Ярослава Лазарева - Чикаго для влюбленных
– Гера, успокойся, – мягко проговорила она и взяла его за руку. – Всему есть свои объяснения. Вот мой отец не особо пускается в откровенные разговоры, но однажды как-то вечером мы сидели у нас во дворе… И что-то нашло на него. Он впервые после смерти матери полностью открылся. И ты даже не представляешь, как тяжело он переживает ее уход. Вы, мужчины, обычно стараетесь быть сдержанными, не показывать свои эмоции, все носите в себе. И вот один раз я заглянула в пропасть его горя. Мне тоже все еще невыносимо без мамы, но у нас совсем разные эмоции. Думаю, что и твой отец пережил подобный шок и, возможно, чтобы быстрее забыть, влюбился в другую. Типа клин клином. На фотке Лиза показалась мне безобидной и даже миленькой. И ты из-за ревности, так я думаю, сразу начал относиться к ней предвзято.
– Ты меня не понимаешь! – с обидой ответил Гера. – А все потому, что твой отец не бросился к первой встречной в поисках утешения и не привел в дом мачеху уже через полгода после того, как похоронил жену. Разве это нормально?!
– Как раз это и нормально! – уверенно произнесла Наташа. – Да, мне было бы больно, если бы папа так быстро изменил свою жизнь и другая женщина заняла место мамы. Но я попыталась бы понять его и от всей души пожелать ему счастья!
– Это ты сейчас так говоришь, – хмуро сказал он и отвернулся в окно.
Наташе был неприятен этот разговор, но она видела, как все еще мучается Гера, как болезненно он воспринимает женитьбу отца. Но разве можно что-то кому-то объяснить? Она уже давно поняла, что, пока человек сам не дойдет до каких-то решений, помогать ему в этом бесполезно. Никто и никогда не слушает чьих-либо советов. И она решила больше не настаивать на своем мнении.
Наташа обняла Геру сзади и прижалась к нему, заглядывая в окно через его плечо. Он сидел неподвижно и молчал. Они ехали по улицам незнакомого ей города, но Наташа не обращала внимания на дома, памятники и прочие красоты, она была поглощена переживаниями за любимого, пыталась представить себя на его месте. Да, она желала отцу счастья в личной жизни, но пока он оставался один. И подсознательно Наташу это устраивало. Она взяла на себя обязанности мамы и, даже когда уже переехала в квартиру в Нижнем, все равно каждые выходные возвращалась в их городок и тщательно убирала дом, готовила вкусную еду, стирала одежду отца и брата и считала себя единственной хозяйкой. Но что будет теперь? Гера хотел, чтобы она переехала к нему в Чикаго, жила с ним. А как же папа и Витя? Они останутся без женской заботы, ведь на выходные она летать к ним не сможет, в лучшем случае будет появляться дома раз в полгода.
До Наташи впервые дошло, что не только ее жизнь кардинально меняется, но и жизнь ее родных. До этого она мечтала только о счастье с любимым, представляла себя в роли принцессы, владелицы сказочного замка, и вот впервые реальность будущего встала перед ней. И прежде всего это разлука с горячо любимыми отцом и братом. Она глубоко вздохнула и оторвалась от Геры. Он повернулся к ней, выражение его лица было расстроенным.
– Солнышко, прости, я был так резок с тобой! – произнес он покаянным тоном. – Но для меня тема мачехи слишком болезненна. К тому же я был уверен, что ты всегда будешь на моей стороне! Ведь мы одно целое! А ты при мне начала хвалить эту куклу!
– Просто хотела сделать твоему отцу приятное, – ответила Наташа. – Он видит меня впервые, и я желала ему понравиться. Неужели непонятно?
– Значит, ты лукавила, когда нахваливала внешность Лизы? – не унимался он.
– Гера! В чем ты меня подозреваешь? В неискренности?! – возмутилась девушка. – И когда я хвалила твою мачеху? Просто заметила, что она очень юно выглядит. И это соответствует действительности. Я поначалу даже решила, что это какая-то ваша молоденькая родственница и Юрий Юрьевич просто показал мне не ту фотку. Возможно, в жизни она более походит на маму двоих деток, – добавила она.
– В жизни она еще нелепее! – зло ответил Гера. – Ее несколько раз принимали за мою младшую сестру, когда мы выходили вместе. И Лиза старательно поддерживает этот имидж.
– Слушай, а нам-то что? – мягко спросила Наташа. – Скажи спасибо, что мы имеем возможность жить отдельно! И не только в разных квартирах, но и даже в разных странах. И при желании можем вообще никак не пересекаться!
Гера глянул на нее и замер. А потом начал улыбаться.
– И правда, – пробормотал он. – И чего это я кипячусь? Ну вызвала она отца в Барвиху, ну не смог он провести с нами этот день, как планировал…
«Так вот в чем дело! – подумала Наташа. – Гера просто обиделся на отца из-за его срочного отъезда. И его можно понять. Знакомство с его невестой должно было стоять для отца на первом месте, по его мнению».
– А я этому даже рада! – уверенно сказала она.
– Почему? – изумился Гера. – Я так мечтал, что проведу весь день с вами, самыми близкими и любимыми! Наташа, у меня ведь никого нет во всем мире! Только папа и ты.
Ей стало так приятно от этого признания, что на глазах чуть не выступили слезы. И в тоже время жалость обожгла сердце. Одиночество Геры еще в первую их встречу поразило ее. И сейчас Наташа дала себе слово, что никогда, никогда не оставит любимого и будет по возможности всегда с ним. А ее родные? Она подумала, что со временем решит и этот вопрос.
– Да, мне тоже хотелось бы поближе познакомиться с твоим отцом, – сказала она. – А рада я такому краткому с ним общению лишь потому, что чувствую себя не в своей тарелке. Любимый мой! Мне же хочется произвести самое выгодное впечатление, а я только что с самолета, уставшая, плохо причесанная, в старых джинсах… Но тебе все равно меня не понять! – с улыбкой добавила она. – Ты же не девушка на выданье!
Гера заулыбался и обнял ее.
– К тому же я впервые в Чикаго, впервые увижу твою квартиру, впервые мы будем наедине… не считая Степана Андреевича, но я уже к нему привыкла! Герочка, у меня сейчас все впервые! И мне хочется быть только с тобой!
– Ну тогда все хорошо! – произнес он. – А вообще давай и дальше все и всегда обсуждать напрямую? У меня вообще нет никакого опыта совместного проживания с девушкой… Но мне кажется, что, когда люди все открыто говорят друг другу, это избавляет от многих проблем. А ты, вижу, спокойно отвечаешь даже на щекотливые вопросы и совсем-совсем не капризничаешь. А вот Каролина… – добавил он и осекся, глянув на Наташу.
– И что Каролина? – спокойно спросила она, хотя сердце неприятно екнуло от нового укола ревности.
Конечно, Гера рассказал ей о своем мимолетном увлечении однокурсницей и уверил ее, что кроме одного поцелуя между ними ничего не было, но все равно Наташу мучила ревность. И это было очень неприятно и болезненно. До настоящего времени она вообще не знала, что это за чувство. Серьезных отношений у нее не было, а кратковременные школьные влюбленности таких сильных эмоций не вызывали. Но сейчас при одной мысли, что какая-то девушка ходила на свидания с «ее Герой», строила ему глазки, держала его за руку, вынашивала планы и даже целовала его, ею овладевала неконтролируемая ярость, которую она сдерживала всеми силами. Наташа совсем не хотела, чтобы ее любимый понял, какой она оказалась ревнивой. И для себя она решила, что сделает все, чтобы избавиться от этого недостойного и крайне негативного чувства. Но пока это ей плохо удавалось.
– Прости, сам не знаю, отчего ее вспомнил, – ответил Гера. – Тебе, наверное, это неприятно.
– А вот Жоржи… – повторила она его интонации.
– Черт побери! При чем тут этот самый Жоржи?! – с раздражением проговорил он.
– Тебе, наверное, неприятно, что я его вспомнила, – не унималась Наташа.
Гера замолчал и внимательно на нее посмотрел. И рассмеялся. Наташа вздохнула и взяла себя в руки.
«Забыть эту самую Каролину! – строго сказала она себе. – Гера любит только меня! И незачем больше мучиться из-за необоснованной ревности! Пора все это прекратить раз и навсегда. Иначе меня ждет ад. Гера нереально красив, девушки всегда обращали на него внимание. И будут обращать, даже когда мы поженимся. И если я буду ревновать его ко всем и вся, то скоро сойду с ума. Нужно научиться быть выше этого! И уж тем более не вспоминать при нем Жоржи. Это низко с моей стороны. Гера, пока не узнал правды, думал, что Жоржи мой жених, и тоже мучился ревностью. Так что можно сказать, мы квиты!»
Машина высадила их возле небоскреба. Степан Андреевич пошел вперед. Водитель понес их сумки. Наташа немного растерялась, глядя на башню, устремленную вверх и теряющуюся в туманном утреннем небе.
– Здесь я живу, – сообщил Гера. – И это отличное место! Прямо за домами располагается Миллениум-парк, там можно гулять. А вообще это лишь часть огромного Гранд-парка, и это реально легкие Чикаго. К тому же парк расположен на берегу озера Мичиган. Настоящая зона отдыха! Мы с отцом, когда выбирали мне жилье, ориентировались именно на это. Да и квартира удобная. Сейчас сама все увидишь!
