Лев Кассиль - Ход белой королевы
Едва стих рев моторов нашего самолета, мы услышали уханье барабанов, а потом понемногу отошедшие уши распознали звуки торжественного марша встречи. Трубы оркестра сияли золотом на белом фоне заснеженного аэродрома. Низкое зимнее солнце на безоблачном небе, длинные синеватые тени и полыханье пестрых знамен спортивных обществ, вышедших встречать нас, ярко расцвечивали морозный простор, в котором мы очутились, спустившись по лесенке из самолета. Я поискал глазами в толпе встречавших Чудинова, но, к моему удивлению, не нашел его, зато тотчас же увидел Никиту Евграфовича Скуратова, который, аккуратно ступая маленькими чесанками, в сопровождении Ворохтина, рядом с которым он казался совсем коротышкой, и других представителей городских властей, приближался к нам.
- Добро пожаловать, добро пожаловать! - басил Во-рохтин.- Рады гостям дорогим. Вот знакомьтесь: наш уважаемый депутат Никита Евграфович Скуратов, старожил, можно сказать, основоположник всего, что видите в местах наших, и сам лыжник, охотник наипервейший и, между прочим, отец нашей знаменитой лыжницы.
- Ишь ты! - услышал я возле себя голос Тюлькина.- Чудинов-то недаром тут завяз, дорожку в высокие местные сферы прокладывает.
- Замолчи, Тюлькин! - негромко оборвала его Алиса.- Просто надоел ты мне! - Она потянула меня за рукав: - Вы не находите, что странно все-таки, почему нас Чудинов сам не встретил...
- Хо!-вмешался Тюлькин.-Все ясно. Должно быть, Скуратова не пустила. Видно, к рукам прибрала и держит - во!
К этому времени слухи об успехах Скуратовой уже дошли до московского "Маяка". Она отлично выступила на отборочных состязаниях общества в Свердловске. И хотя ей не пришлось там встретиться с Алисой, которая в это время участвовала в товарищеском состязании с приехавшими в Москву чешскими лыжницами, но все знали, что уральская гонщица вошла в состав сборной команды "Маяка", которая должна была защищать цвета своего общества на спартакиаде. Прилетевший с нами тренер Коротков, очень высокий, седой и жилистый, похожий на жокея в своем старомодном картузике, сказал, что, вероятно, Чудинову сейчас не до торжественной встречи: идут, по-видимому, последние напряженные тренировки.
- Странно все-таки,- не унималась Бабурина; она была явно задета.
- Да нет, он действительно очень занят, - пояснил я,- и строительство и тренировки.
- Как говорится, ваше место занято, пройдите на свободное,- сострил Тюлькин.
- Ох, Тюлькин! - вздохнула Бабурина.- Вы не знаете, Карычев, почему я его еще терплю?
- Твердо не знаю, но, в общем, догадываюсь.
- А я и догадаться не могу,- сказала Алиса.
Сквозь толпу встречавших, где узнавали наших чемпионов и откуда неоднократно слышалось имя Бабуриной, мы прошли к автобусам.
Минут через двадцать наши автобусы уже катили по неузнаваемо отстроившимся и празднично принаряженным улицам Зимогорска. Я просто глазам своим не верил, гладя сквозь окна автобуса, на стеклах которых мы продышали в наморози прозрачные кружки. Как быстро все перешло со знакомых мне чертежей в жизнь! Я узнавал дома, построенные по тем проектам, которые мне еще в Москве показывал Чудинов. Вот новый клуб, кино. Замелькали на фоне леса, стеной окружавшего город, небольшие жилые коттеджи, типовые проекты которых в последние годы разрабатывал Степан. Значит, все, что он задумал, понемножку осуществлялось. Что бы там ни принесла спартакиада, он уже недаром потратил здесь время.
Но не скрою, что все-таки мне очень важно было, чтобы и там, на лыжне, его ждала бы удача.
Город казался мне многолюдным. Спортсмены, съехавшиеся из всех краев и городов страны, в комбинезонах, куртках, бриджах, национальных костюмах, с лыжами, чемоданчиками, коньками, хоккейными клюшками, запружали улицы маленького городка, над которыми ветер парусил яркие транспаранты. Улицы вдали переходили в просеки, которые убегали в окружающий город сосновый бор, уносились к подножию пологих гор или распахивали вдали простоный белый горизонт равнины.
Когда наш автобус подкатил к уже достроенной, давно сбросившей Леса гостинице "Новый Урал", я, войдя в знакомый вестибюль через знаменитую вертящуюся дверь, сразу услышал из угла голос Чудинова. Он кричал в телефонную трубку:
- Аэропорт? Ну как, выяснили? Вот тебе раз!..- Он бросил трубку, подошел к ожидавшим его в стороне Наташе и Сергунку: - Оказывается, не на том самолете прибыли, уже полчаса назад уехали в город. Сейчас тут будут. Дотренировались мы с вами. Ах, неладно вышло!
Стеклянная дверь вертелась без остановки. С чемоданами, лыжами, с хрустальным кубком, укутанным в семицветный стяг общества "Радуга", входили в вестибюль прибывшие со мной москвичи, Бабурина сейчас же бросилась к Чудинову:
- Смотрите, товарищи, вот он, уральский житель! Степан Михайлович, как я рада! Мы все по вас скучали так, особенно я.
- Здравствуй, Бабурина, здравствуй, Алиса,- говорил заметно взволнованный Чудинов.- Здравствуй, Евгений, дорогой! - Он крепко обнял меня.- Вот молодец, что приехал!
- А как же! Без меня такие дела не обходятся. Буду тебя в печати и по радио транслировать, на весь эфир. Алиса не отходила от Чудинова.
- А я, честное слово, соскучилась по вас, Степан Михайлович. Товарищи, внимание! Можно от вашего имени, от лица всей нашей команды и от своего непосредственно поцеловать покинувшего нас, но все же любимого, уважаемого, несравненного Степана Михайловича?
Неожиданно обняв Чудинова, она припала к его щеке. Степан был несколько обескуражен, и я уловил, что он невольно покосился на Наташу, которая присматривалась ко всем издали.
Тюлькин шепнул:
- "И возвращается ветер на круги своя",- как сказал Эвкалипт, то есть как бишь его? Эклептик?.. Коротков хлопнул его ладонью по лбу:
- Экклезиаст, голова твоя!..
- Ну, пускай себе будет ёлкизеаст,- не унывал Тюлькин.- Смысл тот же.
Чудинов подхватил под руку Алису, повел ее к Наташе.
- Вот, пожалуйста, знакомьтесь. Вам придется встретиться на лыжне.
Алиса элегантно протянула Наташе руку, чуть-чуть выгнув кисть ладонью вниз:
- Бабурина.
- Скуратова.- Наташа просто, коротко и решительно пожала ей руку.
Высунувшийся из-за Наташиной спины Сергунок тоже протянул свою широкую ладошку.
- И ты туда же! - сказал Чудинов.- Это небезызвестный наш Сергунок.
Тюлькин подтолкнул локтем Алису:
- Слышала? "Наш". Что я тебе говорил?
Присев, как старые друзья, чуточку в стороне от всех на диван, Алиса и Чудинов весело болтали.
- Это ваша новая звезда? - спросила Алиса, метнув взор в сторону Наташи.
- Да. И верю, что счастливая звезда. Бабурина еще раз снисходительно оглядела издали Наташу.
- Симпатичная девушка и недурна.
- На дистанции ты сумеешь оценить и другие ее качества,- предупредил Чудинов.
А Сергунок отвел меня в сторону и сказал:
- Дядя, а у него пуговица пришитая на том месте. Вы же тогда говорили...
- Цыц! - пригрозил я ему.- Мы с тобой как условились? Забыл? Что, по-твоему, кончилась уже спартакиада?
- Значит, пока не кончится, все равно ни-ни?..
- А то как же!
- А вы обещали мне пропуск, чтобы везде ходить.
- Получишь, получишь,- успокоил его я и нахлобучил ушанку с круглой его макушки на самый нос.
Наташа сидела на диване возле стойки тети Липы. К ней тотчас же подсел Тюлькин. Он привык с лакейским презрением относиться к так называемым простым людям. Что тут было церемониться с провинциалкой! Тюлькин поблистал всеми своими "молниями" на костюме, бесцеремонно осмотрел Наташу и сел рядышком.
- Так это, значит, вас Чудинов гоняет? Так, так. Очень приятно лично познакомиться. Первым делом, конечно, он вам насчет подколенного угла теорию вкручивал? Понятно. Ох, уж он этой теорией всем нам в Москве - во!..- Тюлькин показал на горло.
- А зачем вы мне все это говорите? - удивилась Наташа.
- Я вижу, вы хорошая девушка, простая, хочу по дружбе. Бабурина чемпион, а сейчас она в такой форме, как никогда. Смешно думать, что ее можно обойти. Бред. Детский лепет. Вы Чудинова не знаете, хитрейший человек и изикил... тьфу... как это... иезуит лыжни. У него ведь в мыслях что? Вас с Алисой вот так - лбами столкнуть, а все для секундомера. Из вас дух вон, а ему кубок по общей сумме показателей. Плевать ему, кто первый, вы или Бабурина. Эх, я бы вам мог кое-что рассказать, да... вон, глядите, как воркуют.
Наташа непроизвольно глянула в тот угол, где, увлеченные беседой, сидели Алиса я Степан. Чудинов, видимо по старой тренерской привычке, положил руку на плечо Алисе, а другой рукой показывал какие-то, должно быть, приемы, двигая ею возле самого колена Алисы. Заметив взгляд Наташи, он с несколько излишней поспешностью снял руку с плеча Алисы. Наташа встала и быстро вышла, так сильно толкнув вертящуюся дверь, что она еще долго крутилась за ней...
Чудинов вскочил:
- Наташа, куда вы? - Он подозрительно поглядел на Тюлькина.- Ты ей тут ничего не накрутил, а?
