Большая книга ужасов 89 - Елена Александровна Усачева
Миша закрыл глаза, но плеск огня не исчез. Как не исчезло ощущение, что за ними наблюдают. Осторожно выглядывают из-за камней, шуршат ветками, трогают стволы елей.
– Я не уверенный. Я не знаю, что будет ночью. Бес – он же не маньяк. Он дух. Раз насытился, ему больше не надо. Это маньяк убивает всех подряд, только чтобы убивать. Здесь по-другому. Дар принесен, бес успокоился.
– А как же все то, что сегодня кричали?
– Шутка.
– Ничего себе шуточки. Прокляни меня так – я бы сразу домой поехал. – Санек посмотрел на озеро, прислушался. – А если бы этой птицы не было?
– Было бы что-нибудь другое. Шаев правильно говорил, здесь место такое. Оно притягивает. Заблудиться невозможно.
– Еще кого притянет?
– Посмотрим. Ты повесь что-нибудь на ветку. Это для духов. А еще надо колокольчик сделать. Чтобы непрошеных гостей отгонять.
– Они будут?
– А то! Гони пуговицу. А лучше две.
Пока шел разговор, Миша оторвал от своей куртки две пуговицы. Железные, на ножках. Веревочку соорудили из носового платка. Связанные пуговицы позвякивали. Еще две – и к звонкому железному присоединился глухой пластмассовый звук. Дождавшись подношения, ветер тут же стал теребить гирлянду.
– А мы точно не того, не замерзнем? – Санек придвинулся ближе к огню.
Миша задрал голову. Между деревьями набухала короткая северная ночь.
– Будет, конечно, холодно. Надо веток наломать.
– Ага. – Санек придвинулся к костру. – Ты тогда за ветками, а я охранять буду. Надо же нам сторожить. Давай я первую половину ночи, ты вторую. Хотя я, наверное, не усну. Холодрыльник такой, и сидеть неудобно.
Миша пошел в темноту.
– В книжках, конечно, все это так и описывается. – Санек говорил и не мог остановиться. – Едет компания туда, где живет ведьма. Знают, что опасно, но все равно суются. Считают, что с ними ничего не произойдет. Уверенные такие все. – Он прислушался к треску. Показалось, что слышится он не оттуда, куда ушел Миша. Санек подобрал под себя ноги, чтобы в случае чего сразу стартовать. – Считают, что все это сказки. Конечно сказки! Какие ведьмы?! И вот они туда едут. Берут с собой камеры, обереги разные. Мишка! А у тебя оберег есть? Надо бы раздобыть. Как против чертей. Он на тебя, а ты ему крест в лоб суешь. Он и горит. А потом крест перестает действовать. Черт на тебя, а ты ничего не можешь сделать. И он тебя сжирает. Потом находят брошенную камеру, где все это заснято. Приезжают спасатели, а никого нет. Слышь, Мишк! У тебя камера есть? Здесь тоже надо так сделать. Жаль, трубка утонула, я бы заснял. Надо ее разобрать. – Санек достал свой телефон, стал ковыряться, тихо чертыхаясь. И лишь тогда заметил, какая вокруг тишина. – Мишка! – тихо позвал он. – Мишк! Эй! Ты где? Мишка! Отзовись!
Он вскочил и побежал в темноту со скоростью хорошего спринтера. Перед деревьями споткнулся. Попятился.
– Нет, уходить нельзя. Они этого и хотят, чтобы мы разбежались и всю ночь блудили в темноте. Наоборот, надо сделать большой костер, чтобы Мишка увидел и вернулся. – Санек с размаху бухнул охапку веток в огонь и завертелся-закружился, собирая новое топливо. – Огонь! Нужен огонь! Мишка! Иди! Иди на свет!
– Ты чего тут?
С перепугу Санек чуть не сел в костер. На границе света появилась невысокая темная фигура. Волосы вокруг головы стояли дыбом.
– А! Бес! Иди отсюда!
– Чего, беса видели?
Еще шаг, и черная фигура превратилась в Алабая. Только была она без Макса, вся такая счастливая и улыбчивая.
– Тьфу ты! – В сердцах Санек кинул в Аньку собранными ветками. – Напугала. Ты чего пришла? Это наше капище.
– Круто! – Аня с восторгом оглядывалась. – Я с вами побуду, ладно? Там ваш парень пришел. Я ему лодку подогнала и решила не возвращаться. Он Диму предупредит. И – вот.
Из кармана куртки были вытащены пакетик сухариков, несколько бутербродов в салфетке и пара кубиков сахара.
– У вас маяк горит.
Санек уже протянул руку за бутербродом, но от этих слов заверещал, словно его укусили.
От Миши остались одни ноги. Все остальное было скрыто охапкой наломанного лапника.
– Ты чего такой костер развел? – недовольно спросил он.
– О! Смотри! А к нам Алабай пришла, еду принесла. И это, я подумал, что ты потерялся.
– Траву туши, вон сейчас дерево займется.
Санек кинулся тушить. Горела павшая хвоя. Веселая змейка огня потянулась к прокрашенным доскам маяка. Когда вернулись к костру, он почти прогорел.
– Нормально так! – Санек тер рукав куртки, на котором появилась хорошая дыра. – Нормально. Это все из-за тебя. Все неприятности от женщин. Если бы ты не пришла, вообще бы ничего не было. Гони бутерброды.
– Весело у вас тут. – Аня улыбалась. Заполыхай сейчас маяк в полный рост, она бы в пляс пустилась.
– Чего там, в лагере?
– Да ничего. Переоделись, поужинали и все разбрелись. Дима лекцию прочел про окружающие мысы. Прикиньте, какие здесь названия. Рядом с нашим лагерем – Гажий Нос, между нами и Бесовым Носом – Кладовец Нос. Чуть дальше – Пери Нос, там тоже петроглифы. Потом Карицкий Нос, мыс Черный, мыс Кочковнаволок. И Лебединый Нос. Там еще поселок Шальский.
– Это от слова «шалить»? – Санек отряхнул руки и с сожалением посмотрел на пустые ладони: он бы еще чего-нибудь съел. – Все они тут шалуны.
– И везде выдолблены лебеди. Дима говорит, что в устье реки Водлы есть четырехметровый лебедь.
– Он соврет… – добродушно протянул Санек.
– Чего соврет? Чего? Он же в этом разбирается!
– Разбирается он, как же!
Аня вскочила. Нет, она не собиралась с ним драться. Она искала подходящие слова, но их не было.
– Ну и подумаешь, – прошептала она. – Дурацкое у вас капище. – Она провела ногой, стирая часть защитной линии. – Снулые вы рыбы!
– Ничего, выдры тоже не сильно теплые. Катись отсюда! И пускай тебя сожрет бес – он как раз где-то там ходит. Его Мишка видел!
Аня глянула в темные елки.
– Оставь ее! – попросил Миша. – А если и правда чего…
– Пускай идет! Не портит нам тут ночь!
– Ой, подумаешь!
Красная куртка растворилась в темноте.
– Ничего! Побегает – вернется. Куда она в темноте денется?
Миша походил вдоль охранной линии, постоял около разрыва.
– Ну ладно, посмотрим, – произнес он, восстанавливая черту. – Я буду спать, а ты тогда сторожи. Если что, буди.
– Что мы будет делать, если «что»?
– Бежать.
Миша подгреб в кучу лапник и повалился. Ветки тяжело захрустели.
– Налим… сейчас я вам сделаю налима, – бормотал Санек.
Он выбрал палку потолще и принялся ее обстругивать – нож был Мишин,
