Эдуард Веркин - Мальчишкам до 16 и старше
Вводный пример
СУПОВ И СВИНОПАС
Вообще в этой главе будет много примеров. Потому, что рассказать об изгое достаточно тяжело, гораздо проще его показать.
В классе было не так много аутсайдеров. Двое всего. При этом они сильно отличались друг от друга.
Первый, Супов, был довольно неприятным типом, родом из барачных городских окраин. В его наружности и характере было что-то неуловимое, что-то, что у любого нормального человека вызывало неудержимое желание треснуть Супова по уху. Получив по уху, Супов заискивающе улыбался и уступал дорогу.
От этого его хотелось треснуть еще сильнее.
Все так и делали, затем рассказывали друг другу истории про то, как Супов собственноручно замучил восемнадцать кошек, а из их шкур сшил своей маме норковую шубу.
Это придавало расправкам над Суповым характер справедливого возмездия.
Вторым аутсайдером был Сливянко.
Этот происходил из интеллигентной семьи: папа, кажется, художник, мама в театре работала. Сливянко не любили точно так же, как Супова. И если в классе что-то происходило, то все дружно отвечали, что это сделал Свинопас. Свинопас – это была сливянковская кличка: несмотря на то, а может, как раз из-за того, что Сливянко происходил из семьи художника, он не очень следил за внешним видом.
И был прозываем Свинопасом.
Свинопаса не хотелось сразу же стукнуть, в него хотелось сразу же плюнуть. Свинопас не мучил кошек, он вылавливал незнакомых людей и рассказывал, как он женится на Бачуриной (вариант Сливянко в юбке) и как они вместе поплывут на пароходе по волжским просторам. От этих рассказов почему-то чесалось все тело. Я думаю, из-за них Сливянку и презирали.
Однажды Свинопас и Суп подрались из-за того, что Суп назвал Бачурину дурой. Драка имела колоссальный успех – класс дружно веселился, глядя, как Суп таскает Свинопаса за волосы и как Свинопас с интеллигентской неловкостью отвешивает Супову пощечины.
Схватка закончилась ничьей. А потом случилось почему-то так, что и Сливянко, и Супов перешли в другую школу. И класс заскучал. Гнобить было больше некого.
Прошел месяц или два, и появился Чайник.
И класс успокоился.
Первоначально хотелось мне назвать главного героя этой главы изгоем. Но изгой – это как-то уж очень высокопарно, как-то по-древнегречески. Изгоняли обычно за серьезные прегрешения, ну, по крайней мере, за измену Родине, а не за прыщи на морде. Поэтому изгоя я отставил и решил придумать что-нибудь более современное.
И почти сразу в голову пришло красивое английское слово аутсайдер. Аутсайдер, как уже обозначалось выше, значит посторонний. Аутсайдер, посторонний, гораздо лучше звучит, чем изгой. Только вот и то и другое слишком длинно и трудно для запоминания…
Тогда я стал смотреть телевизор. Телевизор мне всегда очень помогает. Наталкивает на мысли. Нигде самый безумный бред и вполне здравые идеи не сосредоточены в таком объеме и в такой плотности, как в телевизоре.
Устроившись в кресле, я воткнулся в экран и пребывал в телевизионной коме часа три. Через пять часов я услышал заветное слово.
Ксенофобия.
Информация
Ксенофобия – боязнь всего чужого, незнакомого.
На всякий случай сверившись со словарем, я окончательно решил, как буду обзывать героев этой главы. Буду обзывать их «чужими». Коротко и емко. К тому же, возвращаясь к нашему любимому аглицкому – «чужой» и «инопланетянин» на английском языке обозначаются одним словом.
Потому что герои этой главы – они действительно инопланетяне.
Незлобные – коварные с бластерами и когтями наперевес, и недобрые – пушистые с рецептами долголетия.
Просто непохожие.
Другие.
Вообще эта глава самим «чужим» будет мало полезна. Если ты уже стал «чужим», помочь тебе будет довольно сложно. Посему глава носит скорее профилактический характер. Ее основная задача – помочь человеку не превратиться в «чужого».
И тем, кто не считает себя аутсайдером, она будет тоже полезна. Может, они хоть на полчасика почувствуют себя в неудобной шкуре «чужого». И хоть на полчасика станут лучше.
Причины.
Что делает человека «чужим»?
Возьмите человек тридцать, не знакомых друг с другом. Поместите их в замкнутое пространство. В спортзал, допустим. Просто так, ничего не говоря. Кормите, поите, матрацами снабдите. А через пару неделек проверьте.
И обнаружите, что в этой компании завелись свои лидеры и свои «чужие». Кто-то занял самые теплые, светлые и близкие к раздаче пищи места, кто-то ютится по углам и подоконникам. Так происходит в силу основных принципов построения человеческого общества. Да и не только человеческого. В любом обезьяньем стаде происходит то же самое.
Кто-то рубает бананы и всякие там ананасы, кто-то довольствуется прелыми листьями и личинками мух.
Так что в любой компании образуются лидеры и аутсайдеры. Это те люди, которые обычно сидят на задних партах. Тебе достаточно оглянуться, и, скорее всего, ты их увидишь.
Сидят, тоскуют. Смотрят в окно, бедолаги, обгрызают купленный мамой за три пятьдесят карандашик. Рисуют помаленьку что-то на партах. Типа «химик – дурила»…
С партами вообще забавно – в начальной школе учитель рассаживает всех ребятишек по принципу: чем хуже человечек себя ведет, тем ближе его помещают к учительскому столу. Для контроля и своевременного образумливания указкой.
И почти сразу начинается затяжная война с пересаживаниями – поскольку потенциальные «чужие», как речные выдры, всегда стремятся занять самые глухие и темные местечки, чтобы их не трогали. А учитель стремится выволочь их к свету. К разумному, доброму, ну и вечному, типа. Потом, года через три, педагогам бороться с пересаживаниями становится уже невмочь, и чужие заканчивают дрейф от начала класса в самый его конец.
К выпуску из школы эти типы прочно укрепляются на своих последних партах и прямо с этих парт отправляются в заведение под гордым названием ПТУ.
После школы судьба «чужих» складывается по-разному. Некоторые разом перерастают этот свой недостаток и легко вливаются в новое общество, другие остаются «чужими» навсегда. И даже в зрелом возрасте, глядя в зеркало, они видят всегда одно и то же.
Инопланетянина видят.
Так как же выглядит он, обычный средний инопланетянин с планеты Земля?
Портрет «чужого».
Маленький рост – почти всегда.
Невыразительная внешность.
Запущенность.
Худоба.
Обычно какой-нибудь недостаток – длинный нос, выпуклые глаза, лицо не очень приятное. Неумение найти общий язык со сверстниками. Вот такой набор.
Но частенько даже не это делает человека чужим. Частенько чужим его делают странности. Наличие какой-нибудь странности автоматически выделяет человека из массы одноклассников, привлекает к нему внимание, раздражает. Дает повод для нападения.
Значит, странности.
Ты любишь змей, и дома у тебя даже маленький серпентарий есть. Но. Ты не просто любишь змей, ты везде таскаешь их с собой. В рюкзаке, в карманах, даже вокруг шеи. Играешь с ними на уроках. Само собой, тебя опасаются, зовут Змеевником и начинают потихонечку вытеснять на границы классной иерархии.
Или ты отлавливаешь на уроке тараканов и сажаешь их в банку, а потом с удовольствием наблюдаешь за их безобразным поведением – это еще вернее змей.
Или, допустим, ты любишь ходить зимой без шапки…
Этого, в общем-то, достаточно. Даже маленькой странности достаточно, чтобы ступить на скользкую и безрадостную тропинку «чужого». Зимой без шапки – не боится холода. Почему не боится? Потому, что уже все отморожено. Значит, отморозок.
Логика проста. Логика убийственна. Ходишь без шапки – «чужой».
А «чужим» быть плохо. Плохо со всех сторон. В положении «чужого» нельзя найти ничего положительного, как ни старайся.
«Чужой» в любой компании – вечный объект издевательств и насмешек. Только ленивый не плюнет в его сторону.
Только ленивый не кинет в «чужого» стул. Отчего же не кинуть стул, если все равно за это ничего не будет?
Вот и кидают. Вот добрые люди и веселятся.
Причем над «чужим» издеваются не только его одноклассники, над чужим издеваются даже учителя. Пусть не самые хорошие учителя, но все равно. Весьма показателен этот факт.
Ты, наверное, и сам тоже замечал, что учителя к классным изгоям относятся с брезгливым презрением. Если вызывают к доске, то частенько подшучивают, выставляют дурачками, в лучшем случае жалеют и ставят незаслуженные трояки вместо пар.
Это неслучайно.
Подобная схема учительского поведения – своеобразный метод завоевания расположения у всей остальной части класса. Учитель хочет показать, что он сам вместе с классом, а не с каким-то там идиотом. Таких учителей, конечно, нужно из школы гнать, но других взять негде.
Настоящий учитель, учитель с большой буквы, а не вбиватель гвоздей познания в неуспевшие еще окончательно задубеть юные головы, всегда примет сторону слабого.
