян горели факелы, протяжно перекликалась стража, ей отвечали из чёрного леса голоса ночных птиц и рёв вышедших на охоту тигров.
Когда рассвело, Хануман подошёл к городским воротам и крикнул:
— Жители города! Мы вернулись, чтобы освободить вас от жестокого Валина. Радуйтесь. Сугрива здесь — он вызывает Валина на бой!
Не успел замолкнуть его голос, как послышался шум: это, грохоча боевыми сандалиями и гремя мечом, к воротам спешил поднятый с постели Валин.
Царь обезьян ждал его на опушке леса.
Ворота распахнулись. Косматый, длиннорукий Валин, подняв меч, устремился навстречу сопернику. Они сошлись. Скрестились мечи, и снопы искр вырвались из металла. Валин думал, что и на этот раз легко одолеет брата. Но близость Рамы придала силы Сугриве — его удары с каждым разом становились всё сильнее. Валин почувствовал, что устаёт, и решил действовать хитростью. Он притворился, что ранен, опустил меч и застонал. Сугрива тоже остановился. Тогда Валин одним прыжком налетел на него и сбил с ног, Сугрива выронил оружие, Валин захохотал, обнажил ему горло и занёс острый меч…
Это произошло так быстро, что братья не успели выбежать из-за кустов.
— Он погиб! — воскликнул Лакшмана.
Но не успел опуститься меч Валина, как зазвенел лук Рамы, сверкнула стрела, со свистом пронзила воздух и пробила навылет грудь Валина.
Братья подбежали к соперникам. Те лежали на земле, Сугрива был без чувств, а Валин уже умирал. Его глаза начали терять блеск. Последним усилием он приподнял голову.
— Так вот кто убил меня! — прошептал умирающий. — Почему ты оказался здесь, Рама? А если ты хотел моей смерти, почему не вышел на открытый бой, почему стрелял из засады?
— Видно, такую смерть определили тебе боги, — печально ответил Рама. — Ты сам не оставил мне времени. А здесь я по просьбе друга, ты причинил ему зло.
— Тогда ты прав, — прошептал Валин и умер.
Так Рама вернул Сугриве царство и обрёл могучего союзника. У царя обезьян снова оказались тысячи подданных, сильных и смелых, готовых по первому его зову идти в бой.
Но прежде чем двинуть обезьянье войско на Ланку, Рама решил разузнать, где спрятана Сита и что за войско держит в столице Равана. Об этом он сказал Сугриве.
— Нелегко будет сделать это, — ответил царь обезьян. — В океане по пути на Ланку живёт страшное чудовище, которому боги поручили охранять остров. Его невозможно победить в бою. Но там, где беспомощна сила, успех может принести хитрость. Твоё поручение, Рама, может выполнить Хануман. Знай, что его матерью была простая обезьяна, но отцом — сам Бог ветра. Когда Хануман родился, он подарил ему чудесное умение летать. И ещё научил уменьшать и увеличивать размеры тела, подобно тому как сам Ветер увеличивает и уменьшает размеры облаков. И ещё, почему нам важно перехитрить чудовище: боги определили, если оно пропустит на Ланку хотя бы одно живое существо, оно навсегда покинет эти воды. Тогда и нам путь будет открыт… Я зову Ханумана!
Выслушав Сугриву, Хануман сказал:
— Хорошо, я проберусь в столицу Раваны. И может быть, даже повидаю Ситу. Но как поверит она, что я прислан тобой, Рама?
Тогда Рама снял с пальца перстень, с которым не расставался никогда, и протянул его обезьяне. Хануман поклонился и вышел.
В тот же день он во главе маленького отряда отправился в путь. Дорога вела туда, где узкий мыс Коморин с трёх сторон омывается океаном.
В кармане плаща у Ханумана лежал перстень Рамы.
Хануман достигает Ланки
Прошло несколько дней, и маленький отряд достиг берега. Там, впереди, за зелёной водной пустыней лежало государство ракшасов.
— Как же мы доплывём до острова? — спросила одна обезьяна. — У нас нет корабля.
— Даже если бы он у нас был, ракшасы заметили бы его и потопили! — добавила другая.
Но Хануман не слушал эти разговоры. Он подошёл к воде, протянул руки к далёкой Ланке и стал расти. Он вырос, как гора, присел, могучим толчком оттолкнулся от земли и устремился вперёд.
