Анатолий Алексин - Сказочные повести. Выпуск третий
Вон как трудятся — светло, как днем, разве что гораздо красивей. Было видно, что уже много насекомого народу собралось на бал, но он еще не начинался. Ждали выезда Королевы Меда. И тут, во время образовавшейся паузы, заблудившихся путешественников посетил королевский гонец. Им оказался гороховый стручок — он прыгал и скакал, а был-то всего-навсего маленькой древесной лягушкой. Это у него ливрея была из створок горохового стручка. Он предложил незваным, но дорогим гостам находиться поодаль гуляющих на лугу, дабы не повредить какого-либо малорослого зазевавшегося чудака, и ждать выезда Королевы.
Выезд Королевы был назначен с минуты на минуту.
И вот затренькали, зазвенели те самые, голубые, синие и белые колокольчики, что всегда сопровождают все королевские выезды.
В окружении своих приближенных предстала Королева Меда. И тогда произошло самое удивительное для наших путешественников. Они увидели, что в королевскую ладью впряжен не кто иной, как трехглавый дракон. И какой! Словно живьем отлитый из золотых капелек росы, упавших со спелого лимона. Он был подобен маленькому мохнатому солнцу, взошедшему ночью. И три его головы, которые не изрыгали отвратительного пламени и не коптили дымом, принадлежали осе, пчеле и шмелю.
Полина была в восторге.
— Я всегда знала, что пчела-шмель-оса — это чудо-юдо такое трехголовое.
Королева сделала круг почета и открыла бал. Она была красивее всех среди разряженных гостей, цветочная фея. Ее наряд и корона были сотканы из золотой и серебряной пыльцы. За спиной у нее, поблескивая, трепетали крылья. Но все затмевала ее вязаная кофта в желто-черно-коричневую полоску и это придавало Королеве тигровое очарование.
Кот удалился для переговоров, осторожно ступая по траве. Вернувшись, он сказал, что Королева готова им помочь и пришлет на выручку им своего закона. Нескрываемая радость засветилась у всех в глазах. О таком можно было только мечтать!
Когда прибью дракон, всем хватило места в ладье, выкованной из добротного дубового листа.
Во время помета Поташа близко рассмотрела все три головы дракона. В центре красовалась голова шмеля, по бокам соответственно — пчелиная и осиная. В них было много общего, ведь эти три головы были родственницы. Все же пчелиная голова выглядела добрее, хотя жало у нее было, быть может, и пострашнее. Но сейчас опасаться ее жала не было оснований. Именно к ней Полина и обратилась.
— Скажи мне, пчелиная голова, правда, что вы настоящий дракон?
— Теперь уже нет, но когда-то был.
— А когда?
Пчела передала шмелю и осе управление полетом и начала рассказ.
— В стародавние времена, знаешь, в Медовой Глухомани была страна. В эту страну я и отправился, когда мой отец и моя мать, состарившись, ушли в глубокие подземные пещеры, чтобы не видеть дневного света. Я остался один в кратере вулкана. Каждую ночь я поднимался наверх, садился на краю и раскачивал серный дым. От этого тряслась земля. Люди называли это землетрясением и в ужасе покидали свои жилища. Но скучно все время раскачивать одни бесплодные горы. Меня все больше озлоблял медовый ветер цветущей страны. Я покорил этот ветер себе и посылал туда полчища черного дыма и пепла. Все было бесполезно. Тоща я отправился в эту страну сам. Но о том, что произошло дальше, тамошним народом сложены стихи. Я помню их наизусть.
Была цветущая страна.
Глава девятнадцатая
Баллада о цветочном эликсире
Была цветущая странаИ вот — край разорен.Но не вражда и не войнаЕй нанесли урон.Лежит в развалинЕе сгубил дракон.Три головы и шесть клыков,Три жала точат ад.И всех отважных смельчаковОн щелкал, как ягнят.Летал он и палил огнем,И дымом отравлялВсе, что ему встречалосьА ночью хохотал.Он веселился, что сильнейЕго на свете нет.И стадо жаренных свинейГлотал он на обед.То, что крестьянин запасаНа целый год вперед,Дракон за ужином сжиралКак с маслом бутерброд.Бежали люди от бедыИ уводили скот.И начал разорять садУжасный живоглот.Он в лапы брал весенний садГде в розовых кустахГорел на солнце виноградИ пели сотни птах.Он этот сад топтал, крушилЯзвил концами жал,Пчелиный улей ворошилИ пчел уничтожал.До Королевы Меда вестьДошла о зле таком.Спасенья нет? СпасеньеНо только волшебством.Она летит, она спешит.Вот перед ней дракон.И королева говорит:Противный вид! Ужасный вид:Подайте мне флакон.И слуги тотчас поднеслиФлакон ее духов.В нем собраны со всей землиВсе качества цветов.Их цвет, их дивный ароматИ доброта корнейСильнее злобы во сто крат.Предательства сильней.Три капли бросила онаИ, очищая мир,Язвит дракона, как весна,Цветочный эликсир.Лежит поверженный драконИ чует смерть свою.Затрясся, как лягушка, онЗлодеям есть один закон —Им смерти нет в бою!Сказала Королева словНемного — вот они:Что сделать мне из трех голов?Оса, пчела и шмель — таковВаш образ на все дни!И вам лекарство будет труд,Вклад в общий праздник наш.Но раз в году — вас запрягутВозить мой экипаж.Вот как повержен был злодейКогда-то в старину.И смех вернувшихся людейВновь возродил страну.
Пчелиная голова умолкла. И было непонятно, жалеет ли она о прошедших временах или радуется тому, что они прошли. Но судя по всему, она дорожила своей легендой. И Полина поняла, что во всей этой истории — как бы это сказать — …
Но тут опять заговорила пчелиная голова. Наверно ей самой не давали покоя мысли о прошлом.
— Радоваться или не радоваться тому, что какие-то времена прошли, а какие-то наступили — все это не существенно. Избавление от неправедного пути — вот что существенно, да. Это превыше всего.
На этом пчела кончила свой рассказ и больше не отсекалась от управления полетом.
После космической головокружительной поездки полет на драконе путешественники восприняли легче, чем купание в лунных лучах.
Дракон должен был перевезти их через тридесятую глушь и высадить как можно ближе к цели их путешествия. Таков приказ Королевы.
Вскоре они уже снова шагали по своей дороге. Теперь до Города Должников было и впрямь рукой подать.
А дракон улетел, вернулся в распоряжение своей повелительницы, в Медовую глухомань.
Глава двадцатая
Не вырос и не стал меньше
Издали Город Должников казался построенным из кубиков. Слева над ним светила Луна, справа сияло Солнце.
Приблизившись к нему, путешественники увидели, что город нисколько не вырос. К счастью, он и не уменьшился ровно на столько же. Этому никто не удивился. В сказках, и не только в сказках, частенько происходит так, что большое становится незаметным, а чему не придавали значения, в одночасье вырастает до небес.
— Это же мои кубики! — радостно прыгала Полина. — Но как это из них получились такие хорошенькие домики?
С трубами и окнами, да еще с открывающимися дверями!
Она ползала на коленях и заглядывала под крыши, представляя крошечных жителей, которых все не удавалось застать дома.
— А как же Луна и Солнце? — недоверчиво спросил Бумажный. — Они тоже твои? Как же это может быть, если Луна и Солнце настоящие?
— Конечно, настоящие и поэтому мои! Здесь все настоящее.
Стараясь ничего не повредить, Полина и ее друзья рассматривали город. Что и говорить, затейливый городок! Было ясно, что его достоинства вызывают всеобщее восхищение.
Полина толковала:
— Это крепостные стены, на них будет стоять рыцарь с мячом.
Кто-то переспросил:
— С мечом?
— Я и говорю, с мячом.
Но больше всего ей нравилась изящная мебель в домиках — кроватки, столики и стулья на круглых точеных ножках.
— Забавно, — хмыкнул Кот, — кто бы мог спать на таких невообразимых перинках?
В его остроухой голове мелькнула не совсем четкая мысль о мышах, мышатах, улитах и лягушатах.
Мыши с мышатами разбежались, лягушата с ушатами распрыгались. Ушаты расплескались и опрокинулись.
Кот фыркнул.
Глава двадцать первая
Дворец дождей
Железный потрогал городские ворота.
— Осторожно, а то они упадут! — заволновалась Полина.
