Андрей Пумпур - Лачплесис
Хищного владычества.
Золотились, колосились
Ливов нивы тучные;
Ливы сеяли, а немцы
Брали урожай себе.
На лугах паслись коровы,
Тёлки, овцы жирные;
Чужаки их мясо ели,
Продавали шкуры их.
Под защитой замков церкви
Крестоносцев выросли.
В церкви те людей сгоняли
Немцы - и крестили их.
В рабство всех крещёных ливов
Обратили пришлые,
Обложили населенье
Тяжкими поборами.
Те же, что верны остались
Дедовским богам своим,
По глухим лесам, по дебрям
Непролазным прятались,
Вырубали, выжигали
Новины заветные,
Строились в лесных трущобах
И молились Перконсу
Но и здесь их настигали
Рыцарей разведчики
И опять их облагали
Непосильной податью.
А когда на землю ливов
Вышел с войском Лачплесис,
Испугались чужестранцы,
Бросили обители
И дома свои и в замке
Турайды попрятались.
Лачплесис тот крепкий замок
Окружил осадою.
Но нелёгким делом было
Взять твердыню Турайды,
Очень много меченосцев
Заперлося в крепости,
Тучи стрел они метали
В осаждавших воинов.
Лачплесис тогда построить
Много лестниц приказал
И по ним на стены замка
Поднял воинов своих.
Закипела битва насмерть
На высоких насыпях:
Бились тяжко, отступали
Обе стороны не раз,
Звон железа, стоны, крики
Разносилися окрест.
Впереди своей дружины
Бился славный Лачплесис,
Сокрушая беспощадно
Меченосцев панцырных.
Испугалась силы грозной
Свора чужеземная
И пощады запросила,
Побросав оружие.
Сам владелец замка Каупо
В это время в Риге был,
Где подолгу проживал он
В замке у епископа.
Лачплесис его берлогу
Разорить велел до тла,
Церкви и монахов кельи
В кучи пепла превратить,
Чтобы впредь пришельцам чуждым
Не было пристанища!
Немец Дитрих, льстец коварный,
В замке был средь рыцарей.
Лачплесису говорил он
Лживым языком своим,
Что сюда явились немцы
По желанью Каупо,
Им, гостям своим, хозяин
Предоставил замок свой
И просил, чтоб как гостям им
Жизнь была дарована.
Лачплесис, ещё глубоко
Уважавший Каупо,
Внял в конце концов тем просьбам
Дитриха лукавого.
Ливы всё же убеждали,
Чтоб не верил Лачплесис
Дитриху, клялись, что это
Самый беспощадный их
Враг, что он сто раз своею
Лестью их обманывал.
Но уж раз пощаду немцам
Дать решился Лачплесис,
Пусть щадит, но на расправу
Пусть им выдаст Дитриха.
Лачплесис велел немедля
Выдать ливам Дитриха.
Ливы Перконсу решили
Дитриха пожертвовать,
Но когда в священной роще
Конь гнедой под Дитрихом
Трижды левою ногою
Меч переступил, тогда
Стало ясно, что и боги
Подлецом гнушаются.
Вот как Дитрих нечестивый
Вновь ушёл от гибели78.
Взял оружье, латы, шлемы
Лачплесис у рыцарей
И велел их в город Ригу
Гнать простоволосыми.
Воротил он ливам все их
Прежние владения
И с надёжною дружиной
Там оставил Тальвалда,
Чтоб от немцев охранял он
Славный берег Гауи.
Сам же с другом Кокнесисом
И со старшим Лиелвардом
Сквозь леса повёл он войско
Прямо к замку Лиелвардэ79.
Немцы в Лиелвардэ засели
Так же, как и в Турайдэ,
Как и в прочих замках, прочно
На житьё устроились.
Всех безжалостнее был их
Главный - Даньел Баннеров.
Это был злодей без чести
И без искры совести.
Снёс он старый ветхий замок
И построил новую
На скале над Даугавой
Крепость неприступную.
На людей, как хищный ястреб,
Налетал оттуда он,
Сёла жёг, терзал и мучил
Беззащитных жителей.
Видя ужасы такие,
Многие старейшины
Со своими племенами
По лесам попрятались.
Баннеров внезапно бросил
Грабить и насильничать,
Вестников послал в леса он,
Беглецам сказать велел,
Что отныне в мире с ними,
В дружбе жить желает он,
А для заключенья мира
Приглашает в замок свой
Всех старейшин. Зла не видя,
Люди простодушные
Из своих убежищ в гости
К негодяю прибыли.
Он их принял в новой клети
За стенами крепости,
Угощал питьём и пищей,
Дружески беседовал.
Но пока ещё сидели
За столом старейшины,
Даньел вышел и снаружи
Запер дверь тяжёлую.
Клеть со всех сторон велел он
Обложить соломою.
С четырёх сторон солому
Сам поджёг он факелом.
Быстро запылали стены
Клети деревянные,
Старики внутри кричали,
Задыхаясь в пламени.
Даньел же с товарищами
На высокой насыпи,
Встав, пожаром любовался
С сатанинским хохотом.
Только скоро нечестивым
Смехом подавился он,
Так как из лесу верхами
Выехали воины.
Впереди с мечом тяжёлым
Ехал грозный Лачплесис.
Услыхавши крики в клети,
Витязь двери выломал
И успел спасти несчастных
Стариков из пламени.
Те его благодарили,
Как небес посланника,
Со слезами, обнимая
В несказанной радости,
Рассказали, как жестоко
Обманул их Баннеров.
Услыхав рассказ их, страшно
Лачплесис разгневался
И немедленно на крепость
Начал наступление.
Хоть оборонялись крепко
Латники немецкие,
Всё ж до наступленъя ночи
Занял крепость Лачплесис.
Всех засевших в ней велел он
Перебить без жалости,
Кроме Даньела. Живьём он
Взять велел мучителя
И расправу над злодеем
Поручил старейшинам,
Чтобы те за все насилья
Отомстить могли ему.
Зашумели, полетели
Вести: Лачплес в Лиелвардэ!
Радостно встречали эту
Весть селенья Латвии,
Ликовали люди, словно
Жизнь увидев заново.
Те, что по лесам скитались,
В тёмных дебрях прятались,
Радостные возвращались
К старым очагам своим.
А оттуда направлялись
Прямо в замок Лиелвардз
Поблагодарить героя
За освобождение.
В замке Лиелвардэ победу
Праздновали весело.
Пир устроил для народа
Старый куниг Лиелвардский.
Пили, пели и делились
Боевой добычею.
Под конец про Баннерова
Вспомнили старейшины.
Вывели его на берег
Даугавы и молвили:
"Пес немецкий, сжечь в проклятой
Западне хотел ты нас!
Милостивы мы! За это
Отдадим воде тебя!"
Доску толстую достали,
И на доску Даньела
Положили, прикрутили
К той доске веревками,
И с издевками пустили
Доску вниз по Даугаве
"Поезжай домой! - сказали,
Поищи родных своих!
Пусть с тобою уезжает
Вера нам ненужная!"
Страх и ужас обуяли
Чужеземных рыцарей
При известьи о победах
Витязя латышского,
И они бежали в Ригу,
Побросав дома свои,
В городе ища спасенья,
За стенами толстыми
Но и сам епископ Альберт
Не был в безопасности
Видел он, что очень скоро
Здесь погибнет власть его,
Ежели он не получит
Подкрепленья сильного
Сел он на корабль, не мешкав,
И уплыл в Германию
Сколотить большое войско
Альберт там надеялся,
Чтобы будущей весною
Вновь нагрянуть в Балтию.
А взамен себя оставил
Альберт в Риге Каупо.
Каупо обещал защиту
Уцелевшим рыцарям.
Лачплес, видя, что угрозы
Нет пока над Балтией,
Распустил свои дружины,
Сам остался в Лиелвардэ.
Хорошо, привольно зажил
Там он с милой Лаймдотой.
Лаимдота хозяйством в доме
Правила, а Лачплесис
Укреплял отцовский замок
И работал на поле,
Кокнес тоже во-свояси
В замок свой со Спидалой
И со старым Айзкрауклисом
Вскорости отправился
Проводили их сердечно
Лачплесис и Лаимдота.
Обнялись друзья. Друг другу
Пожелали счастия.
Провожать домой поехал
Лиелвардс друга Буртниекса.
Старики пожить хотели
Вместе в замке Буртниексов,
И остались в старом доме
Лаимдота и Лачплесис,
Осенённые любовью,
Славою венчанные
Здесь, на берегу прекрасной
Даугавы, нашли они
И любовь, и мир, и счастье,
И почёт страны своей.
По весне долины, горы
Вновь оделись зеленью.
Всё живое в мире снова
Ободрилось, ожило.
Мнилось, позади остались
Времена тяжёлые.
Мирно пахарь принимался
За труды весенние,
Починял плетни, готовил
Плуги, косы, бороны.
Кангарс, как и все, работал
Вкруг своей усадебки,
Саженцы окапывая,
Подновляя изгородь.
По лицу его бродило
Недовольство хмурое.
Выпали ему на долю
Всякие превратности.
Горе Балтии, в котором
Тяжко он повинен был,
Как и всем, плоды дурные
Также принесло ему.
