Небеса молчат, или Поцелуй Люцифера - Кира Полянская
Мара скривила рот в какой-то желчной усмешке и направилась к гостям.
— Вы, надеюсь, не пугаетесь моего нового амплуа? — спросила высокомерно, но в то же время обиженно и даже сквозь зубы, Мара.
— Нет, — ответил за всех Сергей. — Ты нам так даже больше нравишься.
Мара усмехнулась уже более тепло. Хоть какой-то бальзам на душу.
«Душа.… Все равно она уже не моя…» — подумала она и судорожно стала думать, как ей вернуть Дану.
Глава 25
Эрика всхлипывала, сидя на полу у кровати Александра. Она уже немного успокоилась и думала, что ей делать дальше.
— О, как бы ты сейчас был нужен мне, ангел мой! Где ты? Почему снова не протянешь руку помощи? — говорила она охрипшим голосом. — Боже! Почему ты так холоден? Почему, Господи? Это несправедливо! Я не провинилась перед тобой.… Да… Я пошла к нему не потому, что хотела. Зато я добилась от своей идеи хорошего результата. Глаза Мары выражали совсем другое, нежели слова, когда я спросила у нее про Дану…. Слышишь?.. Но зачем ты отбираешь у меня единственного близкого человека?.. Он пешка в этой большой игре!.. Да, я понимаю, что всех спасти я не смогу…. На место Мары придет еще кто-то, но я не могу сидеть, сложа руки! Зачем?.. Зачем… Он ни при чем…. Пожалуйста, услышь меня! Ну, почему?! Почему ты глух?! Почему?
Эрика поднялась на колени и взяла руку Саши в свою.
— Ты спишь, я знаю. И слышишь меня. Я могу сказать сейчас все, что я не говорила раньше и, может, даже то, что я и не хотела говорить… Ты… очень смелый… очень добрый человек…. Ты теперь знаешь про тот, другой, мир.… Ай! Да что я болтаю?! Глупая! Единственное, что я должна сказать, так это то, что я… верю тебе, ты самый близкий мне человек… и я…… люблю тебя.… Да. Я люблю тебя. И прости, что теперь уже поздно. Я не могла согласиться пойти к нему. Не могла.
Эрика села на край кровати и со слезами на глазах посмотрела на Сашу.
— Слышишь? Ты слышишь, я люблю тебя… — слезы вновь вырвались на свободу и потекли по щекам. — Боже, зачем? Зачем ты отнял его у меня? Я не могу последовать за ним! Я не могу!
Эрика закрыла лицо руками и согнулась пополам.
— Небеса молчат… — прошептала она и замолчала.
Тишина. Тишина резалась едущими машинами и часами, тикающими в комнате.
Вдруг стало действительно тихо. Совсем тихо. Даже Эрика подумала, что оглохла, так как не слышала своих всхлипов.
Сзади нее кто-то шевельнулся. Эрика повернулась. Александр потянулся в кровати, но, увидев Эрику, застеснялся и снова укутался в одеяло.
Эрика застыла, не веря своим глазам. Ком встал у нее поперек горла.
Часы пошли, улица снова загудела.
— Что с тобой? — вскочил Саша, увидев заплаканное лицо девушки.
Эрика ничего не могла ответить: она боялась оторвать глаза от очнувшегося, так как думала, что сходит с ума.
— Ты чего? — спросил Александр и прикоснулся к мокрой щеке Эрики.
Та облегченно вздохнула.
— Ты не представляешь… — прошептала она и крепко обняла Сашу.
Александр непонимающе ждал хотя бы простого объяснения.
Эрика отпустила его, убедившись, наконец, в том, что ей это все не снится.
— Боже мой, — прошептала она, смотря на Сашу.
— В чем дело?
Эрика нахмурилась. Ее лицо выражало догадку, которую она не видела, не замечала. Очевидную истину, что всегда имела место быть.
— Небеса не молчат.… И не молчали…
Саша пытался поймать мысли девушки, вглядываясь в ее глаза.
— Они никогда не молчали… Любовь — это ключ.… Это единственная вещь, которая ему не принадлежит! Люцифер не может претендовать на нее! Любовь, Господи! — вскочила Эрика. — Боже мой, как это просто! Какая же я была глупая!
Слезы текли по ее щекам. Она сама не знала: слезы радости или слезы облегчения, слезы из-за глупости или слезы света в конце коридора, слезы обиды, слезы злости за беспомощность и такое позднее понимание.
— Любовь…. Каждый любящий сам спасает себя.… Каждый выбирает сам! Сам!
Будто вся комната посветлела. Теперь Эрике все стало ясно. И вроде ей показалось, что привычное прикосновение руки того ангела, который, казалось, отсутствовал рядом, скользнуло по ее руке.
Человек всегда решал, куда «пойти» без посторонней помощи.
И даже ее самопожертвование не решит ничего. Разве что только заставит задуматься.
— Ты можешь объяснить, в чем дело? — не выдержал Александр.
Эрика повернулась к нему, подошла и крепко поцеловала. Ее глаза сияли тысячами искр.
Глава 26
Толстая веревка, подступающая к шее Алекса…
— Я ведь хотела тебя убить, — усмехнулась Мара, сидя на той же кровати в спальне Люцифера.
Последний же стоял у окна и смотрел куда-то вдаль.
— Ты хотела убить не меня, а Алекса.
— Но ведь это был ты.
— Ты же об этом не знала. Тем более ты не любила его. Ты просто хотела добиться своего. Как всегда, впрочем.
Мара снова усмехнулась, играя с легкими складками своего платья.
— Во время твоего прекрасного убийства Антона тоже был я.
Мара впилась взглядом в брюнета.
— В образе Александра, естественно, — пояснил тот. — И во время второго твоего допроса Сашей. Кассандра и я.
Мара не знала, что сказать.
— Я внушала тебе…
— Ты видела то, что хотела видеть.
— Ты поддался моей силе…
— Ты делала то, что хотела делать.
— Я…
— Ты говорила то, что хотела говорить. Я проверял тебя.
— На что именно? — подняла бровь Мара. — Ты смеялся надо мной.
— Нет. Я не имею привычки смеяться над теми, кто мне нужен. Ты тоже была дерзка со мной.
— Когда же?
— «Разве что только сам Сатана!» сказала ты с таким видом, будто обладаешь всеми силами на свете. Тебя заносит на поворотах. Я уже привык, это твое счастье. У всех людей есть недостатки. И грехи. Все они нравятся мне по-разному.
— К какому же греху ты относишь меня?
— Не обольщайся. Он у тебя не один. Но самый выдающийся — тщеславие. Амбиции — твой слабое место. Всегда были, есть и будут.
Мара опустила голову и скромно разгладила подол платья на кровати.
— Что будешь делать? — спросил Люцифер и повернулся к Маре.
— Как Руслан?
— Превосходно. Только что успешно завершил поединок с Кассандрой. Теперь, — снова посмотрел «аристократ» в окно, — танцует с одной демоницей.
Мара опять усмехнулась.
— Что-то ты неразговорчивая сегодня. В чем дело?
— Завтра поход.
— Наконец-то! Я уж думал, придет конец света,
