Джек и Джилл - Луиза Мэй Олкотт
«Но ведь мне это тоже по плечу», — впечатлившись рассказом мамы, подумал Джек. И, совершенно позабыв на время о Большой Тайне, он погрузился в размышления о своей собственной, маленькой тайне. Карманные деньги у него были. А значит, он мог приобрести на них какой-то подарок и порадовать им хотя бы одного из тех бедняков, которых не ждет рождественская елка.
Глава VI
Сюрпризы
— Погода хорошая? — первое, о чем спросила Джилл ранним рождественским угром, даже еще как следует не проснувшись.
— Да, дорогая. На улице ясно, как только могло пожелать твое сердце. Давай-ка позавтракай, а после начнем приводить тебя в порядок и одевать для сегодняшних радостей. Надеюсь, они окажутся тебе по силам, — ответила миссис Пэк, суетливо двигаясь по комнате одновременно со счастливым и несколько встревоженным видом. Сегодня Джилл должны были перенести в дом миссис Мино, и мать девочки, естественно, беспокоилась, не скажется ли отрицательно на здоровье дочери это первое ее со дня несчастного случая перемещение.
Совсем скоро девочка уже лежала в полной готовности и в таком лихорадочном нетерпении, что время для нее стало тянуться мучительно медленно. Ей почудилось, что с момента ее пробуждения минула целая вечность, когда ровно в девять к ним пришел наконец доктор Уиттинг, осуществлявший контроль за переносом пациентки, а вместе с ним — Фрэнк и Ральф. Тщательно закутав больную в теплые одеяла, эта троица доставила ее до запряженных быком саней, стоявших у самого выхода из коттеджа Пэков. Затем девочку довезли на санях до парадной двери дома Мино, откуда прямо в специальной медицинской кровати ее подняли на второй этаж, — и она очутилась в общей комнате мальчиков.
Там уже находилась миссис Мино, которая, освобождая девочку от теплых одеял, принялась у нее что-то спрашивать, однако на какое-то время Джилл от изумления потеряла дар речи. Большая комната мальчиков изменилась до неузнаваемости, и какими же чудесными были эти метаморфозы! Джилл словно попала в цветущий сад, а точнее — в одну из тех сказок, которые так нравятся детям и в которые они мечтают попасть.
Потолок приобрел цвет лазурного неба. По изображенным на обоях шпалерам вились нарисованные же цветущие колокольчики, среди которых порхали нарисованные птицы и бабочки. Однако эта роспись на стене выглядела до того натурально, что, казалось, зелень на ней двигалась и трепетала, словно в июльском саду, овеваемом теплым ласковым ветерком. Окна комнаты были обрамлены гирляндами из вечнозеленых растений; вместо штор по бокам от них высилось по этажерке с живыми цветами, так что открывающийся по ту сторону стекол вид на заснеженную морозную улицу создавал фантастическое ощущение, будто бы вы попали одновременно и в зиму и в лето.
Сочно-зеленый, с жестким высоким ворсом, ковер на полу выглядел как травяной газон. На нем стояли садовые стулья. В центре комнаты гордо высилась великолепная туя, которая с нетерпением ожидала, когда наконец настанет момент наряжать ее к Рождеству. В огромном очаге пылало полено для сочельника. А на дымоходе, украшенном ветками падуба, ярко сияли слова, которые неизменно приводят в трепет наши сердца, с тех пор как мы начинаем сознательно воспринимать этот мир: «Счастливого Рождества!»
— Ну, дорогая, тебе понравилось? Это и есть наш сюрприз для тебя и Джека. Полагаю, вы сможете здесь славно проводить время. Ну и мы иногда вместе с вами, — первой нарушила затянувшееся молчание миссис Мино.
— О-о, это так прекрасно! А больше прямо не знаю, что и сказать… — Джилл замолчала и, простерев с восторженным видом руки к миссис Мино, заключила ее в объятия.
— Есть какие-нибудь идеи, что нам нужно сделать, чтобы здесь стало еще уютнее? — крепко сжала ладони девочки миссис Мино, очень довольная, что они с Фрэнком и Ральфом не зря потрудились.
— Ну, если тут чего-то и не хватает, то только Джека, — весело рассмеялась Джилл.
— Да-да, — словно бы спохватилась миссис Мино. — Этот предмет обстановки необходимо доставить сюда как можно скорей. Иначе он прискачет сам, на одной ноге. — И, хохотнув, женщина торопливо зашагала по направлению к комнате, из которой доносились то стук, то посвист, то еще какие-то звуки, воплощавшие крайнее нетерпение. Это Джек, изнывая, ждал, когда наконец и ему покажут сюрприз.
Джилл стоило больших усилий лежать спокойно, когда из коридора послышались стук колес медицинской кровати и голос Джека.
— Право руля! Лево руля! Сбавить ход! Полный вперед! — зычно командовал наш Колумб [21] своим матросам Ральфу и Фрэнку, которые вывезли его в первую после полученного им ранения экспедицию.
— Ну и ну! — воскликнул он ошеломленно, когда в поле его зрения оказалась чудесная комната. А мгновение спустя он исторг еще более громкий вопль, потому что увидел Джилл.
— Джек! Джек! — зазвенел ее голос в обширном пространстве комнаты. — Я здесь! Здесь! Подвезите его скорее поближе!
И специальная кровать мальчика, превращенная сейчас в кресло на колесиках, покатила по ярко-зеленому газону ковра, в то время как Джек новой серией зычных команд принялся подбадривать Ральфа и Фрэнка и не умолкал до тех пор, пока две кровати не встали вплотную друг к другу.
— Правда здорово?! — не сговариваясь, воскликнули Джек и Джилл, едва оказавшись рядом.
Всех остальных в комнате тоже захлестнула волна веселья: Фрэнк с Ральфом начали прыгать вокруг рождественского дерева, исполняя какую-то дикую версию фанданго; [22] доктор Уиттинг, глядя на них, зашелся от хохота; обе матери с сияющими лицами смотрели на своих счастливых детей, а Джек и Джилл, громко хлопая в ладоши, выкрикивали как заведенные:
— Счастливого Рождества! Счастливого Рождества!
Когда буря эмоций несколько улеглась, миссис Мино, миссис Пэк и Фрэнк с Ральфом поспешили вернуться к делам, которых у них перед праздником было еще достаточно много, а Джек и Джилл остались наедине друг с другом.
— Великолепно выглядишь, —
