Елка и картофель - Алия Сунагатулловна Барыева
Мать пробормотала что-то себе под нос, и он, не застегивая фуфайку, мигом побежал в сарай. Чуть ли не спотыкаясь, он мечтал порадовать маму в Новый год, но как только он добежал до сарая, то застыл на месте. Дверь сарая была приоткрыта, и когда он с тревогою в сердце бросился внутрь, его взору предстало ужасное зрелище. Степан сидел на куче сена и кончиками пальцем уплетал тушенку из банки.
– Что ты наделал? – Закричал Ваня, выхватывая у него из рук банку.
Обнаружив банку пустой, Ваня набросился на брата с кулаками.
– Я её нашел, я! А ты всё съел! – кричал Ваня, забивая кулаками по лицу Степана.
Степан с трудом оттолкнул разъяренного Ваню и ответил ему:
– Кто успел, тот и съел, и было-то там всего несколько капель. Ты чего?
– Я хотел маме его дать! Фашист! – Ваня снова рассердился и еще раз ударил его.
– Угомонись, дуралей! – Крикнул Степан на него, но Ваня все сильнее бил его, а потом резко остановился, отдышался и резко выбежал из сарая.
Степан догадался, что Ваня будет жаловаться маме, поэтому побежал за ним, и оба оказались дома. Ваня прямо с валенками и снегом вошел домой и присел рядом с матерью.
– Мама, мама, Степан съел подарок, я хотел её тебе подарить! – пожаловался Ваня, чуть ли не плача и стал будить её.
– Я же не знал! – оправдывался Степан и толкнул Ваню.– Вот ябеда!
– Мама, мама ты слышишь? Он съел всю банку!
Мальчишки смотрели на маму, её бледное лицо посинело. Мать тяжело дышала и не могла им ответить.
– Вот видишь, что ты наделал? Мама итак из-за нас ни одной крошки не ела, а ты мог бы поделиться с ней! – Ваня ударил его по плечу.
– Но я не знал…я …– Сбитый с толку, Степан с ужасом на глазах смотрел на обессиленную мать. – Может, она спит?
– Она умрет…что мы будем делать без нее? – зашмыгал носом Ваня и вытер сопли рукавом.
Стояла тишина. Степан задумчиво посмотрел в окно, затем он, ни проронив ни слова, выбежал из дома и оставил дверь нараспашку. Ваня с трудом закрыл дверь и железным ковшом зачерпнул воду из деревянной бочки.
– Мама, пей! – умолял Ваня маму, пытаясь напоить её и дать ей немного силы.
Женщина слегка приоткрыла рот и выпила несколько капель, смочив сухие и обветренные губы. Ваня укрыл её старым одеялом и нехотя вышел из дома. Посмотрел в сторону картофельных полей и уверенно направился туда.
Спустя час стемнело, и ветер усиливался все сильнее. Ваня прошел довольно большое расстояние от деревни, все также продолжал с помощью палки упорно искать в поле картофель, но кроме булыжников и твердой земли, пока ничего не нашел. Но он не сдавался.
Когда его ноги замерзли, пальцы онемели, руки покраснели от холода, и даже толстая фуфайка не могла уберечь его от холода, тогда он в изнеможении упал на колени и тихо заплакал. Он прекрасно понимал, что не сможет найти картофель в темноте. Его лицо было мокрым от слез, что еще больше усиливало холод.
Сидя на снегу, он поглядел вперед и вдруг заметил среди сугробов зеленую еловую ветку. Пройдя коленями по сугробу, он нырнул в снег и потянул её к себе. Но елка выскользнула из его руки и от колких иголок оставила царапины на пальцах. Мальчик спрятал руки под рукава и еще раз потянул за ветку. Елочка крепко цеплялась в землю, и он не мог её вытащить. Он встал и попытался сломать ее, но ее молодое тело выгибалось, как резина. Ваня попробовал двигать ее в разные стороны, но безуспешно. Тогда силы его иссякли, он сдался и сел на корточки в снег. Глядя на маленькую елочку – единственное маленькое утешение в канун Нового года, ему стало грустно, он вспомнил обессиленную мать, а затем жадного, заносчивого брата Степана, встал на ноги и сильно наступил на елку. Раздался треск. Ваня выдернул ее, и она выскочила из-под снега. На радостях он поволок свою зеленую красавицу по снегу в сторону деревни.
Сильный морозный ветер дул ему в лицо, ноги еле волочились по глубоким сугробам, валенки набились снегом, отчего Ваня с трудом тащил елку, оставляя от неё позади сломанные ветки и иголки. Сквозь метель он вдалеке смог разглядеть желтые горящие окна, но силы уже покинули его, и он рухнул в снег. Решив немного отдохнуть, он посмотрел в темное небо и увидел танцующие в воздухе снежинки. Время шло, тело уже не чувствовало холод, и его глаза медленно закрывались. Ваня уснул.
Через некоторое время во сне он услышал приближающиеся шаги, ступающие по снегу. Кто-то поднял его вместе с елочкой, которую крепко сжимал в замерзших руках, и уложил во что-то мягкое и колючее, а потом присел рядом с ним. Послышался хлыст кнута, а затем всё вокруг затряслось. Эта была скрипучая по снегу телега, которую тащила лошадь. Из-за тряски Ваня крепко уснул.
Громкие разговоры и звонкий смех разбудили мальчика. Когда он открыл глаза, то увидел, что лежит на печке и укрыт двумя одеялами, а ноги завернуты в фуфайку мамы. На голове – влажное полотенце. Возле стола стояла его добытая им ель, а за столом людей: Степана, лижущего кусок сахара, и маму у окна, уже не такую обессиленную и слабую, а улыбающуюся. Она разговаривала с незнакомым для него мужчиной, который сидел спиной к Ване.
– Он проснулся! – заметил Степан и показал липким пальцем.
Мама подошла к Ване и потрогала его лоб.
– Жар спал! – радостно и спокойным тоном сказала мама, улыбнулась ему и убрала полотенце со лба.
К нему подошел мужчина с густыми и черными усами, а его черты лица похожи на маму.
– Ну, здравствуй, боец! Как ты? Пальцы на ногах чувствуешь? – спросил он грубым голосом и подмигнул ему.
– Знакомься, Ванюша, это твои родной дядя Егор Михалыч! – знакомила мама с ним.– Он, мои родной брат и приехал к нам из Смоленска.
– Какой же он Ванюша, он – Иван! – гордо произнес дядя Егор и похлопал по плечу Вани. – Без его силы воли мы бы никогда не нашли вашу деревню. Он спас нас всех!
Ване стало интересно, каким же образом он помог.
– До меня дошел слух, что на вашу деревню напали немцы и обокрали все запасы, поэтому я, насобирав у добровольцев в городе как можно больше еды, поехал к вам,
