Тайна пропавшей бабушки - Микки Лиш
Затем Джон вызвал случайного зрителя из зала, крепкого мужчину средних лет, который попытался что-то сделать с кубиками, но не смог сдвинуть их и на сантиметр. Джон отодвинул «Калейдос» в сторону и попросил зрителя встать на единственный люк в полу сцены, чтобы никто и ничто через него не пробралось. Вернувшись к ящику, Джон открыл переднюю стенку, словно шлюз. Роуз помахала зрителям, свернулась внутри «Калейдоса», и Джон закрыл ящик.
Из кубиков вырвалось пламя высотой в целый фут. Зритель на сцене вздрогнул. Зал ахнул. Джон проталкивал кубики ряд за рядом через середину ящика, там, где должна была быть Роуз; пламя не причиняло ему вреда. Он отошёл метра на два и стал пассами управлять ящиком, разворачивая горящие кубики до тех пор, пока весь ящик не вывернулся наизнанку. Казалось просто невозможным, чтобы внутри кто-то сидел. Джон развернул ящик, и пламя потухло. Взмахнув рукой, он снова открыл переднюю стенку. Он ожидал, что внутри будет Роуз – целая, невредимая и нетронутая огнём.
Но её там не было.
Джон вздрогнул и пошутил, что она, должно быть, пудрит носик. Затем он закрыл «Калейдос», попросил зрителей сосчитать до трёх и снова открыл.
Послышались жидкие аплодисменты, которые быстро стихли, когда все поняли, что трюк должен был пойти совсем не так. Девушка не появилась. В зале воцарилась полная тишина; слышен был лишь вскрик Джона: «Роуз!»
На экране шла подборка выпусков новостей и фотографий из газет, а голос за кадром излагал разнообразные теории, связанные с её исчезновением. Она не могла сгореть, как утверждал один человек, – не нашли ни обожжённого тела, ни пепла. Кто-то из фокусников попытался направить подозрения на Джона, но полиция после расследования пришла к выводу, что он не совершал никакого преступления. Её объявили в национальный розыск, но поиски ни к чему не привели. Теперь почти все уверены, что она просто сбежала, прожила оставшуюся жизнь инкогнито и умерла, прежде чем её нашли.
Хеди понимала, что последняя теория вполне логична. Но эти люди не видели того, что видели в доме на Скупом холме Хеди и Спенсер. Они не видели посланий, написанных в пыли на стекле.
Видео закончилось. Ребята просмотрели его ещё раз, затем выбрались из-за дивана и отдали телефон Джелли. Та вытащила из кармана джинсов сложенный листок бумаги.
– Что это? – спросила Хеди, пока Спенсер разворачивал его.
Джелли наклонилась к ним:
– Я решила, что вам понравится это фото.
Это была распечатка газетной статьи с фотографией Джона, Роуз и «Калейдоса». В газете утверждали, что фотографию сделали прямо перед исчезновением Роуз; фокусник и его помощница на снимке были видны сбоку, а не спереди. Роуз весело улыбалась зрителям. Джон стоял в шаге позади, всё ещё держа жену за руку и гордо улыбаясь ей. Через несколько мгновений после того, как сделали фото, Роуз и Джон отпустили друг друга, чтобы показать фокус с ящиком. А потом больше никогда друг друга не видели.
К горлу Хеди подкатил комок, и она всхлипнула:
– Оно мне нравится. Но ещё оно очень грустное, понимаешь?
Джелли обняла её и сказала Спенсеру:
– Мы с Хеди развяжем мишуру. Сходи, помоги Максу.
Девочки сели на пол, и Джелли выложила перед собой груду мишуры.
– Ну, а ты что нашла?
Хеди тихо пересказала ей все открытия, сделанные за последние два дня. Разговор поднял ей настроение. Глаза Джелли становились всё шире и круглее с каждым новым неожиданным поворотом: Дуг и Стэн, Симон, госпожа Пал и золотые руки, холод, Альберт Никто…
Джелли схватила Хеди за колено:
– Я хочу познакомиться с Дугом и Стэном!
– Дедушка был очень недоволен, когда в прошлый раз нас там застал, – напомнила ей Хеди.
– Пусть мальчишки отвлекут его, ну, не знаю, минут на десять. – Джелли посмотрела на ёлку. – О, они уже закончили!
В самом деле. Спенсер посадил Макса на плечи, и тот аккуратно поставил на верхушку дерева ангела. Хеди не смогла не внести несколько поправок: распределила красные игрушки более ровно, а сосульки повесила внизу, а не только большим скоплением по центру. К её удивлению, на ёлке обнаружилось пять больших шаров с красивейшими изображениями сценических выступлений фокусников. Они все висели возле верхушки, так что она перевесила заодно и их, чтобы они были не так близко друг к другу.
– Зачем ты перевешиваешь фокусников? – недовольно спросил Макс. – Я хотел, чтобы они все были наверху, под ангелом.
Спенсер закатил глаза:
– У Хеди просто мания контроля.
Хеди взглянула на брата, нехорошо прищурившись, и он поспешно выбежал из комнаты.
– Есть хочу. Пойдём, Макс!
Джелли обняла Хеди за плечи.
– Ёлка выглядит лучше, когда её украшает кто-то с манией контроля, – заверила она Хеди. – Эй, можно теперь познакомиться с Дугом и Стэном?
Девочки поднялись на второй этаж и на цыпочках прошли к комнате с зелёной дверью – Хеди про себя стала называть её комнатой Дуга и Стэна.
– Ребята? – позвала Хеди, заглядывая в комнату. Они вошли внутрь и закрыли дверь. – Дуг, Стэн, это моя кузина Джелли.
– Клянусь, – сказала Джелли зверям, – я друг и пришла с миром.
Но медведь и олень остались безмолвны и недвижимы. Хеди попробовала ещё раз; опустившись на колени, она посмотрела прямо в глаза Дугу.
– Она хорошая. Я уже рассказала ей о вас. И о послании бабушки Роуз. Она не выдаст нас дедушке Джону.
Дуг даже не моргнул.
– Почему они со мной не разговаривают? – спросила Джелли.
Хеди разочарованно пожала плечами:
– Не знаю.
Оглядевшись вокруг, она спросила:
– Хочешь увидеть Альберта Никто?
Они со Спенсером потратили полчаса, складывая все сдутые ветром вырезки обратно в альбом; сейчас Хеди снова достала его с полки. Девочки устроились на скамеечке для ног и переворачивали страницы, пока не нашли газетную статью.
Джелли низко наклонилась над фотографией и захихикала.
– Эй, посмотри-ка, мой дедушка без бороды. И такой худой! Они тогда были похожи. – Она показала пальцем на фото: – Это Никто?
– Похоже на то, – сказала Хеди, снова перечитав подпись.
– Довольно милый.
– Похоже на то, – со смехом повторила Хеди.
– Кто милый? – спросил Спенсер, просовывая голову в дверь.
Хеди раздражённо захлопнула альбом.
– Тебя вообще в дверь стучаться учили?
Спенсер вошёл в комнату, за ним Макс.
– Это не твоя комната. Так кто милый?
– О, никто, – нараспев ответила Джелли, хихикая над собственной шуткой, но, конечно, Спенсер её понял.
– Ты думаешь, что Никто милый? – недоверчиво произнёс Спенсер.
– Кто
