Рик Янси - Тринадцатый Череп
Я решил почистить зубы. Одному богу известно, когда еще выпадет случай. Кроме того, чистка зубов – обыденное действие, которое всегда помогает сосредоточиться.
Шарик пасты упал изо рта на повязку, и я, не думая, смыл его. Потом промокнул повязку полотенцем, но она осталась влажной. Я чувствовал, как пульсирует изрезанная ладонь.
«Надо разбинтовать руку и промыть рану. Не хватало еще подцепить инфекцию».
Я размотал бинт наполовину – доктор Мингус не пожалел его, – и тут у меня родилась идейка. Крохотная, как микроб, и я замер у раковины, выжидая, когда она немного подрастет, потом еще немного, и вот идея стала больше микроба.
Тогда я схватил с полки шампунь, открутил колпачок, вылил содержимое в раковину и дважды прополоскал бутылку. Затем подошел к унитазу, но помочиться не смог. Вот что делает с человеком стресс. Так бывает на бейсбольном стадионе или в кино, где за тобой стоят пятеро и ждут, когда ты наконец закончишь.
Вода. Много воды и время, чтобы она подействовала. Я склонился над раковиной и принялся пить из-под крана, пока не потерял счет глоткам. Даже не знаю, с чего я вдруг решил, что их надо считать. Я оставил бутылку на унитазном бачке и вернулся в комнату к шкафу. Там натянул свежий комбинезон, а деревянную вешалку сломал о колено. Ту часть, что с крючком, я швырнул обратно, сел на кровать и размотал оставшийся бинт. Когда за мной придут? Через десять минут? Через пять? Через две? И какой длины нужен бинт? Если сделаю слишком коротким, то не смогу накинуть. А слишком длинный не сумею затянуть.
Я надкусил его и оторвал кусок длиной с руку. Потом перекрутил, пока он не стал прочным, как веревка, и связал оба конца в петлю. Примерил ее на голову. Мне показалось, что петля великовата, но переделывать было некогда. Я ослабил узел ровно настолько, чтобы вставить обломок вешалки, после чего снова затянул и проверил петлю на прочность.
В голове громко тикали воображаемые часы. Вернувшись в ванную, я схватил бутылку из-под шампуня и снова напрягся, чтобы отлить. Горлышко было узкое, с четвертак, и мощная струя могла все испортить, но я, слава богу, не промахнулся. Колпачок был системы флип-топ – откидываешь крышку, и появляется маленькое квадратное отверстие для выхода шампуня. Шампунь не аэрозоль, распылителя не было, и выстрелить я мог только раз. Однажды Сэмюэл сказал, что если необходимо, то и возможно. Хорошо бы он оказался прав.
Снаружи послышались тяжелые шаги.
Я метнулся в комнату, схватил из шкафа носки и плюхнулся на кровать.
Запикали кнопки цифрового замка.
Шаг первый: натягиваю правый носок.
Шаг второй: запихиваю в него бутылку.
Глухой щелчок – замок открыт.
Шаг третий: левый носок.
Поворот дверной ручки.
Шаг четвертый: заталкиваю в левый носок обломок вешалки с веревкой из бинта.
Дверь распахнулась. Ворвался поток холодного воздуха.
Я спрыгнул с кровати и задрыгал левой ногой, чтобы штанина съехала на образовавшийся бугор. В этот момент на пороге появилась уже знакомая пара громил. Я про себя называл их Существо-один и Существо-два.
– Уже встал? – пробасило Существо-один.
– Перенервничал, – сказал я. – Все-таки первая лоботомия.
03:03:26:31
Я вышел из хижины и оказался внутри идеального открыточного пейзажа: заснеженные горы, ярко-синее небо отражается в гладком, как зеркало, озере. Из-за разреженного воздуха дышать приходилось чаще, и на полдороге к главному корпусу я уже пыхтел, как марафонец на двадцать пятом километре.
Через десять минут мы вошли в шато. Там, как всегда, бушевал в камине огонь, и атмосфера была как в доме с привидениями: жутковатая тишина и полумрак. Проходя мимо кухни, я заикнулся о завтраке, но Существо-два напомнило мне, что перед общим наркозом лучше не есть. Мы прошли по длинному узкому коридору, где я один раз споткнулся, и Существо-один поддержало меня за локоть. Дальше – за металлическую дверь и вниз по лестнице в медицинский комплекс. Там я глянул вниз и увидел, что из-под штанины выглядывает петля. Слава богу, громилы ее не заметили, иначе бы все пропало.
– Зомбий! – обозвало меня Существо-два, чем рассмешило Существо первое.
Они втолкнули меня в смотровую и захлопнули дверь. Я услышал щелчок.
Минуты через две запикал цифровой замок и в кабинет вошел доктор Мингус. Существа заняли позиции у двери.
Я сидел на смотровом столе, а руки держал за спиной.
– Вам надо кое-что знать, – сказал я доктору.
Он глянул на Существ и снова повернулся ко мне.
– О силе, которая заключена в моей крови, – продолжил я. – Об этом даже в АМПНА неизвестно. Знали только рыцари, но они все умерли. Вы должны узнать об этом до того, как вскроете мой череп.
– Ну? Я слушаю.
– Не при них, – сказал я и мотнул головой в сторону двери.
Маленькие глазки доктора стали еще меньше.
– Вам правда лучше об этом узнать, – настоял я.
Мингус махнул Существам, чтобы вышли. Щелкнул дверной замок. Мы остались одни.
– Есть опасность взрыва, – сообщил я.
– Взрыва?
– Если слишком много моей крови соприкоснется с воздухом, то она может… э-э… не знаю, как это по-научному… может, так – стремительно расшириться?
– По-научному это и значит взорваться.
Я кивнул:
– Точно. Как бомба.
Мингус рассмеялся. Смех у него был неприятный. Не злодейский утробный хохот, а мерзкое такое хихиканье, как у свихнувшегося ученого. Я знаю, это стереотип, но стереотипы рождаются неспроста.
– Тяжелый вчера был денек. И как сегодня наше самочувствие? – осведомился Мингус.
– Спал хорошо, только сон приснился странный: какой-то старик вытащил из головы свой череп. А потом я узнал о спецустройстве номер тысяча тридцать один. Думаю, вы не станете вытаскивать эту штуку, когда будете рыться внутри.
– Не стану.
– Это плохо. Можно поговорить о фронтальной лоботомии?
– Тебе эта идея не нравится?
– Лучше бутылка.[13]
Никакой реакции. Даже не хихикнул.
– Это старая шутка, – пояснил я.
– Не понял ее, – отозвался Мингус.
«Поймешь».
– Как поживает рука?
– Дико болит.
Доктор встал у меня между колен.
Шаг первый: откупориваю бутылку.
– Давай посмотрим.
– Давайте, только предупреждаю, там что-то мерзкое.
– Я врач, Альфред, мне не привыкать.
– Тогда получай! – Я выставил руку и прыснул из бутылки в его глазки-бусинки.
Мингус машинально закрыл лицо ладонями и отступил на пару шагов. Я спрыгнул со стола, развернул доктора кругом, опустил его руки по швам и накинул на шею петлю. Потом уперся коленом в зад и уложил его на пол, а сам улегся сверху и начал закручивать мою самодельную гарроту. Каждый поворот затягивал на толстой шее петлю. Я вращал гарроту, пока его крики о помощи не перешли в хрипы и еле слышное бульканье.
Все произошло очень быстро. Я прыснул ему в глаза мочой и уже через пятнадцать секунд шептал в его покрасневшее ухо:
– У меня всего два вопроса. Первый: жить хочешь?
Мингус сумел кивнуть, и его холодная потная шея вздулась под костяшками моих пальцев.
– Хорошо. И второй: Где она?
– Ты не сможешь… ты не пройдешь мимо охраны…
Я повернул обломок вешалки еще на пол-оборота.
– По коридору! Два раза направо, налево и направо. Первая дверь слева, вниз по лестнице, комната двести два!
– Ясно. Направо, налево дважды, направо…
– Нет! Направо-дважды-налево…
– Я и говорю: дважды налево!
– Нет, направо!
– Один раз?
– Два! Два раза направо!
– И потом налево?
– Да!
– То есть первое дважды – это про направо, а не налево?
– Да, да! И дальше снова направо!
Я слез с Мингуса и потянул за гарроту:
– Вставай. Медленно. Хорошо. А теперь пошел к двери. Тоже медленно.
– Они вооружены. Тебе мимо них не пройти, – прохрипел Мингус.
– Я и не собираюсь мимо них проходить. Это они пройдут мимо меня.
03:03:02:16
Итак, мизансцена: стоишь в коридоре у запертой двери, болтаешь с напарником, таким же головорезом. Базарите, например, о детях или планах на отпуск, обсуждаете последнюю серию «Закона и порядка» или ржете над третьей «Невыполнимой миссией» (как будто Том Круз и правда секретный агент, вся эта чушь происходит на самом деле, а в Голливуде знают, как готовятся специальные операции). Потом вдруг слышишь, как пикает цифровая панель на стене, и запирающий механизм начинает поворачиваться на хорошо смазанных осях. Ты отступаешь и ждешь, что сейчас выйдет босс с кандидатом на лоботомию, с этим верзилой-пацаном, у которого в волосах седые пряди и странные, серые в крапинку глаза. Но дверь не открывается. Док набрал код, но не выходит. Почему?
Вы с напарником таращитесь друг на друга. Он типа говорит: «Эй, не пялься на меня». Ты тормозишь еще пару секунд, держа руку на «глоке» девятого калибра, закусываешь губу и прикидываешь, сколько надо выждать, прежде чем действовать. Минуту. Две. Две с половиной.
