Энид Блайтон - Тайна запутанного следа
- Но как же так... Один у вас, один у сэра Джеймса... - сказал инспектор. - Значит, это, очевидно, третий!
- Ошибаетесь. Отнюдь не очевидно, - завопил папа. - Очевидно лишь то, что у сэра Джеймса его сейчас нет! Я ему позвоню! Сию секунду! Поразительно! Весьма прискорбно! Боже, чего же теперь еще остается ждать?
Ребята не смели произнести ни слова. Они ничего не понимали. Подумать только! Вот, оказывается, до чего это важный чертеж! И у дяди Квентина есть такой же! Но в чем заключается его важность?
Джордж слушала, как папа что-то орал по телефону, злой и расстроенный. Швырнул трубку и вернулся.
- Да-с. У сэра Джеймса выкрали чертеж. Но дело держали в тайне именно в силу его серьезности. Боже мой! Мне не потрудились сообщить! А я-то, я-то! Вчера я опрокинул на свой экземпляр пузырек чернил. Непростительное безрассудство! Похитили! Выкрали из сейфа прямо у сэра Джеймса из-под носа! И остался один только мой, единственный экземпляр!
- Два, - сказал инспектор и постучал пальцем по чертежу на столе. - Вы слишком расстроились из-за того, что у сэра Джеймса похитили чертеж, и совсем упустили из виду, что мы его нашли!
- Да! Да-да-да! Слава богу! Действительно, я забыл, - крикнул дядя Квентин. - Кстати, я же забыл сказать об этом сэру Джеймсу!
Он вскочил и бросился было к телефону, но инспектор удержал его за плечо:
- Не надо. Не стоит. Полагаю, не следует поднимать вокруг этого шум.
- Пап! А что это за чертеж? - спросила Джордж, наконец-то высказав вслух мысли всех присутствующих, в том числе инспектора.
- Чертеж? А вот этого-то я вам и не собираюсь рассказывать. Слишком это важная вещь, и отнюдь не для ваших ушей. И даже, прошу меня извинить, не для инспектора. Один из важнейших наших секретов. Так. Дайте-ка его мне.
Но инспектор прикрыл чертеж своей мощной ладонью.
- Нет. Я так полагаю - я его возьму с собой и отряжу к сэру Джеймсу нарочного. Зачем же оба экземпляра держать под одной крышей? А вдруг у вас дом загорится и оба чертежа погибнут в огне!
- Да-да, заберите его, заберите! Нельзя рисковать такими вещами, сказал папа. Он обвел взглядом ребят. - До сих пор не могу постичь, как он попал к вам в руки.
И в глазах его вдруг выразилось изумление.
- А вы сядьте, сядьте и послушайте, - сказал инспектор. - Они у вас молодцы. Кстати, они как раз рассказывают.
И Джулиан продолжил свою историю. Инспектор выпрямился на стуле, услышав, где находятся сейчас те трое - в подземелье под древнеримским лагерем.
- И вы видели своими глазами, как они спускались на веревке? Значит, они ещё там! - Инспектор взглянул на часы. - Нет, едва ли. Уже, наверно, смылись, - Он даже застонал. - Подумать только. Матерые жулики были почти у нас в руках. И мы упустили их между пальцев!
- Да нет же! - срывающимся голосом крикнул Джулиан. - Они еще там!
- Откуда ты знаешь?
- А потому что я веревку унес! Смотрите, она на мне намотана! - сказал Джулиан. - Без веревки им не вылезти. А другого хода они не знают. Они там, там. Вас поджидают, инспектор!
Инспектор так стукнул ладонью по столу, что все подскочили, а Тимми с Джеком ошеломленно тявкнули.
- Чистая работа! - просиял инспектор. - Великолепно! Сейчас же отряжаю туда людей. А вас буду держать в курсе дела!
И он бросился прочь. Драгоценный чертеж был надежно упрятан в его кармане. Он плюхнулся на сиденье, схватился за руль и на всей скорости погнал машину к участку.
- Ух! - сказал Джулиан, падая на стул. - Буквально нет слов, нет слов!
Все ужасно волновались и галдели, перебивая друг друга. Бедную тетю Фанни никто не слышал. Зато когда явилась Джоанна и спросила, не хочет ли кто подкрепиться, ее услышали сразу!
Пришел доктор, осмотрел ногу Гая, сменил повязку.
- День-два - полный покой, - сказал он. - И до свадьбы заживет.
- Ты останешься у нас, Гай, с Джордж и со всеми, - сказала мама. - Рано тебе еще возвращаться в твой лагерь. Раскопки пока подождут. И Гарри пусть остается. И Джек.
Близнецы сияли. Им нравилась эта веселая компания, эта жизнь, полная приключений. Почему бы им тут и не погостить? Жизнь еще больше понравилась им, когда Джоанна внесла изумительное угощенье!
- Пирог с телятиной! Фаршированные помидорчики!
- А салат, а салат! Ты что сюда положила, Джоанна? Редиска, огурчик, свекла, морковь, крутые яйца, горошек. Джоанна, ты просто гений! А что на сладкое? - кричала Джордж. Они сидели, наслаждались и обсуждали события. Когда почти все было съедено, зазвонил телефон. Джулиан пошел и снял трубку. Вернулся он в крайнем волнении.
- Это инспектор. Они схватили всех троих! Когда они подошли к дыре, кто-то звал снизу на помощь, кричал, что какой-то негодяй мальчишка или какой-то мошенник увел у них веревку. И полицейские - все, конечно, в штатском, те трое уши развесили, - полицейские им спустили веревку, и голубчики, как миленькие, вылезли...
- И тут же их и зацапали! - в восторге крикнула Джордж. - Ой, вот бы на них в тот момент поглядеть!
- Инспектор очень нами доволен, - сказал Джулиан. - И сэр Джеймс Лоттон-Гаррисон тоже, наверное. Нас достойно наградят. Потихонечку. Конечно, обо всем об этом - молчок! Да, каждый получит награду по собственному вкусу.
- И Тимми? - вставила Джордж. Джулиан глянул на Тимми.
- Именно. Я знаю, чего прежде всего пожелал бы на месте старичка Тима, - сказал он. - Картонный воротник. Он жутко расчесал себе ухо!
Джордж вскрикнула, бросилась к Тимми, нагнулась над ним. И подняла опечаленное лицо.
- Как он расчесался! Ухо в ужасном состоянии! О, Тим! Глупая ты, глупая ты у меня, оказывается, собачка! Мама! Мама! Тим опять ухо расчесал!
Мама заглянула в комнату.
- Ах, Джордж. Какая жалость! Я ведь тебе говорила - не снимай воротник, пока ухо совершенно не заживет...
- Нет, я с ума сойду! - кричала Джордж. - Теперь опять все над ним будут смеяться!
- Не будут! - сказал Джулиан и улыбнулся, видя ее нахмуренное лицо. Да развеселись же ты! Сама посуди - разве не замечательно? Приключение началось с Тиминого картонного воротника и - поверь - Тиминым картонным воротником оно и кончается! Итак, трижды ура нашему старичку Тиму!
Да! Трижды ура тебе, старичок Тим! И пусть до нового приключения ухо у тебя совсем заживет, милый Тим, чтобы снова тебе не позориться в несносном картонном воротнике!
