Два брата - Екатерина Михайловна Назарова
Близились новогодние праздники, и мы с Лёшей были абсолютно счастливы. В школе мы не показывали своих чувств, всё уже привыкли, что мы всегда вместе. А дома мы подолгу целовались в моей комнате. В тот вечер мы учили уроки на моем диване. Я сидела с книгой в руках, а Лёша лежал у меня на коленях со своей книгой. Он выглядел таким умиротворённым и родным в этот момент, что я нагнулась и поцеловала его в губы. Дверь внезапно открылась и со словами "Где моя синяя майка?" К нам завалился Женя. Сначала он в замешательстве уставился на нас, затем захлопнул мою дверь и стащил с дивана Лёшу. "Ты что делаешь? Что ты творишь?" орал он на него, схватив его за ворот рубашки. Я закричала от страха. Слава богу родителей не было дома. Женя отцепился от Лешиной майки и выбежал из комнаты.
Вечером Лёше нужно было на тренировку, и я вышла на балкон помахать ему. Следом за мной на балкон вышел Женя. Разговора было не избежать. К тому же я не понимала, почему он злится. Он подошёл ко мне ближе и внимательно посмотрел прямо в глаза. "Зачем ты так поступила со мной?" тихо спросил он. "Как так?" непонимающе ответила я. "Я должен был быть первым, кто тебя поцелует" "И поэтому ты пошёл тренироваться на Вике?" "Я очень сожалею об этой ошибке. Но ты должна была понять, что я люблю тебя" Моё сердце сделало кувырок в груди. "Любишь? Интересно как я должна была понять?" "Я думал по моему поведению, по поступкам, ты поймёшь." "До ситуации с Викой, может быть, да. Но потом ничего, совсем ничего на это не указывало. И я не понимаю, почему ты злишься." "Я знаю, что ты испытываешь ко мне чувства" с этими словами он нагнулся и поцеловал меня в шею. Я не смогла сдержать стон, который вырвался у меня. "Скажи, что я тебе безразличен, скажи это, и я сейчас же уйду." шептал он мне на ухо. Я не могла этого сказать. Меня трясло, по телу бежали мурашки. Я даже сдвинуться с места не могла.
И он поцеловал меня. И я, блин, ему ответила. Я не могла остановиться. А он всё продолжал меня целовать. У меня кружилась голова и не хватало воздуха. Сердце бешено билось и какое-то сладкое чувство разливалось внутри. "Ты — моя! Ты только моя! Ты должна быть только моей!" шептал он мне. Я запустила руки в его волосы. "Ты — моя девочка, я так люблю тебя!" И тут, то ли от переполнявших меня чувств, то ли от чувства вины я начала плакать. "Что я скажу Лёше? Это его так ранит!" захлебывалась я слезами. Я вырвалась и выбежала с балкона и побежала в свою комнату. Я закрыла дверь и дала волю слезам. Я слышала, как пришёл с тренировки Лёша, как они ругались и спорили с братом, как пришли родители с работы. К ужину я не вышла. После ужина ко мне зашла Юля. Выглядела она уставшей. Она очень уставала после работы, поэтому практически все обязанности по дому я взяла на себя. Тем более мальчишки мне всегда помогали. Но она всё равно выглядела измотанной. Она гладила меня по волосам. "Вы не осуждаете меня? Я, наверное, плохой человек!" всхлипывала я. "Ты не плохая, не говори ерунду, просто ты запуталась, а мальчики не могут тебя поделить. Дай им время. Они успокоятся, и ты примешь решение. Всё будет хорошо." Я крепко обняла её. Мне действительно стало легче.
Утром нам предстояло идти в школу. Втроём. Мы молча собрались, не разговаривая друг с другом. Но как только мы вышли из подъезда, Лёша накинулся на Женю. "Зачем ты влез в наши отношения? Я не понимаю, зачем ты отбираешь у меня всё?" Я была не намерена всё это слушать ещё раз. "Послушайте меня, пожалуйста. Я приняла решение. Я не буду ни с кем из вас. Ни с тобой, Лёша, ни с тобой. Я не могу ранить никого из вас. И выбрать я тоже не могу. Отпустите меня и не мучайте." И я рванула в школу, оставив их позади. В школе меня настигло осознание, что друзей то у меня и нет. Я всё своё свободное время проводила с братьями и их друзьями. Сразу бросилось в глаза, что мы не общаемся. "Ты что с братьями поссорилась?" спросила Светка. "Ну типа того" "Эх, что сейчас начнется". Началось всё правда не сейчас, а недельки через три-четыре. Дома мы общались более или менее нормально, на бытовые темы. Мы было ужасно скучно делать уроки одной и оставалось до фига времени, которое было некуда потратить. Но в школе я к ним не подходила. Зато девчонки, которые поняли, что самые крутые парни в школе остались без присмотра, естественно к ним подходили с большой охотой. Недели через две Лёша стал встречаться с девочкой из моего класса, провожать её домой и проводить вместе перемены. Мне было больно, но я радовалась, что у него всё хорошо. Что, кстати, нельзя было сказать о Жене. Он был в унынии, ни с кем не общался, даже с друзьями. Потом мальчик из его класса предложил мне сходить с ним в кино. Я согласилась, а на следующий день он пришёл в школу со сломанным носом. Кто это сделал выяснить не удалось. У обоих братьев был заговорческий вид, так что не удивлюсь если они вместе его побили. Второй, кто осмелился меня проводить до дома, получил фингал. Больше я не разрешала себя провожать, да и особо никто не настаивал. Потихоньку близился июнь и наши экзамены. Мы с Женей были в выпускных классах, поэтому усердно готовились. Плюс Жене нужно было поступать в университет, и его депрессия сыграла в его пользу. Он безвылазно сидел дома и зубрил. Как и я, впрочем. Лёша же был на каникулах и уехал
