Удар Орла - Энтони Горовиц
Марк Антонио замолчал.
– Но зачем я тебе всё это рассказал, Алекс Райдер? Теперь твоя очередь рассказать мне всё, что знаешь ты.
– Я приехал на каникулы в Сен-Пьер… – начал Алекс.
Больше он ничего не успел сказать.
Где-то возле дома остановилась машина. Алекс не слышал, как она подъезжала, но сразу заметил, когда шум мотора стих. Робер Гуппи шагнул вперёд и поднял руку. Марк Антонио резко повернул голову. На мгновение воцарилась тишина – и Алекс понял, что это неправильная тишина. Пустая. Как точка в конце предложения.
А потом на студию обрушился град пуль. Окна разбивались одно за другим, огромные куски стекла падали на пол. Робер Гуппи умер мгновенно – его сбило с ног, на груди расплылось сразу несколько кровавых пятен. Одна из пуль попала в лампочку, та взорвалась; со стены слетели куски побелки. В комнату ворвался воздух с улицы, а вместе с ним – крики людей и торопливые шаги во дворе.
Марк Антонио пришёл в себя первым. Он сидел возле кухни, далеко от линии огня, так что не пострадал. Алекс тоже был ошеломлён, но не ранен.
– Сюда! – крикнул фотограф и потащил за собой Алекса. Дверь позади них разлетелась на куски. Алекс в последний момент увидел человека в чёрном с автоматом в руках. Затем Антонио затащил его за одну из ширм. Там обнаружился ещё один выход – не дверь, а неровная дырка в стене. Марк Антонио пролез в неё, Алекс – за ним.
– Наверх! – Марк Антонио вытолкнул его перед собой. – Другого пути нет!
Они выбежали на деревянную лестницу – старую, засыпанную цементной пылью, по которой явно давно не ходили. Алекс поднялся на третий этаж, потом на четвёртый; Марк Антонио не отставал. На каждом этаже были двери, но Антонио заставлял его подниматься всё выше. Алекс слышал шаги человека с автоматом. К нему присоединился ещё кто-то. Двое убийц следовали за ними.
Он поднялся на самый верх лестницы. Перед ним оказалась ещё одна дверь. Он повернул ручку; в этот момент раздалась ещё одна автоматная очередь, Марк Антонио вскрикнул, согнулся и упал на спину. Алекс понял, что тот мёртв. К счастью, дверь перед ним открылась. Он вбежал в неё, каждую секунду ожидая, что пуля поразит и его. Но фотограф спас жизнь Алексу, упав аккурат между ним и его преследователями. Алекс выбрался на крышу и пинком захлопнул дверь за собой.
Его окружали потолочные окна и печные трубы, цистерны с водой и телевизионные антенны. Крыша тянулась по всей длине Рю-Британия; дома друг от друга отделяли только невысокие стены и толстые трубы. Что собирался делать Марк Антонио, поднявшись сюда? До земли шесть этажей. Тут где-то есть пожарный выход? Или лестница, ведущая вниз?
У Алекса не было времени осматриваться. Дверь распахнулась, и из неё вышли двое убийц. Они шли медленно, зная, что он в ловушке. Внутренний голос шептал Алексу: почему они просто не могут оставить его в покое? Они же пришли за Марком Антонио, а не за ним. Он не имеет к этому делу никакого отношения. Но Алекс знал, какой приказ отдали этим людям. Убить фотографа и всех, кто с ним связан. Не важно, кто такой Алекс. Главное – что его видели вместе с ним.
А потом он вспомнил, что увидел, когда только попал на Рю-Британия, – и бросился бежать, даже не до конца осознавая, в нужном ли направлении. Он услышал автоматную очередь, и чёрные плитки в сантиметрах позади него разлетелись на куски. Ещё одна очередь. Мимо пролетело несколько пуль, и его осыпало градом обломков печной трубы. Он перепрыгнул через низкую загородку. Край крыши был уже совсем близко. Преследователи остановились, думая, что ему некуда бежать, но Алекс не останавливался. Добравшись до края, он прыгнул вниз.
Убийцы, должно быть, решили, что он прыгнул с шестого этажа, на верную смерть. Но Алекс видел строительное оборудование: леса, бетономешалки – и оранжевую трубу, по которой строители сбрасывали мусор.
Труба на самом деле была составлена из вёдер без дна и чем-то напоминала по конструкции жёлоб из аквапарка. Алекс не мог рассчитать прыжок – но ему повезло. Пару секунд он просто летел, раскинув руки и ноги. Но потом увидел отверстие трубы и сумел направить себя в его сторону. Ноги, а потом и руки идеально вошли в трубу. Внутри его мгновенно окутала туча цементной пыли. Он видел лишь оранжевые стенки, проносившиеся мимо. Бёдра, плечи и затылок больно бились о сочленения трубы. Он едва мог вдохнуть и с ужасом понял, что переломает себе все кости, если на дне трубы есть хоть что-то.
Труба формой напоминала растянутую букву J. В нижней части трубы падение замедлилось, а потом Алекса вдруг снова выбросило на свет. Рядом с одной из бетономешалок была насыпана куча песка – в неё он и угодил. Удар сбил ему дыхание. Рот был полон песка и цемента. Но он выжил.
Алекс с трудом поднялся на ноги и посмотрел вверх. Двое убийц по-прежнему были на крыше, намного выше его. Они решили не повторять его трюк. Даже он с трудом протиснулся в оранжевую трубу; взрослые застрянут в ней, не пролетев и половины. Алекс оглядел улицу. Возле входа в студию Марка Антонио стояла машина, но в ней никого не было.
Он сплюнул и вытер губы тыльной стороной ладони, потом, хромая, пошёл прочь. Марк Антонио умер, но успел дать Алексу ещё одну зацепку. Теперь он знал, куда ехать дальше. Слотердейк. Фабрика в пригороде Амстердама. Всего несколько часов поездом из Парижа.
Он добрался до конца улицы, свернул за угол и пошёл ещё быстрее. Весь побитый и перепачканный, он отлично понимал, как же ему повезло выжить. Остался только один вопрос: как это всё объяснить Джек?
Кровавые деньги
Алекс лежал на животе и наблюдал, как охранники досматривают чью-то машину. В руках у него был призматический бинокль «Бауш и Ломб» с 30-кратным увеличением, и, хотя он находился более чем в ста метрах от главных ворот, видел он всё очень чётко… вплоть до номера машины и усов водителя.
Он уже больше часа лежал неподвижно возле сосновой рощицы, прячась за кустами. Оделся он в серые джинсы, тёмную футболку и куртку цвета хаки, купленную в том же магазине военных товаров, что и бинокль. Погода снова поменялась, всё утро шёл мерзкий мелкий дождик, и Алекс уже промок насквозь. Он уже пожалел, что не взял с собой термос с горячим шоколадом, который
