Небеса молчат, или Поцелуй Люцифера - Кира Полянская

«Наконец-то!» — подумала Мара и немного оживилась.

Сергей осмелился взглянуть на нее. Мара заметила и мило ему улыбнулась. Сергей встал и достал из джинсов пачку сигарет.

— Ты куда? — спросил его Даниил.

— Пойду, подышу свежим воздухом.

— А разве ты не дышишь? — спросил недоуменно блондин.

— Хочу пройтись. Сидеть надоело.

— О! Кстати, Мара научила тебя чему-нибудь?

Сергей направился к поляне и закурил. Его друг пошел вместе с ним.

— Как вы относитесь к сверхъестественному? — спросила Мара у оставшихся.

Кирилл закатил глаза и пошел к девушкам на кухню.

— Я не верю во все это, — сказал шутник, улыбнувшись шутовской улыбкой.

— Я тоже, — поддержал его Дима.

— Зря, — опровергла многозначительно Мара.

— И я тоже говорю, что зря, — сказал Олег.

Мара улыбнулась его поддержке.

— Хм… Что ж.… Поздравляю, — сказала она. — Добро пожаловать в наши ряды. Хотите, покажу фокус? В частности, неверующим.

— Давай, — согласился шутник.

Мара протянула руку к костру. На ее ладони вспыхнуло пламя, и она поднесла его к Олегу.

— Возьми. Возьми, не бойся. Это фокус. Тебе не будет больно.

Олег подумал и принял пламя на свою ладонь. Улыбка сошла с лица шутника, а у Димы и вовсе отразилось полное изумление, будто что-то в этом мире поменялось, а его не предупредили.

Мара смотрела на новенького томными глазами. Он же, в свою очередь, ловил языки пламени пальцами, играя с огнем, что перекатывался по его ладони. Наконец, Олег поднял глаза на Мару. Она застыла с легкой, едва заметной, улыбкой на губах. Парень поднес ладонь с огнем ко рту и проглотил его, затем подвинулся к рыжеволосой. Он провел рукой по ее волосам и соединился с ней в поцелуе.

Шутник и Дима с круглыми глазами переглянулись и, поднявшись с бревна, неуверенной заплетающейся походкой пошли прочь.

Кирилл выглянул на крыльцо и посмотрел на Олега с Марой, скептически причмокнул, помотал головой и снова вошел в дом.

— Ты очень интересный, — сказала Мара Олегу после поцелуя. — Бесстрашный?

Олег кивнул, усмехнувшись.

— Ты от него? — спросила Мара.

Олег нахмурил брови, дав понять, что не догадался, о чем идет речь.

— Ладно. Это не так и важно. Хоть один человек в этой компании разделяет мои мысли. А твоя спутница не твоя девушка?

— Моя. Но теперь, думаю, ненадолго.

— Брось. Останься лучше с ней. Спокойнее будешь спать.

Мара отстранилась от Олега и снова безразлично уставилась на огонь.

Как раз подошли Сергей и Даниил. Теперь на Мару с опаской смотрели оба.

— Понятно, — вздохнула рыжеволосая. — Я враг народа. Сергей, думаю, представил меня совсем монстром? Да, Даня?

Даниил ничего не ответил, только нелепо улыбнулся и сел на прежнее место.

Через минуту вернулись девушки с бутербродами. Дана села рядом с Марой.

— Почему ты не позвала меня с собой? — спросила рыжая.

Дана замялась, но потом нашлась, что ответить:

— Думала, ты хочешь поговорить с Кириллом. Вы весь вечер спорите.

— Не говори глупостей. Мы обе понимаем, что причина совсем другая. Ты просто не хочешь связываться с моей черной магией. Ведь так? Если хочешь, я… — Мара прервалась, задержав взгляд на Дане. — Но нет, я не хочу.

Тут она усмехнулась, но ее усмешка была похожа на усмешку пораженного воина. Она хотела сказать, что может все это прекратить, но поняла, что не хочет.

Все вдруг замолчали. Застыли. Только потрескивание деревяшек нарушало тишину ночи.

Мара подняла голову.

— Олег? — устало обратилась она к «огнеглотателю».

Он спокойно повернулся к ней, единственный, кто остался подвижен.

— Я так и знала, — пробормотала она. — Ты следишь за мной. Сломаюсь я или нет?

— Ты была права. Я буду действительно ближе к тебе, — сказал Олег и преобразился. Но не в того, кого ожидала увидеть Мара.

— Кирилл? — удивилась она. — Но ведь временем управляют только высшие силы. Я думала, он сам следит за мной.

— Не следит, а присматривает. Нет. Он попросил меня. Сказал, что ты не упустишь шанса показать свою силу. Видимо, он решил, что пора остановить время и образумить тебя.

— В каком смысле?

— В том смысле, что с твоей легкомысленности скоро весь Питер узнает о твоей «черной магии».

— Передай ему, что я просто… схожу с ума…

— Ты из-за Даны так расстраиваешься?

Мара ущемленно опустила глаза.

— Женская логика, — заявил Кирилл. — Ты можешь взять ее с собой, но не хочешь портить ей судьбу.

— Это моя подруга!

— И что? Руслан тоже твой друг, но ты особо не пеклась о его загубленной карме. Ха-ха! Ты у нас сентиментальная, но избирательная ведьма!

Мара уколола его взглядом.

— Отстань от меня. Я сама разберусь со своими проблемами.

— Нет, — возразил Кирилл, стерев улыбку со своего лица. — Он снова предлагает тебе вернуть память.

Мара смотрела на Кирилла с минуту, а потом спросила:

— А ты уже знаешь? Знаешь, чего не помню я?

Глава 28

— Вот так, — заключила Эрика, все еще радостная.

Александр выслушал ее и не знал, как на это реагировать.

— И что теперь… надо делать? — только спросил он.

Эрика повернулась к нему и пожала плечами.

— Ничего. Мара сама уже давно выбрала. Она ни разу еще не встретила свою любовь. Или она сама не хотела. Ей вообще, я думаю, никто не нужен. Именно поэтому она всегда приходила к нему. Если бы она хоть раз узнала настоящую любовь, у нее бы не возникло ни единого вопроса. Поэтому она и мечется от одного к другому. Она просто ищет! Ищет любовь. Свою или чью-то к ней. Хотя вот Дана…. Что ж… Я буду продолжать свою жизнь. Встреча с любимыми от меня не зависит.

— Но ты же все время боролась!

— Да. Я взяла на себя эту миссию, но не осознала до конца ее смысла. Теперь мне все ясно. Кресты будут гореть только тогда, когда не станет любви. Любовь — слишком сильное противостояние. Для него — это поражение. Вот и все.

— Слишком все просто, — пожал плечами Саша.

— Нет. Любовь бывает разная. Уже в этом есть своя сложность. Я же сказала тебе про Кассандру. Она все время с ним. Я помню ее. И, наверное, буду помнить еще очень долго.

— Но ведь она с ним, а любит.

— Любит его. Это не одно и то же.

— Но почему же с ней так жестоки?

— С Марой? Она сама с собой жестока. Привычка — жуткое дело. Она уже чисто автоматически творит одно и то же из жизни в жизнь только из-за того, что уже не знает, что еще можно делать на этой земле. Ей скучно, вот