Корона Судьбы - Кристи Бёрн
– Альфи… – я качаю головой, – Это не так просто. Помнишь катастрофу с жуком-посланником? Или как я пыталась превратить Горгомота в лягушку? Я каждый раз всё запарывала.
– Это да, – вмешивается в разговор Брюс. – И знаешь почему?
Я хмурюсь. Что он хочет услышать от меня? Что я никакая по части трансмутаций? Что мне не хватает терпения и сосредоточенности, как утверждает дедушка? Что мне нужно провести ещё сто лет, медитируя на цветке?
В конце концов, мой выбор падает на вредное «Нет».
Брюс шумно вздыхает. Для меня в этом вздохе звучит вот что: «кто-то забывает первое правило магии».
Альфи с серьёзным видом кивает, словно знает, о чём говорит Брюс.
– Истинная магия исходит из сердца.
– Совершенно верно, – поддакивает Брюс.
Я смотрю на него.
– Вы серьёзно? Истинная магия исходит из сердца? Это всё, что вы можете сказать?
Потому что это я как раз знаю. Дедушка говорил это миллион раз. Но как это должно помочь мне вернуть сотне безымянных лягушек их истинный облик?
– У тебя доброе сердце, Ученица, – вкрадчиво говорит Брюс. Глазные впадины старого черепа мерцают мягким, золотистым светом. – Ты никогда не превратишь человека в лягушку из злого умысла.
Что-что?
Я растерянно разеваю рот.
– Брюс прав, – говорит Альфи. – На мой взгляд, превратить человека в лягушку – это в духе Горгомота. – Он улыбается. – Это не в духе Уэнсдей.
Я медленно киваю.
– Но превратить кого-то обратно…
Улыбка Aльфи становится шире.
– Это в духе Уэнсдей.
Брюс улыбается и стучит зубами.
– Спой, сестрица.
Это в духе Уэнсдей? Хм. Мне нравится, как это звучит.
– Отлично, – говорю я. – Дедушка – первый.
Альфи оглядывает всех лягушек.
– Но которая из них – твой дедушка?
Я указываю на маленькую лягушку, сидящую у меня на ноге.
– Эта.
Альфи смотрит на лягушку.
– Ты уверена?
Лягушка смотрит на него, а затем укоризненно квакает.
– Я уверена. – Я вручаю Альфи Корону Судьбы и наклоняюсь. Лягушка тотчас прыгает мне в руку. Её кожа прохладная и влажная, перепончатые лапки мягко и нежно держат мой палец.
Я несу лягушку вверх по лестнице, сажаю её на свободное место перед хрустальным троном королевы и сама сажусь перед ней. Закрываю глаза и набираю полную грудь воздуха. Магия рядом, она окружает меня со всех сторон, прохладная и умиротворяющая. Какое-то время я просто даю ей обтекать меня.
Затем я думаю о дедушке.
Я представляю себе его лицо. Пронзительные глаза. Лохматые брови. Аккуратно подстриженную бороду, тёмные волосы с проседью на висках.
Я вижу, как он сидит в своём потёртом старом кресле и потягивает дымящийся чай из звездоцвета. На носу – очки для чтения, на коленях – гримуар в кожаном переплёте.
Авраам Мордехай Уикс. Защитник Царств, чародей и потомок чародеев.
Строгий, но добрый. Мудрый, но рассеянный.
Носитель кольца. Владелец меча. Учитель.
Мой дедушка.
Я улыбаюсь. А потом открываю глаза и высвобождаю магию.
– Трансмутируйся!
Магия вытекает из меня сияющим голубым облаком. Оно кружится вокруг маленькой лягушки и бережно поднимает её в воздух. На мгновение лягушка, медленно вращаясь, парит в облаке магии, а потом начинает меняться.
На этот раз трансмутация протекает иначе. Никакого вздутия, разбухания, болезненного удлинения костей или растущих клоками волос. Лишь плавный, тихий переход от одной формы к другой.
Через несколько секунд всё кончено. Магия испаряется, а передо мной стоит мой дедушка – высокий, худощавый, в своей любимой серой мантии.
Он улыбается мне.
– Уэнсдей?
– Дедушка! – У меня сжимается горло, к глазам подкатывают слёзы. Я бросаюсь вперёд и крепко обнимаю его. Шерстяная мантия царапает мне щёку, от неё слегка пахнет сардинами и мылом.
Дедушка обнимает меня в ответ.
– Молодец, Уэнсдей, – шепчет он. – Действительно, молодец.
Дедушка с серьёзным лицом оглядывает тронный зал. Его тёмные глаза скользят по разрушенным стенам, обожжённой и сломанной мебели, несчастным лягушкам, пурпурным пятнам на нашей школьной форме и некогда белом черепе Брюса.
– Что ж, я вижу, вам троим есть что рассказать. Но сначала мы должны вернуть королеве и этим бедолагам их прежний облик.
Он показывает на лягушек.
– Уэнсдей, будь любезна, окажи любезность…
– Кто, я? – у меня снова перехватывает горло. – Вряд ли у меня получится.
– Вздор! – бодро говорит дедушка. – Ты ведь только что сделала это со мной!
– Да, – говорю я. – Но это было другое.
– Почему же?
– Потому что это был ты, – говорю я. Как ещё мне объяснить? – Я знаю тебя, дедушка. Я могу представить твою внешность. – Я беспомощно указываю на других лягушек, – А с ними я не знакома.
Дедушка кивает.
– Верно подмечено. В конце концов, визуализация – это ключ к успешной трансмутации. И всё же я не понимаю, в чём трудность.
Ну-ну. Он не видит трудностей.
Это я к тому, как я могу представить себе…
Дедушка улыбается.
– В конце концов, у тебя есть Камень Видения.
Я смотрю на корону в руках Альфи. На ней алмаз размером с бейсбольный мяч, который переливается, как шар матового звёздного света.
Камень Видения.
– Динь-динь-динь! – услужливо подаёт голос Брюс. – У нас есть победитель.
Глаза дедушки лукаво сверкают.
– И, если я не ошибаюсь, – говорит он, – он к тебе неравнодушен.
Альфи улыбается от уха до уха.
– Вы правы, сэр. Он от неё без ума. – Он передаёт мне корону. – Давай, Уэнсдей.
Я смотрю на дедушку. Тот серьёзно кивает мне.
Я закрываю глаза и надеваю корону.
Ничего не происходит. Ни видений, ни прилива магии. И всё же…
Я что-то чувствую. Ощущение слабое, но оно есть – слабое ощущение, исходящее от Камня Видения, похожее на нежное тепло на моём лице. Этакое нетерпеливое ожидание. Как будто…
Как будто камень чего-то ждёт.
Я открываю глаза.
Все лягушки в комнате смотрят на меня. Одна за другой они начинают квакать, и вскоре зал наполняется жалобным хором лягушачьих голосов.
– Помоги мне вернуть им их прежний облик, – шепчу я.
Волны магии пронизывают меня. Камень Видения вспыхивает, как Сверхновая, заливая комнату чистым белым светом.
Альфи отшатывается, прикрывая глаза, но дедушка не отводит взгляд. Он смотрит прямо на меня. Я вижу на его лице тихую гордость, и моё сердце замирает в груди.
Лягушки постепенно умолкают и сидят, мигая от света. А потом один за другим над каждой лягушкой в воздухе появляются туманные
