Рене Госсини - Маленький Николя
Потом учительница повернулась к мальчику и попросила:
– Скажи своим маленьким товарищам, как тебя зовут.
Новенький не понял, о чем его спрашивает учительница, он улыбнулся, и мы увидели, что у него очень красивые зубы.
– Счастливчик, – сказал толстяк Альсест, который все время ест, – с такими зубами он может откусить любой кусок!
Так как новичок ничего не говорил, то учительница нам сказала, что его зовут Жорж Мак-Интош.
– Да, – сказал новенький по-английски, – Джорж.
– Простите, мадемуазель, – спросил Мексент. – Его зовут Жорж или Джорж?
Учительница нам объяснила, что его зовут Жорж, но на его языке это звучит как «Джорж».
– Хорошо, – сказал Мексент, – мы будем его звать Жожо.
– Нет, – возразил Иохим, – надо произносить Джоджо.
– Замолчи, Джоахим, – сказал Мексент.
И учительница поставила их обоих в угол.
Учительница посадила Джоджо рядом с Аньяном. Аньян недоверчиво отнесся к новенькому соседу, так как он был первым учеником в классе и любимчиком учительницы и всегда боялся новичков, которые могли бы стать первыми учениками и любимчиками. С нами Аньян чувствовал себя спокойно.
Джоджо сел, продолжая улыбаться во весь рот.
– Жаль, что никто не говорит на его языке, – сказала учительница.
– Я говорю немножко по-английски, – сказал Аньян.
Кстати, он хорошо говорил. После того как Аньян выпалил несколько фраз по-английски, новенький посмотрел на него, потом засмеялся и постучал пальцем по лбу. Аньян обиделся, но Джоджо был прав. Потом мы узнали, что Аньян рассказал ему про своего богатого портного и про сад своего дяди, который был больше, чем шляпа его тетки. Наш Аньян просто спятил!
Раздался звонок, и мы вышли на переменку, все, кроме Иохима, Мексента и Клотэра, которые были наказаны. Клотэр, последний ученик в классе, как всегда, не знал урока. Когда Клотэра спрашивают, он вечно остается без переменки.
Во дворе все столпились вокруг Джоджо. Ему задавали много вопросов, а он только улыбался во весь рот, показывая свои зубы. А потом он начал говорить, но никто ничего не понял.
– Дело в том, – объяснил Жофруа, который часто ходит в кино, – что он говорит как в недублированных фильмах. Нужны субтитры.
– Тогда бы я, наверное, смог перевести, – воскликнул Аньян. Он хотел показать свой английский еще раз.
– Ха, – сказал Руфю, – да ты точно спятил!
Это понравилось новичку, и он показал пальцем на Аньяна и повторил:
– Спятил, спятил, спятил!
Он был доволен. А Аньян в слезах, он вечно плачет. Нам Джоджо ужасно понравился, и на перемене я ему отдал кусок шоколада.
– Каким видом спорта занимаются в вашей стране? – спросил Эд.
Джоджо, конечно, ничего не понял и продолжал повторять «спятилспятилспятил». Тогда Жофруа ответил:
– Что за вопрос, они играют в теннис!
– Гиньоль[2]! – закричал Эд. – Я не с тобой разговариваю!
– Гиньоль! Спятилспятилспятил! – прокричал новенький, ему было забавно с нами. Но Жофруа не понравилось, как ему ответил Эд.
– Кто гиньоль? – спросил он, но он был не прав, потому что Эд очень сильный и он любит бить в нос. И на этот раз он не сдержался. При виде этого Джоджо перестал повторять «спятилспятилспятил» и «гиньоль». Он посмотрел на Эда и сказал:
– Боксинг? Здорово!
Он выставил перед лицом свои кулаки и стал танцевать вокруг Эда, как делают боксеры по телевизору у Клотэра. У нас телевизора еще нет, и мне очень хотелось бы, чтобы папа купил его.
– Что с ним? – спросил Эд.
– Он хочет с тобой боксировать, этот умник! – ответил Жофруа, потирая нос.
Эд ответил «хорошо» и начал боксировать с Джоджо, Джоджо лучше удавалось уходить от ударов, чем Эду. Он нанес ему серию ударов, и Эд начал сердиться.
– Что же, вы хотите, чтобы я расквасил ему нос? – закричал он.
И – бах! Джоджо нанес Эду удар, от которого он, падая, сел. Эд не рассердился.
– Ты молодец! – сказал он, вставая.
– Молодец, спятил, гиньоль! – ответил новенький, который очень быстро запоминал слова.
Переменка закончилась, и, как всегда, Альсест жаловался, что ему не хватило времени съесть оставшийся хлеб с маслом, который он принес из дома.
Когда мы вошли в класс, учительница спросила Джоджо, хорошо ли он провел время, тогда Аньян встал и сказал:
– Мадемуазель, его научили плохим словам!
– Да он нахально врет! – закричал Клотэр, который вообще не выходил на переменку.
– Спятил, гиньоль, нахальноврет, – выпалил с гордостью Джоджо.
Мы все молчали, понимая, что учительница недовольна.
– Вам должно быть стыдно, – сказала она, – пользоваться тем, что ваш товарищ не знает вашего языка! Я ведь просила вас быть добрыми к нему, но вам нельзя доверять! Вы вели себя как маленькие дикари, плохо воспитанные!
– Спятил, гиньоль, вред, дикари, плохо воспитанные, – произнес Джоджо, радуясь своим успехам во французском языке.
Учительница смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Нет... нет... Жорж, не надо повторять эти слова!
– Вы видите, мадемуазель? Что я вам говорил? – ликовал Аньян.
– Если ты не хочешь остаться после уроков, Аньян, – закричала учительница, – я прошу тебя замолчать!
Аньян заплакал.
– Мерзкий ябедник, – закричал кто-то, но учительница не узнала, кто это был, иначе я был бы наказан.
А Аньян катался по полу и кричал, что никто его не любит, что это ужасно и что он хочет умереть. Учительница должна была выйти с ним, чтобы освежить его лицо водой и успокоить.
Когда учительница вернулась вместе с Аньяном, у нее был усталый вид, но, к счастью, прозвенел звонок. Прежде чем уйти, учительница посмотрела на новенького и сказала:
– Я думаю о том, что скажут твои родители.
– Мерзкий ябедник! – ответил Джоджо, подавая ей руку.
Учительница напрасно волновалась, так как родители Джоджо, должно быть, решили, что их сын достаточно пополнил свой запас французского языка. В доказательство этого Джоджо больше не появился в нашем классе.
КРАСИВЫЙ БУКЕТ
Сегодня мамин день рождения, и я решил купить ей подарок, как в прошлом году. А раньше я не покупал, потому что был еще маленьким.
Я вынул из копилки все монеты, а их там, к счастью, было немало, потому что вчера мама вдруг дала мне деньги. Я знал, какой подарок сделать маме: цветы, которые я поставлю в большую голубую вазу в гостиной.
В школе я с нетерпением ждал окончания занятий, чтобы пойти и купить подарок. Чтобы не потерять деньги, я все время держал руку в кармане, даже во время игры в футбол на переменке, а так как я не был вратарем, то мне это нисколько не мешало. Вратарем был Альсест, он очень толстый и большой обжора.
– Что с тобой, почему ты бегаешь с одной рукой? – спросил он меня.
Я ему объяснил, что пойду покупать цветы для мамы, а он мне сказал, что он лучше купил бы что-нибудь вкусное: пирожное, конфеты или колбасу. Но так как подарок был не для него, я не обратил на это внимания и забил ему мяч в ворота. Мы выиграли 44:32.
После школы Альсест пошел со мной в цветочный магазин. По дороге он доедал пряник, который остался у него от урока грамматики. Мы вошли с ним в магазин, я выложил все свои деньги на прилавок и сказал, что мне нужен очень большой букет цветов для моей мамы, но только не бегоний, их у нас у самих полно в саду, незачем покупать.
– Мы бы хотели что-нибудь красивое, – сказал Альсест.
Он подошел к витрине и стал смотреть и нюхать цветы. Продавщица сосчитала мои монеты и сказала, что не может мне дать очень много цветов. Я расстроился, она посмотрела на меня, немного подумала и сказала, что я славный малыш, погладила меня по голове и пообещала сделать все как надо. Она выбирала цветы со всех сторон, положила много зеленых листьев, и это понравилось Альсесту, потому что они походили па овощи, которые кладут в жаркое. Букет получился очень красивый и большой. Продавщица завернула его в шуршащий целлофан и велела мне нести его осторожно. Когда букет был у меня в руках, я сказал спасибо, и мы вышли. Я, довольный, иду с букетом, и вдруг мы встречаем Жофруа, Клотэра и Руфю, трех наших школьных товарищей.
– Смотрите-ка, Николя, – сказал Жофруа, – какой у него дурацкий вид с этим букетом!
– Тебе повезло, что у меня цветы, а то бы я дал тебе по морде!
– Дай мне цветы, – сказал мне Альсест, – я могу их подержать, пока ты дашь затрещину Жофруа.
Я отдал букет Альсесту, а Жофруа влепил мне пощечину. Мы подрались, потом я сказал, что уже поздно, и мы остановились. Но мне пришлось еще немного задержаться, так как Клотэр сказал:
– Посмотрите на Альсеста, теперь у него дурацкий вид с этими цветами!
Альсест ударил его по голове этим букетом.
– Мои цветы! – закричал я. – Вы сломали мои цветы!
Так оно и было! Альсест продолжал лупить букетом, и цветы разлетались в разные стороны, так как целлофан разорвался, а Клотэр кричал:
– Мне не больно, мне не больно!
Когда Альсест остановился, голова Клотэра была вся в зеленых листьях из букета и ужасно походила на жаркое с овощами. Я же начал собирать цветы, говорил своим товарищам, что они злые и нехорошие.
