Агния Барто. Собрание сочинений в 3 томах. Том 3 - Барто Агния Львовна
НУЖНАЯ ПЕСНЯ
Мы учимся петь! Мы теперь по субботам Не просто поём — Распеваем по нотам. Мы много мелодий Запомнить должны: И в дальнем походе Нам песни нужны, И дома подруги Поют на досуге… Есть плавные песни И есть плясовые. Сегодня мы в классе Поём их впервые. На каждом уроке Вот так распевать бы! Есть даже особая песня — Для свадьбы. Вот лет через двадцать Решу я жениться, Тогда эта песня И мне пригодится. 1960Я ЛЮБЛЮ ХОДИТЬ ВДВОЁМ
Я люблю ходить вдвоём В поле, в лес, на водоём, Я люблю пускаться в путь Не один, а с кем-нибудь. Я люблю кричать: «Гляди! Посмотри! Постой-ка! Видишь, речка впереди! Лодок, лодок сколько!..» И с обрыва, с высоты Я зову: «Ау! Где ты? Погляди с обрыва, Как вокруг красиво!» Я один брожу в лесу… (Так бывает редко.) Задрожала на весу, Закачалась ветка. Белка в зелени густой Скачет в перелеске. Крикнуть некому: «Постой!» Я один… Мне красотой Поделиться не с кем. 1968 ПЕСНЯ О ДРУЖБЕ
Детская дружба чиста и крепка. Жили на свете два верных дружка, Бегали вместе весной по полям, Горе привыкли делить пополам. Вместе учились и вместе росли, В армию вместе пошли. Светлая дружба, ты греешь сердца — Сердце ребёнка и сердце бойца. В школе за партой и в смертной борьбе Верный товарищ поможет тебе. Жили на свете два верных дружка, Два пулемётчика, два смельчака. Надо к реке пробираться вперёд: Воду достать — охладить пулемёт. Река под обстрелом, река вдалеке, Друзья пробирались к реке. Огненным ливнем бушует река. Ранила пуля бойца-смельчака. Гул несмолкаемый, грохот вокруг. К другу на выручку бросился друг. Верность товарищу в битве храня, Вынес его из огня. Светлая дружба, ты греешь сердца — Сердце ребёнка и сердце бойца. В школе за партой и в смертной борьбе Верный товарищ поможет тебе. 1942 
10 000 МАЛЬЧИКОВ
Кинорассказ
Ярко-синее небо.
По песчаной дорожке катится жёлтый детский обруч.
Русоголовый мальчишка толкает обруч, напевает:
Катись, мой обруч жёлтый, Помчусь я тоже вслед, Хочу, чтоб обошёл ты Все страны, целый свет, По дорожке, по бульвару, По всему земному шару.Обруч выкатывается с бульвара на улицу, бежит через площадь, бежит по мосту над Москвой-рекой. Катится всё дальше и дальше… По зелёной полянке, по берёзовой рощице… Вот он покатился с пригорка вниз… Теперь он обегает высокую гору с острой вершиной и, быстро раскачиваясь, спускается к морю.
А над морем сияющее солнце, большое, жёлтое, круглое, такое, как обруч.
Вдруг солнце превращается в лицо японского мальчика, с его прямых, торчащих волос как лучи стекают струйки воды.
На берегу пустынно. Прислонён к камню одинокий обшарпанный велосипед, весь увешанный сумками, в них бутылки с молоком.
Мальчик плывёт к берегу, вылезает из воды. Ему лет одиннадцать. Таро, так зовут его, натягивает на мокрое тело рубашку, начинает скакать по берегу, чтобы согреться. Напевает, неправильно выговаривая русские слова:
По дорожке, по бурвару, По всему земному шару.
Ещё рано. Утро в курортном городке ещё не началось: не раздвинуты стены японских домов, закрыты лавочки.
По узенькой улочке идёт старый рыбак, бронзовый от загара, с корзинкой в руке.
— Как дела, дядя Дзиро? — спрашивает Таро, проезжая на велосипеде.
— Хорошие дела, — усмехается рыбак, — моей рыбе совсем не тесно в корзинке.
Таро остановился у одного из домов, соскочил с велосипеда, поставил две бутылки с молоком в ящичек у двери, взамен взял пустые.
Снова едет по улице со своей поклажей, громыхая бутылками.
Открылась раздвижная стенка японского дома, на пороге показалась заспанная женщина, что-то сказала мужу. Элли и её муж Судзуки — необычная для Японии пара. Он — невысокий, с напомаженными волосами японец. Она — американка, бывшая танцовщица, с располневшей, крупной, как у борца, фигурой. Он — молчаливый, медлительный; она — подвижная, говорит без умолку. Сейчас она, как всегда, в чём-то упрекает мужа.
Из окна второго этажа выглянула их дочка — Кэтрин, миловидная, с копной рыжих волос на голове, с рыжей чёлкой.
