Софья Могилевская - Марка страны Гонделупы
- Можешь слушать на ходу?
- Могу.
- Ну, так знай... только не спрашивай, откуда... это тайна... Знай, у меня есть...
Трах!
Петя зацепился коньком за выбоину и со всего размаху шлепнулся об лед.
Какая боль!
Слезы чуть не брызнули у него из глаз. Если бы мама или хотя бы Кирилка с Вовкой были рядом, можно бы заплакать. Но при Леве... Никогда! При Леве он потерпит.
Петя проглотил слезы. Поднялся, потер ушибленную коленку и дрожащим от боли голосом сказал:
- Поедем... мне... ничего.
Музыка по радио играла какой-то медленный красивый вальс. Летал снежок, похожий на лепестки белой акации. Было так хорошо, а бедный Петя совсем замучился. Он еле скользил за Левой. Ноги у него гудели, болела разбитая коленка, и больше всего на свете ему хотелось сейчас быть дома.
Но тайна... Левина тайна.
Нет, не мог же он уйти, не разузнав этой тайны!
- Поехали туда, к сугробам! - приказал Лева. Они помчались к темному краю катка, но по дороге Лева передумал:
- Нет, безопаснее на середку, под фонарь...
А фонарь раскачивало ветром из стороны в сторону. И снежинки возле него вертелись, словно летние ночные бабочки вокруг лампы.
Коньки у Пети подламывались и ложились набок, а колени дрожали от усталости. Поскорее узнать бы - и домой...
Лева подъехал к нему вплотную:
- Только ни-ко-му...
Петя согласно закивал головой.
- Николаев! - Лева торжественно и медленно выговаривал каждое слово. - У меня есть... только еще раз поклянись...
Но Петя уже не мог произнести ни слова. Он поспешно закивал и выдохнул клубочек белого пара - весь свой запас воздуха.
- Николаев, знай... - Левин голос стал хриплым и зловещим. - У меня есть марка пиратской страны...
Тут по радио рявкнул последний аккорд, и музыка смолкла.
- Какой страны? - с ужасом и неожиданно громко закричал Петя.
- Тише!.. - Лева оглянулся по сторонам. - Тише!
- Какой страны? - пролепетал Петя и сразу как-то весь обмяк.
- Марка страны Гон-де-лупы...
Глава четырнадцатая
Марка страны Гонделупы
Марка страны Гонделупы!
Петя и мечтать не смел о том, чтобы увидеть эту таинственную марку. Марку из пиратской страны!
Но вот прошло два дня, и Лева подошел к нему. Петя стоял в коридоре, у дверей класса. Лева отвел его в сторону и с видом заговорщика шепнул:
- Взглянуть хочешь?
Петя тут же догадался, о чем его спросил Лева. Разумеется, ему хотелось взглянуть на пиратскую марку. Еще как хотелось!
- Ладно. Так и быть. Уж с кем дружу, с тем дружу... После школы давай прямо ко мне. Только пойдем не вместе. Я пойду прямиком, а ты валяй кружным путем... И чтобы никто тебя не видел. Ясно?
- Ясно, - тоже шепотом проговорил Петя. - Я знаю дорогу через один двор...
Все это было так интересно, так увлекательно!
После школы со всевозможными предосторожностями, проходным двором, разными закоулками, поминутно озираясь (так что с первого взгляда было ясно: вот мальчик, которому сейчас откроют какую-то необыкновенную тайну!), Петя побежал к Леве Михайлову.
Дверь ему открыл сам Лева. В передней никого не было, и, не снимая шубы, Петя пошел за Левой в комнату.
Откуда-то из-под матраца Лева достал объемистый сверток.
- Все марки? - изумился Петя.
Лева ничего не ответил. Молча начал разворачивать сверток, снимал бумагу, будто с капустного кочана, лист за листом.
- Нет, - сказал он вдруг, - не буду показывать, еще начнешь клянчить...
Но Петя поклялся, что у него даже в мыслях такого нет. Ему бы взглянуть разок, и все.
- Ладно, так и быть! - Лева принялся разворачивать дальше.
Сначала шла обыкновенная газетная бумага, потом коричневая, оберточная. Потом синяя копировальная с чертежами. Потом снова газетная. Потом просто белая. Потом папиросная. И наконец, когда Петино терпение вот-вот готово было лопнуть, Лева добрался до конверта:
- Здесь!
Петя весь задрожал.
- Закрой глаза! - велел Лева.
Петя зажмурился. А Лева снова зашелестел бумагой. Что он еще делал, неизвестно. Петя честно зажмурил оба глаза и ничего не видел. Наконец Левин голос скомандовал:
- Можно. Смотри.
И Петя раскрыл глаза. Перед ним, распластавшись на Левиной ладони, лежала большая яркая марка. Сбоку ровным полукругом проходил почтовый штемпель, черный как сажа, с какими-то замысловатыми закорючками и цифрами.
Почтовый штемпель пиратской страны Гонделупы, понял Петя. Но в общем марка Пете не понравилась. Грубоватая, она была мало похожа на обычные почтовые марки. На переднем плане этой марки стояла пальма с оливковой лакированной кроной. Ее коричневый ствол казался вылепленным из пластилина. Сзади блестели розовые горы, сбоку что-то зеленело. А над всем этим южным пейзажем полыхало голубое горячее небо.
- Хороша? - спросил Лева, повертывая марку и так и этак. И вдруг закричал: - Не трогай! Не трогай! Не смей трогать!..
А Петя и не думал трогать. Он только смотрел. Правда, с большим вниманием и приблизив к марке близорукие глаза.
- Ничего себе... - сказал он сдержанно и после некоторого молчания. Кажется, красивая.
- Ну вот, - Лева нахмурил брови, - так и знал, начнешь клянчить...
- Я? - удивился Петя. - Я только сказал: ничего себе, красивая.
- А самому небось хочется?
Петя промолчал: нет, марка ему ничуть не нравилась, и ему совсем не хотелось иметь такую. А Лева продолжал:
- Видишь, я говорил, будешь выпрашивать.
- Да нет же...
- Думаешь, не вижу, как хочется!
Лева решительно тряхнул головой:
- Знаешь, бери ее себе!
- Что???
У Пети в глазах три вопросительных знака.
- Страну Гонделупу? - переспросил он, не доверяя своему слуху. Может, он чуточку оглох?
- Да, - у Левы в глазах великодушие, - кого люблю, для того ничего не жаль.
- Лева... - начал было Петя. Но Лева сердито перебил:
- Раз говорят бери - значит, бери! Ну уж ладно... - Лева замялся. Уж ладно, если хочешь, так и быть, бери Гонделупу, а мне давай... - Было видно, что ему трудно выговорить последние слова. - Уж так и быть... шведскую серию.
- Шведскую серию???
Пете вторично показалось, что он оглох.
- И неси скорей, пока не передумал... Ох-ох-ох, как не хочется отдавать Гонделупу!
- Лева... - снова начал Петя.
- Неси скорей шведскую серию, а то, смотри, передумаю, - сердито говорил Лева.
- Лева, - не сдавался Петя, - я только спрошу у мамы...
- Что?! - громовым голосом вскричал Лева. - Спросишь у мамы? А клятва? Забыл?
- Сейчас принесу, - покорно сказал Петя и выбежал из комнаты.
- Не разорви... Осторожнее отклеивай! - вслед ему крикнул Лева.
Мама была занята обедом - можно было незаметно проскользнуть в комнату и вытащить из ящика альбом. Как самый последний воришка, боязливо озираясь, Петя содрал все марки любимой шведской серии, сунул их в карман и побежал к двери.
- Петя, куда же ты? - услыхал он мамин голос. - Скоро папа придет. Будем обедать.
- Я сейчас... Я у Левы позабыл портфель, - соврал Петя, захлопывая за собой дверь.
Он ужасно торопился к Леве, хотя ему так не хотелось отдавать шведскую серию и брать взамен марку никому не ведомой и к тому же пиратской страны.
Лева встретил его на пороге:
- Принес?
- Принес...
- Давай.
Петя протянул марки. Лева торопливо ссыпал их на стол, пересчитал: все, десять.
- Ох-ох-ох... Жалко Гонделупу! - принялся он вдруг кривляться. - Нет, не отдам, пожалуй...
У Пети радостно забилось сердце.
Но тут же сгребая в ящик стола Петину шведскую серию, Лева произнес последние и решительные слова:
- Ладно, бери. Но помни - никому ни слова!
Петя снова дома. Альбом раскрыт на том самом листе, где всего лишь несколько минут тому назад красовалась шведская серия. Теперь страница пуста, а в кармане неизвестная марка какой-то таинственной страны.
И никому нельзя о ней говорить: ни маме, ни папе, ни Вове, ни Кирилке, ни одному человеку в мире.
Глава пятнадцатая
Страшная ночь
Петя лежал с открытыми глазами и не мог уснуть. Лоб и щеки горели. Подушка вдруг стала твердой как камень. Одеяло все время сползало на пол.
Все получилось так неожиданно и так скверно...
Шведская серия, его гордость, гордость папы и мамы, теперь у Левы. А он владеет маркой неведомой пиратской страны, маркой, о существовании которой не смеет даже заикнуться.
Что ему теперь делать? Как быть дальше?
Вдруг мама скажет: "Петя, поедем сегодня в Швецию? Мы там давно не бывали..."
А он что?
Или папа попросит: "Покажи-ка мне, Петя, те марки, которые я тебе принес с завода".
А он что?
Что он им скажет? Сказать, что потерял? Хотел показать в школе ребятам, отклеил от альбома и потерял?
Может, они и поверят. Может, и ругать не будут. Но неужели он станет обманывать папу и маму? Нет, ни за что.
А если во всем признаться? Если сказать так: "У меня есть марка пиратской страны Гонделупы. Не спрашивайте, откуда я ее достал, - это тайна!" И дальше все по порядку: и что за эту марку ему пришлось отдать шведскую серию, он очень не хотел отдавать, но пришлось.
