Тамара Крючкова - Чудеса не понарошку
- Чудак! Я же тебе целый час толкую, ты - чемпион. Понятно? - Авося спросил это таким тоном, что сказать, что ничего не понятно, Митя просто не мог, тем более он был тоже почти ученый. Он знал все буквы и почти все умел писать по-письменному. А чтобы все-таки понять, что же именно ему понятно, Митя сказал:
- Ну?
Каждому ясно, что "ну" - это такое слово, которое может означать что угодно. Например: "Ну, конечно, понятно" или "Ну, ничегошечки не понятно", или "Ну, как знать", или "Ну еще бы", или "Ну вот еще".
Авося оценивающе осмотрел Митю с ног до головы и торжественно произнес:
- Поскольку в этом году ты - чемпион по фантазерству, я прибыл, чтобы вручить тебе приз: билет до Шутландии.
Митя был в растерянности: ведь нельзя же стать чемпионом и даже не заметить этого, но Авося объяснил:
- В Фант-Азии знают всех фантазеров и фантазерок наперечет. А тому мальчику или девочке, который понапридумывал с три короба, мы присуждаем наш приз - путевку в Великоигранию.
- Значит, я могу по-всамделишному побывать там?
- Конечно, так же, как и другие ребята.
- А у вас и другие тоже бывали?
- Еще бы! Почти каждый год у нас кто-нибудь бывает. Да ты и сам знаешь некоторых из них: малыша Ганса, например, или крошку Шарля...
- Нет, я их не знаю, - уверенно сказал Митя.
- Скажи еще, что ты никогда не слышал про Снежную Королеву и Красную Шапочку.
- Кто же про них не слышал? Про них любой знает.
- А кто о них книжки написал?
- Ганс Христиан Андерсен и Шарль Перро.
- Ну вот, а говоришь, что Ганса и Шарля не знаешь. Эх, сколько ребятни у нас перебывало.
- Ничего себе ребятня! Совсем взрослые дяди.
- Это потом они выросли, а у нас они были маленькими мальчиками, совсем такими же, как ты. Мой дедушка сам их сопровождал, - гордо сказал Авося.
- Значит, все, что они писали, правда? - с недоверием спросил Митя.
- Чистая правда! - подтвердил Авося.
- И я тоже увижу этих сказочных героев?
- Как сказать, - уклончиво ответил Авося. - Вообще-то в Великоигрании каждый все видит по-своему, поэтому у нас никогда и ничего не повторяется дважды. Наша страна - самая нескучная страна на свете. Да ты и сам в этом скоро убедишься.
- А где мой билет?
- Как где? Ты же сам положил его в карман.
- Нет, я ничего не клал, - возразил Митя.
- А ты посмотри получше. Научил тебя спорить на свою голову! - проворчал Авося.
Митя стал выгружать содержимое карманов. Он вытащил кусочек гранита, пару желудей, фантик от жвачки, огрызок карандаша, совсем новый гвоздь, скрепку, найденный сегодня пятак...
- Да вот же твой билет! - воскликнул Авося.
- Какой же это билет? Это просто пятак, - пожал плечами Митя.
- Это не просто пятак. Это пятак в переносном смысле. - Авося назидательно поднял палец.
- А почему он в переносном смысле?
- Да потому, что смысл его в том и заключается, чтобы перенести тебя в Шутландию и обратно, - пояснил Авося.
- А он меня точно перенесет? Я ведь тяжелый, - засомневался Митя.
- Еще как перенесет! Надо его только подбросить, закрыть глаза и хорошенько раскружиться. Как только он упадет - ты в Великоигрании!
ГЛАВА 3. ВОТ ТАК НОВОСТЬ!
- Вот увидишь, что так оно и будет. Как только он упадет - мы в Шутландии, - повторил Авося.
При этих словах Мефодий, который до сих пор тихонько, как и подобает плюшевому львенку, сидел у Мити на руках, вдруг заволновался:
- Кто это ОН? Какой это Он упадет?
- Мефодий, это ты разговариваешь? - От удивления Митя чуть не выронил львенка.
- Конечно, нет, - покачал головой Мефодий.
- А чей это голос?
- Голос мой, но я не разговариваю. Я размышляю вслух, - важно произнес Мефодий, а потом укоризненно посмотрел на Митю и спросил: - А ты что на самом деле хочешь меня бросить и отправиться в Шутландию один?
- Что ты! Я и не думал тебя бросать! - сказал Митя.
- Ты-то, может, и не думал, а вот он думал, - Мефодий кивнул в сторону Авоси.
- Я?!! Да я вообще никогда ничего не думаю! - запротестовал Авося, и это было сущей правдой. Авося считал, что думать - самое бесполезное занятие в мире, потому что когда думаешь, то только зря теряешь время, которое можно было бы употребить на что-нибудь интересное. Например, влезть куда не следует или сунуть нос не в свое дело, или где-то что-то отвинтить и посмотреть, а что же из этого получится. Да мало ли сколько важных дел на свете. К тому же Авося знал, что частенько, если сначала подумать, многими из самых увлекательных дел и вовсе заниматься не станешь. Вот к чему приводят лишние раздумья!
- Ну да, - недоверчиво протянул Мефодий, - как будто я не слышал, как он сказал, "давай его бросим и закроем на это глаза, он упадет, а мы тем временем - в Шутландию".
- Это Авося не про тебя говорил, а про пятак, - сказал Митя.
- Ну, раз про пятак, то его можно и бросить, чего с собой таскать лишние тяжести? - успокоился Мефодий.
Митя прижал к себе львенка:
- Я бы тебя и так никогда не бросил, а теперь, когда ты еще и разговаривать умеешь...
- А почему бы мне не уметь? Мой прапрадедушка, между прочим, не только разговаривал, а еще и книжки писал. Про льва и собачку - замечательная книжка!
- Твой прапрадедушка?! - удивился Митя.
- Ну да. Лев Толстой.
- Лев Толстой?! - переспросил Митя.
- Да. А чего тут удивительного? Звали этого льва так - Толстой. Вот я, например, Мефодий, а он - Толстой.
- Но он никак не может быть твоим прапрадедушкой, - возразил Митя.
- Это еще почему? - обиженно спросил Мефодий.
- Да потому, что он - человек.
- Ничего подобного. Человек Толстой про Буратино написал. А про льва и собачку написал лев Толстой. Разве не так?
Мефодий был очень наслушанным львенком. Он всегда сидел рядом с Митей и слушал, когда тому читали вслух.
- Среди нас, львов, много ученых, - важно добавил Мефодий. - Вон и Кассиль - тоже лев.
Мите вдруг расхотелось спорить с Мефодием, потому что он подумал, что, наверное, очень трудно чувствовать себя львом, если ростом ты с комнатную собачку и у тебя даже нет прапрадедушки Льва Толстого.
- Значит, ты - лев? - спросил Мефодия Авося.
- Кому - Лев, а кому Лев Мефодиевич, - сказал Мефодий, который все еще дулся на Авосю - из принципа.
- Лев - это такой сильный и грозный? - спросил Авося, с сомнением поглядывая на Мефодия.
- Как видишь, - скромно сказал Мефодий, чувствуя себя ужасно сильным и грозным.
- Вот здорово! - сказал Авося, чувствуя себя ужасно храбрым.
И тогда он вдруг очень понравился Мефодию. Мефодий протянул ему плюшевую лапку и примирительно сказал:
- Можешь звать меня просто Мефодием.
А Мефодий вдруг очень понравился Авосе. И Авося пожал его лапку и сказал:
- А меня - Авося.
ГЛАВА 4. ЛЕГКО ЛИ ВНУШАТЬ ДОВЕРИЕ?
- Ну, теперь, когда все в сборе, можно отправляться! - сказал Авося.
- Ой, - сказал вдруг Митя таким упавшим голосом, что Авося даже испугался, как бы его голос не ушибся.
- Ой, - повторил Митя, - я обещал маме без спроса никуда не уходить.
- Ну и что? - спросил Авося.
- Как что? Если обещал, то надо выполнять. Митя твердо знал, что обещание выполнять надо, хотя чаще всего делать это совсем не хочется.
- Тогда скорее спрашивай! - посоветовал Авося.
- Ты мою маму не знаешь. Она меня одного никуда не отпускает, - сказал Митя.
- Но ты ведь не один. Мы с тобой, - успокоил его Мефодий.
Митя посмотрел на Мефодия, потом на Авосю и подумал, что такое "не один" для мамы не считается, а вслух сказал:
- Понимаешь, мама меня отпускает только с теми, на кого можно положиться.
- Это уже похуже. А она у тебя тяжелая? - спросил Авося.
- Кто?
- Мама, конечно, кто же еще? А то я не люблю, когда на меня полагаются очень тяжелые люди. Я от этого огорчаюсь.
- Нет, это просто так говорится "положиться". А на самом деле ложиться она не будет. Просто надо ей внушить доверие.
- Так бы сразу и сказал. Это проще простого. Внушать доверие - мое любимое занятие. Я только и делаю, что внушаю мамам доверие, - сказал Авося.
У Мефодия сразу испортилось настроение. Мало того что не он предложил путешествовать по Шутландии, а если еще и доверие будет внушать не он, тогда получится, что он вовсе даже ни при чем. А быть вовсе даже ни при чем очень обидно.
- Мне кажется, что из нас двоих доверие маме может внушить не Авося, а КТО-ТО СОВСЕМ ДРУГОЙ, - сказал Мефодий многозначительно.
- Кто? - спросил Авося.
- Тот, кто больше достоин, - ответил Мефодий.
- Совсем другой из нас двоих... - начал вычислять Авося, а когда наконец вычислил, то не на шутку обиделся: - А почему это ты больше достоин?
- Потому, что я - выходец из очень знатного рода, - пояснил Мефодий.
- Ну и что? Я, может быть, еще больше твоего выходец!
- Интересно, откуда же ты выходец?
- Из дома, - сказал Авося и для пущей убедительности зашел в подъезд и вышел оттуда. - Вот!
- Выходцы из дома не считаются, - сказал Мефодий.
- Почему это не считаются? Значит, если ты - выходец, то это считается, а если я - то нет.
