Ян Бжехва - Триумф пана Кляксы
Мне стало жаль старого привратника. Да и мог ли я упрекать его за то, что он поверил своим глазам, если я, человек обширных познаний, оказался таким же легковерным, как и он? Я долго успокаивал Вероника и даже уверял, что все оказалось к лучшему, потому что благодаря этой истории мне посчастливилось повидать Адакотураду и, что более важно, познакомиться с моей любимой Резедой.
Этот довод убедил старого привратника. Он немного успокоился, вздохнул раз-другой и вернулся к своей работе, которую спешил окончить до отъезда.
Остаток дня я провел в компании Резеды. Мы гуляли по улицам, наблюдая, как рабочие развешивали транспаранты, флаги и иллюминацию. Все население Адакотурады готовилось к Празднику Королевского Петуха.
Вечером, когда мы вернулись домой, пан Клякса уже спал, посвистывая и похрапывая. Скорее всего ему снились весьма важные дела. Этот великий ученый умел даже во сне делать открытия эпохального значения.
На столе я нашел приглашение следующего содержания:
"Министрон Двора Тромбонтрон имеет честь пригласить пана доктора Адама Несогласку для участия в свадебном кортеже Его Величества, каковой отправится на торжества по случаю обручения короля в день Праздника Королевского Петуха, в восемнадцать часов. Сбор на дворцовой площади. Просьба строго соблюдать протокол церемониала. Форма одежды - праздничная".
Утром меня разбудил Три-Три, принесший записку от Резеды. Пан Клякса уже не спал. Он сидел на полу и в толстой тетради делал наброски плана будущей пузырни. Раньше в таких случаях он летал под потолком, но в последнее время оставил эту привычку, потому что, по его словам, повредил себе воздушный пузырь.
- Впрочем, - заявил он как-то, - теперь у меня появились другие возможности. Прежде я умел превращаться только в предметы неодушевленные, в такие как пуговица от шапки богдыхана или чернильница. Но с открытием кляксической энергии и усовершенствованием превращалок мои возможности значительно возросли. Но это секрет, который я ни за что не открою, а то люди по своему обыкновению обратят это себе же во вред.
Резеда от себя лично и от имени всего семейства Левкойников пригласила меня и пана Кляксу к ним на обед.
Первая половина дня у меня была свободна, и я отправился в город. Мне хотелось осмотреть адакотурадские достопримечательности, а главное - музеи, которых я так еще и не видел. Особенно меня заинтересовал Исторический музей. Там были выставлены коллекция пиявок болотной эпохи, чучела Королевских Петухов прошлых лет, первые сломанные часы, старинные рюмки для яиц, плот, на котором сказандцы прибыли в Адакотураду, модели самокатов всех веков, гипсовый слепок с ноги неизвестного спортсмена, портреты бывших королей от Шлепанца Кривоногого до Кватерностера I, а также много других весьма любопытных экспонатов.
Кроме того, я посетил Акустическую Мастерскую Поющих Раковин, Фабрику Парадного Порошка, Надувальню Рыбьих Пузырей, Завод Государственных Транспарантов, Протирочную Королевских Очков, Адакотеку, где были выставлены картины, изображавшие жития домашней птицы, написанные выдающимися птицежистами. Еще я зашел в несколько научных учреждений, в том числе в Школу Фортепьянных Педалей для трех ног, а также в Институт Знаков Препинания.
Я вернулся домой, переполненный незабываемыми впечатлениями, и мы с паном Кляксой отправились к пану Левкойнику. Улица, к которой примыкала "Анемонова Горбушка", благодаря стараниям Вероника получила собственное название. С одного конца она стала называться Старопроектной, с другого - Новопроектной, а посередке Среднепроектной.
Семейство Левкойников было в полном сборе, кроме Розы, которую вызвали в секретариат министрона Двора для написания автобиографии, заполнения анкеты и брачного листа, а также для ознакомления с обязанностями будущей королевы. Пока что нам было известно лишь то, что она должна будет принять историческое имя Квакваностры.
Весь дом был сплошь уставлен букетами роз, потому что пан Левкойник сразу же занялся садом и с помощью стимулирующей жидкости быстро улучшил то, над чем долго трудилась Мультифлора.
- Когда в доме живет поэтесса, - заявил он, едва мы переступили порог, - приходится думать о розах. Розы поддерживают вдохновение. Не так ли, Пиония?
Девушка мечтательным взором глянула на отца и как бы в подтверждение его слов меланхолически произнесла:
- Роза, береза, заноза, страж грозен...
- Извините, - спросил Вероник, - нельзя ли вместо "страж" сказать "привратник"?
- Не будет рифмы, - ответила Пиония, глядя на родителя, единственного здесь человека, разбиравшегося в ее поэзии.
Резеда тоже не теряла времени даром. Она так выдрессировала обоих пуделей, что те, наряженные в розовые фартуки, во время обеда холили на задних лапах и подавали на стол.
Аппетит у пана Кляксы был отменный, и накладывая себе в тарелку огромные порции, он при каждой смене блюда весело восклицал:
- Сколько живу, а так вкусно еще не едал! Эти тефтели просто чудо!
- Это фаршированная рыба, - робко поправила Мультифлора.
- Разумеется рыба! Тефтелеванная рыба! Именно это я и имел в виду. Сегодня же напишу новую поваренную книгу на базе кляксической гастрономии. Как это я раньше не додумался? Пани Мультифлора, я непременно посвящу ее вам, слово чести.
Мы уже перешли к кофе, когда Негрифон троекратным лаем возвестил о прибытии новых гостей. И действительно, в тот же миг на пороге появился Алойзи в адмиральском мундире и в орденах, лишь малая часть которых украшала его грудь. Остальные нес на атласной подушке его адъютант. Третьим гостем был капитан Тыквот, жаждавший увидеть, как выглядит "Анемонова Горбушка", которую он притащил на буксире из столь дальних мест.
Мультифлора горячо поблагодарила доблестных моряков за их героические труды, а пан Левкойник не сдержался и через весь стол шепнул Пионии:
- Скажи стишок... Непременно...
Та встала, оперлась о подлокотники кресла и продекламировала свое новое творение:
Моряку восторг реку
Браво слава кофейку
Кватерностер сестра честь
Анемона жена тесть.
На сей раз стихотворение разъяснений не требует, все ясно и так.
Не желая оставаться у юной поэтессы в долгу, Первый Адмирал Флота почти не задумываясь ответил в рифму, используя почти те же слова, что и она:
Ту моряк благодарит,
Кто восторгами дарит.
А она того же теста,
Что монархова невеста.
- Тебе нет равных! - воскликнул пан Клякса. - Ты станешь гордостью Адакотурады! Адмирал, прими мои поздравления!
Капитан Тыквот в стихах ничего не смыслил и не понимал, о чем речь, так что молча прихлебывал кофе и с привычным отвращением курил сигару.
Разговор за столом касался в основном будущего дочерей четы Левкойников.
- Жаль, что мне не придется присутствовать на свадьбе Резеды, - сказала Мультифлора, - но я понимаю, что пан Адам должен сначала представить ее родителям. Было бы нетактично поступить иначе.
Как бы желая исправить свою вину передо мной, Вероник принялся расхваливать моих родителей:
- Это такие люди, Боже мой! Я знаю их с того самого дня, как они въехали в наш дом. Ни разу не задержали квартплату, не сорят на лестнице, не пачкают стен, не шумят. Золото, а не жильцы! Старший пан Несогласка сам себе пишет книги и делает птичьи чучела. Но чтобы самому когда-нибудь превратиться в птицу - никогда! Я врать не буду! Пани Несогласка этого ни за что бы не допустила! Вот, господа, какие это квартиросъемщики!
- А любят ли они цветы? - внезапно спросила Мультифлора.
- Еще как! Пани Несогласка каждый день прикрепляет к шляпке свежий букетик. Хоть и искусственные, но все ж таки цветы. То васильки, то фиалки, а по воскресеньям и праздникам - только розы! Клянусь! Красивее настоящих!
Тут Георгина страшно расчихалась. Капитан Тыквот сказал: "Будьте здоровы!", Вероник прервал свои излияния, зато Алойзи услужливо сообщил:
- Покидая страну Обеих Рецептурий, я прихватил с собой образцы безотказных лекарств. Тут у меня флакончик "Античихалина". После его употребления самый застарелый насморк моментально как рукой снимает.
Георгина протянула было руку за лекарством, но быстро отдернула ее и тихо сказала:
- Нет... Нет... Что скажет мой жених, если я перестану чихать? Ведь больше всего ему во мне нравится именно это. Нет, Адмирал, извините, вашей любезностью я воспользоваться не могу.
После обеда мы с паном Кляксой поблагодарили хозяев, погладили собачек и отправились восвояси. Вероник, завершивший свои дела на "Анемоновой Горбушке", пошел с нами. Он уже смахнул пыль с мебели, а заодно вымыл окна, как и положено хорошему привратнику.
В метеорологической лаборатории мы застали Лимпотрона. Он как раз устанавливал силу ветра и настраивал погоду на время торжеств по случаю королевского обручения. Мы уже направлялись в свои апартаменты, когда Лимпотрон нас окликнул:
