Юногвардейцы [сборник 1973, худ. Л. Гритчин] - Андрей Дмитриевич Жариков
Володя бросился бегом на станцию. Нашел там дядю Васю, рассказал ему суть дела, и тот без расспросов отвел его к паровозу.
— Довезешь до Волновахи? Хлопец от поезда отстал, — обратился он к машинисту. — Надо помочь.
— Ладно, — ответил тот, — пусть лезет в вагон. Через час поедем.
До отхода поезда оставалось много времени, и Володя решил пойти на вокзал. Может быть, удастся встретить кого-нибудь из знакомых или хоть кипяточку попить… В желудке пусто, и с голоду голова кружится. Если бы кусочек хлеба… Приглянулся Володе улыбающийся старичок. Бородатый, в пыльных сапогах, с кошелкой. Из кошелки торчат гусиные головы.
— Ну что, на людей городских поглядеть охота? Ну глядите, глядите. Ишь, птица, а кумекает…
— Дедушка, можно сесть рядом? — обратился вежливо Володя.
Завязалась беседа. Мальчик простодушно рассказал о своем горе. Накормив маленького незнакомца, старик посоветовал ему поискать мать в Горловке.
Поезд на Мелитополь тем временем ушел. Но Володю это не особенно огорчило: он подошел к поезду, идущему в шахтерскую Горловку.
— Билет? — спросил у него строгий кондуктор.
— Провожающий! — с независимым видом бросил мальчик.
Войдя в вагон, он забился под нижнюю полку и лежал там, пока поезд не тронулся.
В Горловку приехал вечером.
Переночевав на вокзале возле каких-то женщин, которые не достали билет в Таганрог, Володя ранним утром отправился разыскивать мать.
Но и на этот раз неудача: в Горловке матери не оказалось. Был и в горсовете, и в милиции, заходил в управление шахт — везде один ответ: «Такой нет, сходи…» — и посылали куда-нибудь через весь город, чтобы задать кому-нибудь все тот же вопрос.
Измученный поисками, голодный и грязный, Володя пришел на вокзал и, напившись из водопроводного крана, сказал сам себе: «Найду! Все города объезжу, а найду!»
Долго путешествовал мальчишка по Донбассу, и судьба привела его в Мариупольский детский дом.
Началась война
На самом интересном месте, когда у Анки кончились патроны, а Чапаев ринулся на беляков, кто-то сзади потянул Вовку за тужурку и прошептал в самое ухо:
— Малютка требует.
— Отстань, — раздраженно ответил Володя, хотя знал, что не пойти нельзя. Требования детдомовского атамана Малютки — закон для всех ребят. Если не выполнишь желания атамана, то за обедом получишь ложку соли в тарелку, а постель будет засыпана опилками. Пожалуешься — нос расквасит.
— Иди, говорю, — потребовал тот же шепот сзади.
Володя нехотя вышел из зала. В коридоре под большим фикусом стоял Малютка.
— Почему так долго? — спросил он строго.
— Чапаев в наступление пошел. Интересно… — начал оправдываться Вовка.
— А я тебе что, не Чапаев?
— Ты атаман, а не Чапаев.
— Так вот, карантин кончился? Кончился. Гулять пускают? Пускают. Гони завтра папиросы! — приказал Малютка.
— А где я их возьму?
— Украдешь где-нибудь.
— Не буду я воровать! — наотрез отказался Володя и, оттолкнув Малютку, прошмыгнул в зал.
— Ну, держись! — крикнул ему вслед атаман.
После кино, когда был дан отбой и все ребята детского дома легли спать, Володя долго выколачивал свою постель: в ней было полно опилок.
Утром он обнаружил в своей тумбочке два окурка. Догадался: это месть Малютки. «Пожаловаться? — думал Володя. — Нет! Никогда. Что скажут ребята? Ябедник». Взял окурки, понес в туалетную комнату.
Там возле форточки важно стоял черноглазый, взъерошенный и злой Малютка и курил папиросу.
— Мы еще сочтемся! — пригрозил атаман и дохнул едким дымом в лицо мальчишке.
— Не пугай, не из пугливых! — огрызнулся Володя. — Подумаешь, начальник…
— Это мы еще посмотрим! — прохрипел Малютка и подошел к Володе. Тот не сдвинулся с места. В глазах сверкала решимость. И атаман отступил.
На утреннюю проверку они опоздали, поэтому стали рядом.
Петр Иванович скомандовал:
— Смирно! За отличную работу в мастерской воспитаннику Саше Аверкину объявляю благодарность. — Директор прошелся вдоль строя ребят, потом остановился, достал из кармана пачку папирос и строго спросил: — Кто вчера ночью открыл гвоздем мой кабинет и украл вот такие папиросы?
Все молчали. «Надо сказать, надо сказать… Сейчас все узнают, кто вор», — думал Володя и протянул было руку, но во втором ряду кто-то прохрипел:
— Ябеда!
— Из-за этого вора мы не пойдем сегодня на море, — сказал директор.
— Я знаю, кто вор! — крикнул Малютка.
— Кто? — раздалось сразу несколько голосов.
Малютка, а он действительно был невелик ростом, вышел из строя и повернулся к Володе. Не глядя ему в глаза, сказал:
— Он украл!
Все притихли. Было слышно, как над головой пролетел жук.
— Неправда! — крикнул Володя. — Я не крал!
— Чем ты докажешь? — спросил Петр Иванович у Аверкина.
Малютка засунул руку в Володин карман и извлек оттуда папиросы.
— Вот, смотрите. И в тумбочке у него окурки…
В глазах у Володи потемнело. Он схватил атамана за ворот и дал такую оплеуху, что тот не устоял на ногах. Поднявшись, Малютка бросился на Володю, но, получив ответный удар, снова упал.
— Бей Малютку! — крикнул кто-то пронзительно. — Хватит ему нами командовать!
Строй разрушился, и ребята, подбежав к Аверкину, стали его избивать. Даже девочки, противницы всяких драк, кричали: «Поддайте ему! Так ему и надо!»
— Прекратить! — крикнул директор и начал расталкивать ребят, которые набросились на Малютку.
И никто не заметил, как в это время бежала по двору, размахивая руками, женщина в белом халате — врач детского дома. Остановившись рядом с Петром Ивановичем, она судорожно глотала воздух, что-то хотела сказать.
— Что с вами? — спросил директор.
— Война! — только и могла выговорить она.
— Война! — ахнули ребята.
…А через месяц директор, построив ребят во дворе детского дома, сказал: «Будем собираться в путь. На Урал поедем».
Сообщение о выезде на Урал озадачило Володю Валахова больше всех. Днем раньше он получил ответ от тети Любы из Васильевки, и она, называя его родненьким, глупеньким, сначала поругала за то, что сбежал, «как зайчик», а потом сообщила радостную весть: мать живет в Макеевке. Правда, тетя не советует в тревожное время ехать туда, просит пока побыть в детском доме, но разве может тетя понять мальчика. Он истосковался по матери, и никак ему невозможно ехать куда-то на Урал далеко от матери.
Ночью, когда все крепко спали, Володя услышал неясный гул: где-то далеко стреляли пушки. Мальчишка осторожно встал и, одевшись, вышел в умывальную комнату. Окно там было раскрыто настежь. Не долго думая, Володя прыгнул в темноту и побежал, сам не зная куда.
По булыжной мостовой двигались обозы, громыхали телеги, без фар, на малой скорости шли машины. Слышался топот сапог, приглушенно покашливали люди.
Володя вышел на дорогу. Фыркая и сопя, шестерка лошадей тащила пушку. Запахло конским потом. Кто-то чертыхался около грузовика,
