Эрих Кестнер - Мальчик из спичечной коробки
- Странно, - пробормотал директор. - Ни блокнота, ни ручки. Не мог же я их забыть у себя в кабинете! Первый раз в жизни со мной такое случается. Он продолжал поиски. И вдруг побледнел как мел и прошептал: - Бумажника тоже нет. В нём была куча денег. - Прежде всего спокойствие, - сказал Йокус фон Покус. - Выкурите сначала сигарету. И меня угостите. - С удовольствием, - сказал директор и с готовностью сунул руку в правый карман. Потом в левый. Потом в карманы брюк. Лицо его вытянулось. - Тоже забыл, - пробормотал он. - И портсигар, и золотую зажигалку. - Я вам могу помочь, - сказал профессор, вынимая из кармана портсигар и золотую зажигалку. Директор гостиницы посмотрел на профессора с изумлением. - Что с вами? Вам нехорошо? - Прошу прощения, - сказал директор нерешительно, - но можно ли предположить, что портсигар и зажигалка, господин профессор, принадлежат не вам? Что они мои? Йокус внимательно осмотрел оба предмета и удивился: - В самом деле? - На портсигаре выгравирована моя монограмма "Г" и "X" - Густав Хинкельдей. Это моё имя. - "Г" и "X"? - повторил профессор и снова посмотрел на портсигар. - Так оно и есть, господин Хинкельдей. Он тут же вернул ему обе вещи. - Простите, ради бога, за откровенность, с какою я указал вам на... смущённо начал директор. - Ну что вы, что вы, господин Хинкельдей! Если кому из нас и надо извиниться, так это мне. Из-за этой дурацкой рассеянности ко мне вечно попадают чужие вещи. Профессор тщательно ощупал свои карманы. - Вот те на! - воскликнул он удивлённо и вытащил на свет божий записную книжку и шариковую ручку. - Это, случайно, не ваше добро? - Да, конечно! - поспешил подтвердить директор, молниеносно выхватив их из рук профессора. - Я никак не мог себе объяснить пропажу записной книжки. На мгновение он умолк и задумался. А потом недоверчиво спросил: - Не прихватили ли вы по рассеянности и мой бумажник? - Надеюсь, что нет, - ответил профессор, похлопывая себя по карманам. Хотя, впрочем... А это не он? В его левой руке появился чёрный сафьяновый бумажник. - Так и есть! - воскликнул директор и, вырвав бумажник из рук профессора, поспешил к дверям, словно опасаясь, как бы бумажник не исчез снова. - Деньги ещё в нём? - насмешливо спросил Йокус. - Да. - Лучше пересчитайте-ка их. Мне бы не хотелось, чтобы вы потом говорили, что у вас не хватило денег. Наденьте очки и пересчитайте бумажки! - Очки? Но ведь они на мне! - сказал господин Хинкельдей. Маленький Человек покатился со смеху, а Хинкельдей, совсем одурев, схватил себя за нос и в замешательстве опустил руку. - Куда же они делись? - Куда кладут очки, когда их по рассеянности снимают? - участливо спросил профессор. - Я-то ведь не знаю: никогда в жизни очков не носил. Может, они у вас в футляре? Маленький Человек чуть не подавился от смеха. - Йокус, милый, хватит! - кричал он, захлёбываясь от восторга. - Я больше не могу. Я со смеху вывалюсь из кармана! Директор мрачно посмотрел на него. - Что тут смешного? - проворчал он. Но вдруг обнаружил на носу у профессора свои очки. Одним прыжком директор очутился посреди комнаты, схватил очки, отскочил к двери и крикнул: - Вы не человек, а дьявол! - Нет, я - фокусник, господин Хинкельдей. Но директор гостиницы решил, что дальнейшие разговоры бесполезны. Он распахнул дверь и тут же испарился (хотя в номере было не так уж жарко). Насмеявшись вдоволь, Максик сказал, не скрывая восторга: - Господин Хинкельдей совершенно прав: ты - сам дьявол! Я столько раз видел, как ты вызывал из публики двух-трёх зрителей и очищал их карманы, а они совсем ничего не замечали.
- Пустяки! Нужно только завести приятную беседу, - объяснил профессор. Дружески похлопать человека по плечу. Потянуть его за пуговицу. Сделать вид, что снимаешь с костюма крошку табака или нитку. Всё остальное несложно, если этому научиться. - А как ты научился? И где? Подсади меня, пожалуйста, поближе к уху, ладно? Я тебя спрошу по секрету. Профессор осторожно вынул Маленького Человека из кармана и поднёс его к уху. - Миленький Йокус, - прошептал Максик. - Не бойся. Я никому не скажу. Ты когда-нибудь был карманным воришкой? - Нет, - тихо ответил профессор. - Нет, мой Максик. - Он улыбнулся и поцеловал мальчика в кончик носа, а это было совсем не так уж просто. - Я никогда не был карманником. Но я изловил очень много карманников. - Ого-го! - Для этого мне пришлось выучиться их ремеслу. - Да, да. Понятно. Но кому же ты их отдавал? - Полиции. - Вот это да! - А что в этом удивительного? В юности я мечтал стать сыщиком и прославиться на весь мир. - А дальше? - взмолился Максик. - Дальше - в другой раз. А сегодня я расскажу тебе кое-что про манекен, который мы с тобой купили. - Я уже и забыл о нём. - Тебе часто придётся о нём вспоминать, - заметил профессор. - Потому что купили мы его для тебя. - Для меня? Зачем? - Затем, что ты решил стать артистом. Не так ли? Маленький Человек удивился: - И для этого нам понадобилась такая огромная кукла? Каким же артистом я должен стать, дорогой Йокус? - Помощником фокусника! - ответил фокусник.
Глава 7
Об учениках булочников и мясников, об ананасном торте и об учениках фокусников. Манекена зовут Вольдемар Чурбанн. Песня о Невидимке Верхолазе
Итак, Маленький Человек стал учеником фокусника и, конечно, был этому очень рад. Но он радовался бы куда больше, если бы знал, что же это, собственно говоря, такое - быть учеником фокусника. - Что такое ученик булочника, я знаю, - сказал он. - Ученик булочника учится тому, чему булочник уже выучился. Ученик булочника учится выпекать хлеб, булки, яблочные пирожки и ананасные торты. - Правильно, - подтвердил профессор. - А ученик мясника учится резать свиней, жарить колбасу и делать студень. - Верно. - А потом ученик, если он только прилежный, становится подмастерьем. Значит, и я когда-нибудь стану подмастерьем? - Не исключено. - А если я... - начал Максик. - Стоп! - крикнул профессор. - А мастером ты хочешь стать? Маленький Человек покачал головой: - Я хочу кусочек ананасного торта. Пожалуй, это всё, что мне нужно для счастья. - Ты маленький обжора, - сказал профессор и заказал по телефону порцию ананасного торта, а для себя - рюмку коньяка. Потом он сел в своё пёстрое кресло и стал объяснять: - Случай действительно сложный. Ученик булочника учится делать то, что умеет делать его учитель - булочник. Ученик жестянщика учится делать то, что умеет делать жестянщик. - А ученик мясника... - О нём мы не будем говорить. - Почему? - спросил Максик. - А то тебе захочется жареной колбасы, - ответил Йокус. - Лучше остановимся на жестянщике. - Хорошо. Значит, я буду учиться тому, что ты уже умеешь, - сказал Маленький Человек. - Но ведь этому я никак не смогу научиться! Ну как я смогу проглотить двадцать больших лезвий, а потом вытянуть их за нитку изо рта? Или, например, где мне взять такого маленького кролика, чтобы он уместился в моём цилиндре? Разве что в стране лилипутов, но ведь такой страны на самом деле нет! И потом, игральные карты, твоя волшебная палочка и букеты цветов и сигареты - всё это для меня слишком большие вещи. Профессор кивнул! - Я тебе уже говорил: случай сложный. Все ученики в мире учатся тому, что умеет делать их учитель, - будь то ученик булочника, или жестянщика, или портного, или сапожника... - Или мясника, - добавил Максик и захихикал. - Да, и он тоже, - подтвердил Йокус. - Ты же будешь единственным в мире учеником, который будет учиться тому, что твой учитель не умеет и не может делать. - Но ты можешь всё! - Разве я могу спать в спичечной коробке? Или летать верхом на Минне по комнате? - Ты прав. Этого ты не можешь. - Или могу я, например, - продолжал профессор, - высунуться из кармана? Могу я по занавеске взобраться на карниз? Или пролезть сквозь замочную скважину? - Нет, не можешь! Ой, сколько ты всего, оказывается, не можешь! Вот здорово! - Здорово или нет, - продолжал профессор, - но это так. Ты ученик фокусника, а я твой учитель, и я научу тебя вещам, которых сам делать не могу. На этом месте их прервали. В комнату вошёл официант. Он принёс коньяк и порцию ананасного торта. При этом он чуть не сбил с ног манекен. - Вот те на! - воскликнул он. - Это ещё кто такой? - Это красавец Вольдемар, - представил его Йокус. - Наш дальний родственник. - Красивый малый! - сказал официант. - А фамилия у него есть? - Фамилия его Чурбанн, - очень серьёзно ответил Максик. - Вольдемар Чурбанн. - Чего только не насмотришься в гостиницах! - заметил официант. Он отвесил манекену поклон и, сказав: - Желаю приятно провести время в Берлине, господин Чурбанн! - вышел из номера. Когда профессор выпил свой коньяк, а Максик, орудуя крошечной серебряной вилочкой, отломал кусочек ананасного торта, у них начались занятия. - Недавно ты наблюдал, как я обвёл вокруг пальца директора Хинкельдея, начал урок профессор. - Наблюдать-то я наблюдал, да ровным счётом ничего не видел. Даже вот номер с очками. Я их заметил уже на твоём носу. - А хочешь знать, как я этому научился? Ведь когда-то я тоже был учеником и должен был долго-долго тренироваться. - На чём? - На манекене, одетом в синий костюм. - Правда? И на таком же красивом, как Вольдемар? - Вольдемар куда красивее, - признался профессор. - Но мы не позволим этой сногсшибательной красоте сбить нас с толку. Кроме того, если ты каждый день будешь лазить по нему вверх и вниз, он, пожалуй, не покажется тебе таким прекрасным? - Что ты сказал? - испуганно спросил Максик. - Каждый день лазить вверх и вниз? - Да, сынок. От воротника до башмаков и от башмаков до галстука. Сверху вниз и снизу вверх, в карманы и из карманов. Проворно и быстро, как белка, и бесшумно, как муравей в тапочках. В общем, научишься. Ведь вы, Пихельштейнеры, знаменитые гимнасты. - Йокус, а для чего мне надо этому учиться? - Для того, чтобы ты мог помогать мне в цирке. Я буду приглашать в манеж очень достойных джентльменов и дурачить их ещё искуснее, чем делал это до сих пор. - Тогда ты и я... нет, тогда я и ты... нет, опять не то... тогда мы с тобой будем шайкой разбойников. - Вот именно. - Ты атаман. А я кто? - А ты - Невидимка Верхолаз. Маленький Человек потирал руки. Он это часто делал, когда чему-нибудь очень радовался. - Это годится для песни! - крикнул он. И тут же запел: - "Я Невидимка Верхолаз... на Вольдемара влез сейчас..." - Ну, а дальше? - А дальше твоя очередь. - Хорошо, - сказал профессор и запел: - "А после я и Йокус покажем... в цирке..." - "Фокус"! - заорал Максик. - Теперь давай ещё раз с самого начала. Только как можно громче! Профессор поднял руки, как дирижёр, и взмахнул ими, давая знак вступить. Они заорали в обе глотки:
