Розмари. Булавки и приворотное зелье - Саманта Джайлс

Я так и поступила.

— Ой, — вскрикнула я. — Больно, однако!

— Что там, Розмари? — спросил Эди.

Я слышала, что в его голосе звучат одновременно и сочувствие, и тревога.

— Всё хорошо, Рози? — раздался голос Лоис.

— Мы попали в тупик? — осведомилась Филлис.

— Я в порядке, но здорово ушибла нос и лоб. Я во что-то врезалась, но тут ничего не видно, так что мне приходится идти на ощупь.

Эди встал рядом и взял меня за руку, а второй рукой стал делать то же, что и я, — ощупывать пространство впереди.

— Вроде бы тут стена, — шепнул он мне. — Давай не будем пугать остальных, пока не найдём выход.

— В темноте это не так-то легко, — шепнула я в ответ.

— Мы всегда можем зажечь одну из…

— Нет, — перебила я. — Мы не можем и дальше тратить на это время. Мы так в Индии окажемся. Помнится, мы договаривались, что подождёшь с этим до подходящего момента.

— Да, Розмари, я знаю, но, если мы не сможем найти выход, нам придётся использовать одну из свечек.

Об этом мне и думать не хотелось. Вместо этого я стала ощупывать пространство перед собой в поисках чего-то, что могло вывести нас из этой чёрной дыры. Всё, что мне удалось нащупать, было гладкой ровной стеной, никаких бугров или выступов, изменений поверхности — ничего, что могло бы дать нам зацепку, как выбраться отсюда. Тут я начала нервничать.

Я попыталась унять своё учащённое дыхание. В конце концов, мы уже бывали в жутких передрягах, вроде той, когда все исчезли после призыва силы. Я должна была верить, что туфли уже провели нас через одну дверь и рано или поздно выведут нас наружу.

Нежданно-негаданно мне в нос ударил ужаснейший запах в мире. Вот буквально словно чья-то задница взорвалась. «Воняет хуже кроличьей клетки», — сказал бы папа.

Я натянула воротник джемпера себе на нос и со всей возможной громкостью сказала:

— Лоис, это ты?

— Нет, это Би, — раздался привычный ответ.

— О господи! — воскликнула Филлис. — Мне много где доводилось бывать в жизни, но такого отвратного запаха ещё не встречалось. Вот это настоящий Билет на Свободу, юная леди.

Не успела Филлис промолвить эти слова, как произошло нечто ужасно странное.

Нас выбросило из нашего чёрного пространства в коридор лондонской телестудии. Точнее всего я могу описать это так: нас отрыгнули. Порыв тёплого ветра подбросил нас, как катапульта, мы взлетели, сопровождаемые долгим, громким утробным звуком и запахом несвежих сырных чипсов, а затем приземлились на ноги, целые и невредимые.

— Да-а, меня ещё в жизни так не оскорбляли, — заметила Филлис, отряхиваясь и поправляя одежду. — Ну и способ выпроваживать гостей!

— Филлис, не важно как, но мы выбрались. Это же хорошо, правда? Молодец, Лоис, вот сейчас ты пукнула в нужный момент. Полагаю, это было настолько смертоносно, что то место, которое заперло нас, больше не захотело держать нас у себя.

— Мне обязательно нужно расспросить об этом Вольфи. Никогда ещё не приходилось сталкиваться со столь странным явлением. Могу лишь предположить, что это была какая-то глотка. Возможно, когда выбираешься из червоточины, попадаешь в такую глотку, как знать? — она пожала плечами. — Что ж, теперь я должна вас покинуть.

— Нет, Филлис! — взмолилась Лоис. — Как мы будем искать папу? И мы только-только нашли тебя. Не уходи сейчас.

— Моё милое дитя, я бы с радостью осталась, но мне нужно отдать в починку очки и купить новые туфли. Я хочу выглядеть как можно лучше, чтобы эффектно появиться и устроить сюрприз для Вольфи, Фрэнсис и дяди Вика.

Я видела, что Лоис собирается разразиться слезами, но тут вдруг заметила, что к нам идёт папа и машет нам рукой. Он перешёл на бег.

— Папа! — я бросилась к нему.

Было слышно, что Лоис тоже бежит за мной и кричит:

— Папа, где ты был! Я по тебе соскучилась!

Не сбавляя скорости, мы упали друг другу в объятия. Ещё никогда я не была так рада видеть папу, и наконец-то без тени! От неё и следа не осталось, она больше не цеплялась за его ноги. Может, раз Филлис нашлась, это заставило её убраться? Правда, туча всё ещё висела у него над головой, тёмно-серая и зловещая, но цвета вокруг него были явно ярче, и розовый отсвет никуда не делся. Папа выглядел очень усталым, будто весь этот день был вне дома и все наши приключения совсем его вымотали.

— У тебя всё хорошо, пап? — нерешительно спросила я, а Лоис тем временем уже шарила по его карманам в поисках какой-нибудь еды.

— Да, всё в порядке, Рози. А у вас? Мы же только что были в театре, видели маму и Маркуса, а потом раздался этот «бум-м-м», и я вас всех потерял. Скажите, мне всё это, случайно, не приснилось?

— Нет, пап, мы все там были. Мы забрались в сундук, потом немного заблудились, но теперь вернулись. — Я погладила его по плечу.

— Как странно. Вообще не могу объяснить это, Рози. Я слышу тот звук, а потом открываю глаза — и я снова в этом коридоре. Я пытался найти ту дверь, через которую мы шли сначала, но потом услышал ваши голоса, обошёл кругом — а вы тут, так что вы не могли надолго потеряться. Может, мы с вами прошли через разные выходы.

— Папа, ты должен пойти на мамин спектакль во вторник. Ты не должен позволить Маркусу поцеловать её, пожалуйста! — выпалила я, опасаясь, что папа сочтёт все эти события игрой воображения, сном или ещё чем-то в этом роде.

— Я и сам собираюсь обязательно пойти и посмотреть мамин спектакль, не волнуйся. И разберусь с этим мелким паршивцем, если потребуется, — жёстко сказал папа. — Ну, Лоис, ты рада меня видеть или просто надеешься что-нибудь съесть?

— Хочу есть, пожалуйста, пап! — Короткая пауза. — Ну, то есть и то и другое!

Папа улыбнулся, извлёк из внутреннего кармана помятую сосиску в тесте и вручил её Лоис, которая набросилась на неё так, будто не видела еды несколько дней.

— Что ж, вперёд, бойцы. Пора выбраться отсюда и сесть на поезд.

Я повернулась к Эди и Филлис — и, конечно, мне стоило догадаться: Филлис исчезла.