Софья Прокофьева - Сказочные повести. Выпуск первый
Круг. Ещё один. Снова круг. Серёжа не успевал следить за велосипедом.
— Магнитно! — в восторге вскричал Хамиан14 и протянул щупальца к велосипеду.
И тут произошло чудо: велосипед притянулся к щупальцам туготрона, описав в воздухе дугу.
— Ха-ха-ха! — затрещали смехачи в животе Хамиана. — Видал, как я у тебя устройство перемагнитил? — похвастался он. — А почему?
— Почему? — тихо спросил Серёжа.
— А потому, что во мне самое сильное магнитное поле.
Хамиан14 опустил щупальца с велосипедом и слегка оттолкнул его от себя. Велосипед снова пошёл по кругу.
— А что ты с ним делаешь, если у тебя даже своего магнитного поля нет? — спросил Хамиан14.
— Я на нём езжу, — ответил Серёжа. — Это велосипед.
— Ездишь? — повторил туготрон и тут же направил в свою память слово «велосипед». Но в том месте, где в его голове запоминались новые выражения, как раз проходила трещина, и в памяти Хамиана14 осело исковерканное слово «левосипед».
— Покажи, как ты и твоё приспособление ездите, — сказал Хамиан14.
— А вы сначала размагнитьтесь. Иначе я не смогу отъехать.
Раздался грохот выключателя хамиановского магнитного поля. И в тот же момент велосипед остановился как вкопанный. Серёжа бросился к нему, вскочил в седло и изо всех сил помчался к лесу.
— Назад! — заорал туготрон.
Серёжа услышал, как за его спиной снова грохнул переключатель. Велосипед повернулся и помчался назад, а потом опять стал описывать круги вокруг Хамиана. Он снова попал в магнитную ловушку.
Круг. Ещё круг. Серёжа не успевал поворачивать педали. Голова кружилась. Деревья перемешались с цифрами на экране туготрона. Ещё круг. Серёжа задыхался от беспомощности и обиды. Рраз! Он спрыгнул с велосипеда и покатился по траве.
— Ха-ха-ха! — закричали электронные смехачи туготронов.
Хамиан14 остановил велосипед и притянул его к своим щупальцам.
— Можешь стереть этот левосипед из своей памяти, — сказал он Серёже. — Сейчас я привинчу его к спине. Отвёртку! — гаркнул он.
Все туготроны вытащили из коленей по здоровенной отвёртке.
— Привинти-ка мне, Автошлеп, этот левосипед на спину! — приказал Хамиан14 туготрону с медной заплатой на животе.
— Сию микросекундочку! — отозвался Автошлеп и укрепил велосипед между железных лопаток Хамиана14.
— А ты, Ненамагниченный, ступай! Да скажи, чтоб тебе выдали экран и немного начинки для головы. Приветик! — Хамиан14 зашагал с велосипедом на спине вдоль берега озера.
Автошлеп и остальные туготроны пошли в другую сторону.
У Серёжи все ещё кружилась голова.
«Надо поскорее найти человека и хоть какую-нибудь еду», — думал он.
Он посмотрел вслед туготронам. Они мерно топали по дороге, поднимая столбы пыли.
«Пойду посмотрю, куда они идут», — решил Серёжа и двинулся за туготронами, прячась за кусты и деревья.
Позвякивание гусениц доносилось до него издалека, и временами ему казалось, что впереди двигается по просёлочной дороге трактор. Туготроны остановились неподалёку от озера. Выглянув из-за куста, Серёжа увидел, что двое из них остановились у каких-то белых тюков.
— Начнём выбрасывать? — услышал он голос первого туготрона.
— Не хватает двух мешков, — ответил второй.
— Чего там Автосек замешкался?
— Молотит пшеницу!
У Серёжи захватило дух от радости.
— Пойдём поможем, — предложил первый туготрон.
Оба туготрона отвинтили свои левые руки и, взяв их под мышку, как рабочий инструмент, отправились по дороге в поле.
— Техника на грани фантастики! — прошептал Серёжа.
Туготроны исчезли за поворотом, и скрип их гусениц постепенно замирал. Мешки, мешки, мешки тянулись вдоль берега озера. В небе плыла только одна летающая платформа. От неё оторвался туготрон-ракета и начал кувыркаться в воздухе. Больше никого не было видно. Серёжа подошёл к мешку, что стоял поближе. «Что это они выбрасывали?» Мешок был перевязан обыкновенной верёвкой.
«Наверно, это какой-нибудь особый туготронный узел», — подумал он, вытягивая конец бечёвки из первой петли.
Но узел оказался самый обыкновенный морской, и верёвка распутывалась весело и послушно. Наконец горловина мешка раскрылась. Серёжа зачерпнул горсть мелкой и нежной пудры и понюхал её. Она ничем не пахла. Тогда он растёр её в руках и лизнул палец.
— Не может быть! — прошептал он.
В мешке была мука. Обыкновенная мука, из которой делают блины и пельмени, пирожки и оладьи, пончики и вареники. Наконец просто пекут хлеб. Свежий, душистый хлеб! Тот самый хлеб, который Серёжа не ел уже столько дней!
Серёжа начал торопливо ссыпать муку в свои карманы. Она текла из руки тонкой струйкой, перемешиваясь в кармане с обрывками проволоки и шарикоподшипниками.
«Спасён от голода!»
Но тут железные щупальца рванули Серёжу в воздух, отнесли в сторону и поставили на землю. Перед Серёжей стоял туготронракета. Трава под его плавниками дымилась. Маленькая головка с горящими глазами быстро вращалась.
— Я засёк. Я засёк. Я засёк! — кричал туготронракета.
«Это он кувыркался в воздухе и видел, как я взял муку», — сообразил Серёжа.
— Я сейчас положу муку обратно, — сказал он туготрону.
— Не в этом дело! — коротко ответил туготронракета. — Это ерунда!
— Тогда что же вы засекли? — спросил Серёжа.
— Узел! — крикнул туготронракета. — Я засёк узел!
— Узел? — Серёжа посмотрел на экран туготрона-ракеты, но увидел только светящиеся цифры, которые ничего ему не говорили. — Я ничего не понимаю, — сказал он.
Тогда туготрон встал на свои стальные плавники, как балерина на носки, и, поднявшись в воздух над развязанным мешком, произнёс медленно и торжественно:
— Две минуты и шестнадцать микросекунд назад я засёк с высоты трехсот метров над уровнем озера, как ты подошёл к мешкам, которые надо выбросить.
— Почему «выбросить»? — ужаснулся Серёжа.
— Я увидел, — продолжал туготронракета, выпуская дым внутрь мешка, — что ненамагниченный туготрон сделал то, чего не делал никто и никогда на нашем Острове! Он развязал узел! Я засёк это и передал сверхсильный и сверхсрочный ябедный сигнал Хамиану14.
Воздушный доносчик поднялся ещё на несколько метров выше и повернул головку с красными глазками в ту сторону, куда ушли туготроны.
— Идут! — заорал он истошным голосом.
Из облака пыли, клубившейся на дороге, донеслась песня:
Эх, шайбы, винтики,Магнитны шолинтики…
Туготроны приближались. Впереди шёл Хамиан14 с болтавшимся за спиной велосипедом. Туготрон-ракета сделал над ним несколько кругов, выпуская из глаз красные лучи и подавая на экран какие-то цифровые донесения. Хамиан14 приказал ему приземлиться. Туготроны подошли к развязанному мешку и окружили его.
— Это сделал Ненамагниченный шесть минут сорок две секунды назад, — рявкнул туготронракета.
— Подать сюда Ненамагниченного! — приказал Хамиан14.
Туготроны расступились, и Серёжа оказался перед Хамианом14.
— Кто тебе составил начинку для головы? — спросил Хамиан14 Серёжу.
— Никто, — гордо ответил Серёжа. «Пусть знают, что такое человек», — решил он.
— Приведи этого минитака Никто и скажи ему, что я тоже хочу развязывать узлы, — неожиданно заявил Хамиан.
Серёжа онемел от изумления. Конечно, туготроны не помнят человека. Они не знают многих простых вещей, ведь им делают одинаковую начинку для головы маленькие простодушные минитаки. Но возможно ли, что всемогущие туготроны не умеют развязывать обыкновенные узлы, которые сами же завязывают? Тогда зачем же они их завязывают, если после этого мешки все равно выбрасывают в озеро? Неужели они так давно не видели людей, что перепутали все, чему их когда-то научили люди?
— Я вам сам покажу, как развязывают узлы, — предложил Серёжа.
— А что толку? — спросил Хамиан14. — Мне нужна твоя программа. Без неё у меня ничего не получится. Не дашь программу — отвинчу тебе голову.
— Хорошо… Завтра я вам дам… программу, — еле слышно проговорил Серёжа.
— И мне! И мне! — затрещали другие туготроны.
— Молчать! Ишь чего захотели! Вот сейчас включу глушитель мыслей! — напустился на них Хамиан14.
Автоматы притихли.
— А они тоже не умеют развязывать узлы? — спросил Серёжа.
— Факт! — ответил Хамиан14, развеселившись. — У нас на Острове никто не знает, как это делается. Мы умеем только их завязывать.
— Пора выбрасывать мешки, — напомнил Автошлеп. — Мы с Автоскоком домолотили пшеницу. Готовы ещё два мешка.
— Куда выбрасывать? Зачем? — удивился Серёжа.
— А он ещё глупее Дуракона45, — сказал Автошлеп. — Не знает простых программ.
— На этих полях всегда растёт пшеница, — объяснил Хамиан14. — Кто-то выдал ей такую программу — вот она и растёт, хотя мы каждую весну пересыпаем всю землю её же зерном.
