За двадцать минут до полуночи - Дафне Мар
– Так что, ты дочитала первый том? – Леона переключилась с моей травмы на более приятную для неё тему и сунула в рот жевательную резинку. Сразу запахло перечной мятой. Правильно, посочувствовала немного, и хватит с меня.
– Брось, ты же это не серьёзно. – Я демонстративно зевнула.
– Абсолютно серьёзно.
– Ты прекрасно знаешь, я забросила первую часть, как только прочитала, что Эсмеральда и Фил обнимаются в утином пруду. Да я уже за четыре главы до этой сцены догадалась, к чему всё идёт. Ненавижу, когда истории так предсказуемы!
– Ты не можешь этого знать, потому что никто ещё не знает, чем закончится третий том, – возразила Леона. – Мы узнаем об этом только сегодня. Кроме того, это же был пруд для купания!
Она надула небольшой пузырь из жвачки.
– Могу хоть сейчас рассказать, что там дальше будет. – Я небрежно откинулась на спинку стула и посмотрела подруге в глаза. – Вариант А: Эсмеральда и Фил поженятся, конечно, только после того, как узнают, что Эсмеральда тоже может пройти через временной портал в шкафу, потому что способность путешествовать во времени заразна при слишком интенсивном физическом контакте. Вариант Б: они вместе сбегут, потому что Фил не захочет ссориться с Винценцем. И вполне вероятно, потом они тоже поженятся. Но есть ещё вариант В. Шанс, правда, невелик, но всё же: все умрут. Это мой любимый, потому что в этом случае точно не будет продолжения. Но, к сожалению, это вряд ли случится, потому что ну как же это мы без хеппи-энда…
– Бред!
– Вот увидишь, так всё и будет. Или у Эсмеральды родится ребёнок, который тоже станет путешествовать во времени. И он как раз и будет главным героем четвёртого тома…
– Да ну прекрати! – Леона толкнула меня в плечо. – Ей же всего пятнадцать! К тому же только сейчас должно проясниться, что там будет дальше с Эсмеральдой и тем загадочным кавалером на балу.
Ах да. Совсем забыла. Ведь второй том обрывался на самом интересном моменте, когда в разгар маскарада Эсмеральду пригласил на танец таинственный незнакомый юноша. Но, конечно, это мог быть только Винценц.
Леона жутко злилась по этому поводу. Надо же было так подло поступить с читателями!.. Автор же точно знала, что фанатам трилогии целый год, если не больше, придётся ждать продолжения.
– Какая же всё-таки захватывающая у Эсмеральды жизнь… – мечтательно протянула Леона. – Мне бы так… Может, следующим летом тоже принять участие в программе Au Pair? Поеду в Англию. – Она грустно вздохнула и начала грызть ноготь большого пальца, что было не слишком умно с её стороны, поскольку лака на ногтях уже и так почти не осталось.
Я только хмыкнула.
– Но прежде тебе придётся отказаться от этого жуткого макияжа и чёрной одежды, иначе ни одна семья – неважно, богатая или нет – тебя не примет. Решат, что по ночам ты поклоняешься дьяволу на кладбище. Им же и в голову не придёт, что на самом деле ты та ещё трусиха.
Именно в этот момент в комнату вошёл папа. Он окинул меня критическим взглядом, и я даже не сразу поняла, почему он так строго смотрит. Он же прекрасно знал, что мы с Леоной просто дурачимся. Знал, что мы всегда так делаем. Спустя мгновение до меня дошло, в чём тут дело. Он был не один.
По комнате медленно распространялся нежный розовый аромат. Моя бабуля Фрида пользовалась точно таким же парфюмом. Даже как-то странно, что Ханна Рудерер (а это была именно она), автор слащавых романов для подростков, предпочитала духи, которые обычно выбирают старушки, хотя ей самой на вид было примерно тридцать с небольшим. Но это, пожалуй, оказалось ещё не самое дикое в её образе, потому что вдобавок ко всему она небрежно накинула блейзер поверх ярко-розовой блузки в белый горошек. Видела бы эту блузку Минни Маус, она бы от зависти побелела!
Леона тотчас напряглась. Ещё бы – любимая писательница совсем рядом!..
Да, Ханна Рудерер стояла прямо за папой и держала в руках экземпляр своей новой книги. При этом она так крепко сжимала томик, как будто боялась его уронить. Женщина с любопытством разглядывала нас своими тёмно-карими глазами.
– Так это и есть те девушки, Корнелиус? – Господи, до чего же приторно-сладко звучал её голос!.. Нет, прямо чересчур сладко. Так обычно говорят люди, которые задумали что-то нехорошее, но виду подавать не хотят, вот и пытаются замаскироваться. Так что её голос сразу же вызвал у меня подозрение.
И почему это, интересно, она назвала папу «Корнелиус»? Обычно коллеги этого не делают. И почему он рассказал ей о нас с Леоной? Хотя, конечно, на самом деле гораздо больше меня волновало, что именно папа ей рассказал.
Ладно, про Леону я ещё могла понять, могла представить, как мог описать её папа: самая ярая почитательница, так часто перечитывала первые два тома, что уже и сама со счёта сбилась, и далее, далее, далее… Ханне Рудерер это бы точно очень польстило. А про меня-то что говорить?
И тут папа наклонился к уху нашей гостьи.
– Да, теперь ты сможешь поближе познакомиться с моей Эммой.
Так, а это ещё что значит?! По идее, я не должна была услышать его слов, такой гвалт стоял в тот момент в магазине. Впрочем, папа никогда не умел ничего скрывать. Я уже в четыре года могла легко раскрыть все его секреты, от меня никогда ничего не ускользало, поэтому Рождество, Пасха и все мои дни рождения всегда были немного скучными. С другой стороны, мне в любом случае очень не нравились сюрпризы.
– Как интересно! – воскликнула Ханна Рудерер, чем ещё больше сбила меня с толку.
В отличие от папы, она даже и не пыталась говорить шёпотом. Она так пристально смотрела на меня, будто я была каким-то очень ценным предметом – например, последним лимоном на земле, который она очень хотела добавить в чай.
Я уже подумывала, как бы по-тихому смыться из всей этой суеты, поскольку обстановка мне категорически не нравилась – было чересчур ярко и слащаво, – как вдруг знаменитая писательница подошла ближе и совершенно невозмутимо плюхнулась на один из складных стульев рядом с Леоной и мной.
– О-хо-хонюшки… – протянула она, снимая свои розовые туфли. – Эти каблуки меня просто убивают.
Что ж, неудивительно. На таких каблучищах стоять-то тяжело, не
