Сергей Баруздин - Как Снежок в Индию попал
Всё было необычно и неспокойно. То ли от страха, то ли от яркого солнечного света Снежок жмурился. Его и без того маленькие глазки превращались в еле заметные, словно карандашом проведённые чёрточки.
Неожиданно что-то круглое и влажное ткнулось в голову медвежонка.
"Х-хрю-ю", - раздалось над самым ухом.
Что ещё такое? Снежок вздрогнул. Прямо перед ним стоял белый в крапинку поросёнок Пятачок и гнусавил:
"Х-хрю-ю! Х-хрю-ю!"
Вид у Пятачка был миролюбивый. Снежок успокоился. Ему даже понравилось это толстое несуразное существо с крошечным верёвочным хвостиком. Он провёл носом по шершавой спине поросёнка. Но Пятачок не оценил дружелюбия Снежка. Он ещё раз хрюкнул и потопал к тигрятам.
Вдали, под небольшим деревянным помостом с лесенкой, белело что-то мохнатое и пушистое. Снежок подошёл ближе и вдруг обнаружил двух белых медвежат. Ну и встреча! Спрятавшись в тень, медвежата сладко дремали. Снежок заурчал, с трудом пролез под помост и лёг возле медвежат. Они потеснились и приняли новичка в свою сонную компанию.
А Снежок нащупал ухо одного из медвежат и лизнул его, словно соску.
КТО СИЛЬНЕЙ?
Жизнь на площадке шла своим чередом. По утрам открывались дверцы клеток и разношёрстная компания зверей высыпала на площадку. Три раза в день раздавался звонок колокольчика, и четвероногие малыши бежали к своим кормушкам. Они завтракали, обедали и ужинали точно по расписанию.
Привык к колокольчику и Снежок. Услышав звонок, он первым срывался с места и оказывался возле кормушки. Снежок не отличался добротой, когда речь шла о еде. Зато в остальное время он был ленив и добродушен.
Бурые медвежата - самые беспокойные и задиристые обитатели площадки. А Малыш особенно. Достаётся от него и козлятам, и лисёнку, и тигрятам... Даже поросёнок Пятачок не любит связываться с Малышом: попробуй разберись, когда тот шутит, а когда лезет драться всерьёз!
Снежок тоже избегает Малыша. Куда приятнее валяться с белыми медвежатами, а уж если играть, то в воде. Здесь он и с мячом играет, и кувыркается, и брызгается, да так, что все звери разбегаются от бассейна в разные стороны. И Малыш в первую очередь.
Как-то утром появились на площадке новые необычные жильцы: два ежа и белый лебедь-шипун. Стали зверята знакомиться с новичками. Подошли к ежам тигрята, посмотрели на их колючки и повернули обратно. Подбежал пёс Тобик, повилял хвостом и отошёл. Пятачок был посмелее, он поздоровался с ежами:
"Х-хрю-ю! Х-хрю-ю!"
Малышу этого было недостаточно. Он отогнал поросёнка и подошёл к одному из ежей. Но только Малыш хотел стукнуть его носом, как вдруг заорал от боли: его нос ткнулся в острые ежовые иглы.
Малыш схватился передними лапами за нос, но в этот же миг кто-то ещё больней ущипнул его в бок. Медвежонок обернулся и увидел рядом с собой лебедя. Вытянув шею с оранжево-красным клювом, лебедь наступал прямо на Малыша.
Не успел медвежонок отбежать, как лебедь встряхнул крыльями и опять ущипнул его. Малыш бросился бежать.
Тогда лебедь щипнул подвернувшегося на пути козлёнка, стукнул клювом Пятачка, пугнул Тобика и, гордо вскинув голову, направился к бассейну, в котором бултыхались белые медвежата.
"Ш-ш", - шипел он, подходя к медвежатам.
Но не тут-то было. Снежок вынырнул из воды, раскрыл пасть и, как только лебедь нагнул шею, дёрнул его прямо за клюв. Шипун не удержался на ногах и свалился в воду.
Начался переполох. Лебедь беспомощно бил по воде крыльями и шипел. Вот Снежок изловчился и стукнул лебедя по спине. Полетели перья. Тут прибежали люди и выручили незадачливого смельчака.
- Поделом тебе, забияка! Не будешь драться!
С тех пор решено было не пускать на площадку молодняка никаких лебедей: ни молодых, ни старых, ни белых, ни чёрных.
А Малыш теперь не приставал уже больше к Снежку.
ПАССАЖИР № 15
Стояла тёплая сентябрьская ночь. Прожекторы освещали бетонные дорожки аэродрома. По ним уходили в рейс и возвращались из рейса самолёты. То тут, то там мигали красные и зелёные огоньки маяков. Они показывали лётчикам путь на землю и путь в небо.
По радио голос диктора передал очередное объявление:
- Начинается посадка на пассажирский самолёт, отправляющийся по маршруту Москва - Ташкент. Повторяю...
Жизнь на большом аэродроме не прекращалась и ночью.
Тринадцать пассажиров вышли из здания аэровокзала. Они направились к одному из самолётов.
Прошло несколько минут, и пассажиры заняли места в мягких, покрытых белыми чехлами креслах. Лишь последнее кресло было свободно.
До отлёта оставалось минут десять, когда появился четырнадцатый пассажир. Он подъехал к самолёту на автобусе и был с особым вниманием встречен лётчиками и контролёрами.
- Ну как, Игорь Петрович, доставили? Всё в порядке?
- В полном порядке.
- Ну, тогда давайте грузить...
И тут оказалось, что четырнадцатый пассажир, которого все называли Игорем Петровичем, вовсе не последний.
Только он занял место в самолёте, как несколько сильных мужских рук вытащили из автобуса обитый железом ящик с решёткой и понесли его к самолёту. Вот ящик с трудом протиснули в дверь, вот он уже поставлен возле багажа в конце салона... И вдруг страшный рёв переполошил пассажиров. Они вскочили со своих мест.
- Но простите, это же медведь! - удивился кто-то из пассажиров. - Это очень опасно!
- Пожалуйста, не волнуйтесь! - постарался успокоить его Игорь Петрович. - Это всего лишь маленький белый медвежонок. Его зовут Снежок.
- Вот вам пассажир номер пятнадцать, - пошутил один из лётчиков, прошу любить и жаловать! А сейчас прибудут ещё пассажиры!
- Как - ещё?!
В это время в дверь самолёта втащили два ящика - один с голубями, другой - с тёмно-бурым, мохнатым зверем, длинный хвост которого яростно бил по решётке.
- Это Роза. Росомаха, - сказал Игорь Петрович, помогая грузчикам поудобнее установить клетки.
- Именно Розы нам и не хватало! - сказал один из пассажиров.
Пассажиры были несколько смущены. Никому из них никогда не приходилось летать с такими соседями.
- Это подарки, которые мы везём в Индию, в Мадрасский зоопарк, объяснил Игорь Петрович.
Клетки прикрыли брезентом. Медвежонок затих. Перестала возиться Роза. Умолкли голуби. Они сидели парочками в трёх отделениях ящика: два - белых, два - белых с коричневыми крыльями, два - с серыми.
Пассажиры заняли свои места, и самолёт пошёл на взлётную площадку.
Вскоре в самолёте наступила полусонная тишина. Загорелись синие контрольные лампочки. Пассажиры, привыкшие к частым воздушным путешествиям, крепко уснули. Остальные задремали. Задремал в своём кресле и Игорь Петрович.
Но минут через двадцать, на высоте две тысячи метров, опять раздался беспокойный рёв медвежонка.
Пассажиры заволновались.
Игорь Петрович вскочил с места и подошёл к клетке Снежка. Медвежонок забился в угол и жалобно рычал. В соседней клетке завозилась Роза: она встала на лапы, выгнув спину. Зашевелились в своей клетке и голуби.
- Ну что ты, Снежок? Чего ты испугался, глупенький? - говорил Игорь Петрович, присев возле клетки.
Снежок, видно, узнал знакомый голос и подошёл к решётке.
Ещё в Москве, задолго до предстоящего путешествия в Индию, Игорь Петрович по нескольку раз в день заходил на площадку молодняка. Он сам давал еду Снежку, сам выпускал его по утрам из клетки, а по вечерам впускал обратно.
Приучать к себе Розу Игорь Петрович не пытался. Росомаха была поймана в Сибири уже взрослой, и подружиться с ней было нельзя. Снежок - другое дело. Постепенно он всё больше привыкал к директору, а директор всё лучше узнавал повадки и привычки Снежка.
И сейчас Игорь Петрович знал, что нельзя успокоить медвежонка только ласковым словом. Снежок продолжал рычать, просовывая в решётку то нос, то лапу.
- Подожди, Снежок! - сказал Игорь Петрович, доставая из сумки кусок варёного мяса с косточкой. - На, бери!
Медвежонок жадно схватил кость и забился в угол клетки. Теперь он уже не рычал, а довольно посапывал. Он ел.
Успокоить Снежка - полбеды. Успокоить пассажиров оказалось куда труднее!
Остаток ночи и весь следующий день Игорь Петрович почти не отходил от клеток. Росомаха и голуби не обращали на него никакого внимания. Зато Снежок в присутствии Игоря Петровича вёл себя спокойнее: он даже подставлял к решётке уши, чтобы приласкаться.
К вечеру самолёт прилетел в Ташкент. Уставшие пассажиры вышли из кабины и, как всегда, облегчённо вздохнули, почувствовав под ногами твёрдую землю.
Потом выгрузили клетки. Снежок и Роза отнеслись к этому событию довольно равнодушно. Развалившись на дне клеток, они не обращали никакого внимания ни на зелёное поле аэродрома, ни на окруживших их людей. Голуби на радостях заворковали.
- Неужели ваш медведь не рад, что попал на землю? - удивился один из пассажиров. Видно, сам он впервые летел на самолёте и с трудом перенёс воздушное путешествие.
