Валерий Гусев - Пиастры для юных пиратов
– Отлично!
– Узнав, что исследования Тихого океана откладываются изза отсутствия денег, я протянул институту руку помощи…
– А в этой руке, - засмеялся генерал, - чемодан денег! В вечно зеленых купюрах.
– Но я поставил условие, - продолжал папа. - Меня тоже берут в плавание. Как пассажира. Без обязанностей, но с большими правами.
– Это уже лучше, - одобрил капитан и стал набивать свою трубку пахучим заморским табаком.
– Я буду сумасброден, нахален, немного придурковат…
– Это тебе удастся, - усмехнулся, пошутив, генерал, - особенно последнее.
– У вас есть дети? - вдруг спросил капитан и выпустил изо рта душистое облако дыма.
– Есть, - кивнул папа. - Вы думаете, они будут скучать без меня?
– Я думаю, что их следует взять с собой, для более глубокой конспирации. Они у вас - как, смогут сыграть роль бесшабашных, избалованных детей сумасбродного богача?
– Они смогут, - поспешил заверить генерал, который хорошо знал все наши прежние подвиги.
Папа вздохнул. И предупредил их обоих:
– Только лично я за фокусы своих сыновей отвечать не собираюсь. Вполне возможно, что при их бесшабашности и решительности наше судно окажется не в Тихом, а в Ледовитом океане.
– Вполне возможно, - со вздохом кивнул генерал. - Особенно если младшему, Лешке, захочется вдруг покататься на лыжах. Или на белом медведе.
– Больше всего я боюсь, - сказал папа капитану, - что уже во Владивостоке, где находится ваше судно, они в первый же день его захватят и поднимут на мачте пиратский флаг.
– Пусть уж лучше они его поднимут, - както очень серьезно сказал генерал, - чем ктонибудь другой.
– А что, - забеспокоился капитан, - у ваших ребят есть уже аналогичный опыт?
– Да, - сказал папа, - у них очень большой аналогичный опыт. - И он стал перечислять, загибая пальцы: - Они угоняли автомобили, воздушный шар, поезд, пароход, экскаватор, самолет, верблюда. Про лошадей и собак я уже не говорю…
По мере того как папа загибал пальцы, капитан все чаще пыхтел своей трубкой и бледнел на глазах. Наконец он с печалью спросил:
– А других вариантов нет?
– Вы сами предложили взять их на борт, - злорадно усмехнулся генерал. - А если серьезно, ребята очень толковые и сообразительные. И я не удивлюсь, ты только не обижайся, Сережа, что этого афериста они вычислят раньше, чем ты.
– И наручники наденут, - серьезно кивнул папа. - Или акулам его отдадут.
В общем, вопрос был решен.
– Только имейте в виду, - строго напомнил генерал, - о подлинной роли полковника Оболенского никто, кроме нас троих, не должен знать.
– Это понятно, - сказал капитан и принялся чистить свою трубку. - Об этом можно и не предупреждать.
Вот так мы оказались членами экипажа научноисследовательского судна Института океанографии под красивым названием «Афалина».
Вскоре после этого события (о котором мы с Алешкой еще ничего не знали) папа пришел с работы какойто странный. Немного задумчивый, чуточку серьезный и отчасти веселый. Все в одном флаконе сразу.
– Командировка? - догадалась мама. - Опасная и трудная? Как всегда?
– На этот раз веселая, - грустно ответил папа. - Ухожу в море. И детей беру с собой.
– Какое счастье! - обрадовалась мама. - И надолго оно?
– Месяца на три. С учетом обстоятельств.
Мама поставила перед ним чашку кофе. И с надеждой спросила:
– А побольше никак нельзя? С учетом какихнибудь обстоятельств. Они мне так надоели!
Я думаю - не обстоятельства ей надоели, а мы с Алешкой.
– Побольше нельзя, - вздохнул папа. - Им всетаки надо учиться.
– Что ты называешь учебой? Бесконечные двойки, записи в дневниках и вызовы родителей? - спросила мама. - А потом - они и так уже все знают.
– Например, - спросил папа Алешку, - где находится Тихий океан?
– Вон там, - не задумываясь, махнул Алешка, - за этой стеной.
За этой стеной весь день и почти всю ночь у нашего соседа Ермолаева гремела музыка.
Сосед Ермолаев работал в цирке, дрессировщиком. И некоторые звери жили у него дома. Чаще всего - мартышка Зульфия. Она была очень нервная и, как уверял Ермолаев, легко ранимая. И поэтому боялась оставаться дома одна. Она боялась всего - тараканов, тикающего будильника, вороны на балконе. Единственное, что ее успокаивало, - громкая музыка. Под эту музыку Зульфия ничего не боялась. И начинала плясать. Как на манеже. Хорошо еще, что у нее не было копыт и обуви на каблуках.
И я понял, что имел в виду Алешка. Тихий океан за стеной начинался тогда, когда Ермолаев приходил домой и выключал свою штормовую музыку.
И еще я понял, что мы втроем отправляемся в плавание на прекрасном научноисследовательском судне с красивым названием «Афалина».
– Красивая фамилия, - сказал Алешка. - Как у нашей уборщицы.
– При чем тут ваша уборщица? - удивился папа. - Афалина - это вид дельфинов.
– Много ты знаешь, - фыркнул Алешка. - Афалина - это фамилия нашей старушки уборщицы.
– Ударения разные, - помирил я их.
Мне не хотелось, чтобы мы уходили в далекое плавание в состоянии глупой ссоры.
«Афалина» - сказал папа, - это научноисследовательское судно Института океанографии. Когдато это был опытный военный корабль. Его не совсем доделали, потому что у Министерства обороны не хватило на него денег…
– Господи! - сказала мама. - Всем не хватает денег. И нам, и даже Министерству обороны.
– Правительству тоже не хватает, - успокоил ее Алешка.
– Правительству, - сердито сказала мама, - не хватает на нас, а не на себя! - И посмотрела почемуто на папу.
Папа нахмурился, но ничего не ответил.
– Пап, - спросил я, далекий от политики, - а на этой военной «Афалине» вооружение есть?
– Еще какое, - ответил папа. - Последнее слово военноморской науки. Впрочем, сами все увидите.
– Я согласен, - сказал Алешка. - Мне как раз туда надо.
– Это еще зачем? - испугалась мама.
– За сокровищами, - небрежно напомнил Алешка. Будто за сокровищами - все равно что за хлебом в соседний магазин сходить. - Там на одном острове находятся сокровища капитана Флинта.
– Что?! - Папа чуть не выпустил из рук кофейную чашку. - Какого Флинта? Ивана Федоровича?
Я сразу объясню, почему папа так изумился. Дело в том, что фамилия капитана «Афалины» была Флинт. И звали его Иван Федорович.
Алешка смерил папу холодным взглядом. И сказал:
– Некоторые сыщики не только газеты читают.
– И что же читают некоторые сыщики? - Папа со стуком поставил чашку на стол.
– Уголовный кодекс, - сказала мама.
Алешка снисходительно объяснил, что он наконецто «вычислил», на каком острове остались сокровища пиратского капитана Флинта. Для этого ему пришлось перечитать не только «Остров сокровищ», но и много других серьезных книг по истории морского пиратства.
Кстати сказать, Алешкины догадки оказались правильными. Я потом читал статьи литературоведов, географов и историков - и все они, на основании всяких научных анализов, уверенно назвали тот же самый остров, о котором догадался наш Алешка.
Тут за соседской стеной хлопнула дверь, смолкла музыка, радостно залопотала Зульфия. Наступил «Тихий океан».
– Теперь и поговорить можно, - сказал папа. - Серьезно поговорить.
Мама тут же поставила перед ним еще одну чашку кофе.
– Вы поедете со мной. Вы мне там нужны. Забудьте прямо сейчас, кто я такой, и прямо сейчас запомните, что я очень богатый и придурковатый бизнесмен. А вы мои дети.
– Придурковатые? - спросил Алешка.
Папа кивнул, даже не улыбнувшись.
– Ведите себя соответственно.
– Это они могут, - сказала мама и совершенно некстати вспомнила, как я, в раннем детстве, почемуто сел в кастрюлю с тестом.
– Я не это имел в виду, - произнес папа. - Но они меня поняли, так?
Когда папа спрашивает таким серьезным тоном, нам остается только кивнуть головой и потупить глазки.
– Два дня на сборы, - сказал папа.
Два дня пролетели как два урока.
Папа принес с работы громадный шикарный чемодан для себя и два поменьше, но тоже шикарные, для нас с Алешкой.
В папином чемодане уже лежали всякие небывалые костюмы и всякие заманчивые вещи: ноутбук, морской бинокль, белый тропический шлем, кортик в золотых ножнах и другие атрибуты богатого чудака.
А наши чемоданы начала сразу же заполнять до отказа мама.
– Лешкины валенки никак не лезут, - устало пожаловалась она папе и сдула с усталого лица усталую прядь волос.
– Какие валенки? - обалдел папа.
– А как же! - Мама изо всех сил давила крышку чемодана коленкой. - Там же летом - зима! В том полушарии. Я сама в энциклопедии прочитала. Там такая суровая зима, что даже Полярной звезды не видно.
Папа чуть заметно усмехнулся.
– Да, - сказал он, - там летом зима. Но очень мягкая. Градусов около тридцати. Но в океане это легко переносится. Там ведь все время ветер.
– Боже мой! - ужаснулась мама. - Тридцать градусов да еще с ветром. А я Лешеньке даже рукавички не положила. Тридцать градусов!
