Михаил Ильин - Рассказы о вещах
В дневнике одного иностранца рассказывается об этом так:
"На лестнице во дворце были зажжены большие плошки. Посреди двора горели два больших огня. Когда мы ехали домой- уже около десяти часов вечера, — шестеро москвитян, шедших впереди лошадей, несли большие фонари со свечами, а перед господином послом шли шестнадцать москвитян с фонарями и провожали нас до нашего помещения".
ФОНАРИ ЗАГОРАЮТСЯ
Ночь и день
В старину люди и в городе и в деревне день начинали с рассветом, а кончали с заходом солнца. Не было фабрик, не было ночной работы. Все промышленные изделия изготовлялись в мастерских ремесленников. Люди рано ложились спать
и рано вставали. Особенной нужды в лампах и фонарях не было.
Но когда развилась промышленность, когда появились большие мастерские, а потом и фабрики, жизнь в городах пошла по-другому.
Фабрика привела с собой длинный рабочий день, ночную смену. Загудели фабричные гудки, сзывая рабочих на работу задолго до восхода солнца. Города стали раньше просыпаться, позже засыпать. Люди в городах перестали считаться с солнцем, и день стал словно длиннее, ночь короче. А для этого нужны были лампы и фонари, нужен был дешевый и яркий свет.
Началась работа изобретателей, которая привела в конце концов к газу и электричеству. Но случилось это не сразу.
Ведь и средневековый город не сразу превратился в город машин и фабрик.
У нашей электрической лампочки длинный ряд предков.
Таинственное исчезновение свечи
Сначала изобретатели попытались улучшить масляную лампу. Но для того чтобы придумать хорошую масляную лампу, надо было знать, что происходит с маслом, когда оно горит.
Надо было разобраться в том, что такое горение. Только тогда, когда люди в этом разобрались, стали появляться хорошие лампы.
Если мы опустим горящую свечу в банку и прикроем банку крышкой, свеча первое время будет гореть хорошо. Но уже через несколько секунд пламя начнет тускнеть и наконец погаснет.
Если мы зажжем свечу и вновь опустим ее в ту же самую банку, она погаснет на этот раз сразу.
В банке по-прежнему есть воздух, но в ней не хватает чего-то, что необходимо для горения.
Это «что-то» — газ, составляющий часть воздуха; Называется он кислородом. Когда свеча горит, кислород расходуется, исчезает.
Но это еще не объясняет нам, что такое горение.
На наших глазах исчезает свеча, да еще вдобавок куда-то девается кислород. Что же это за таинственное исчезновение?
Дело в том, что нам только кажется, что свеча исчезает.
Если вы подержите над пламенем стакан, он запотеет — покроется капельками воды.
Значит, при горении получается вода.
Но, кроме воды, которую мы видим, получается еще невидимый углекислый газ.
Когда мы опускали горящую свечу в банку, на дне банки получался слой углекислого газа, в котором свеча, как в воде, гореть не может.
Но углекислый газ можно из банки вылить, как жидкость.
Если вы выльете из банки углекислый газ и после этого снова опустите в банку горящую свечу, она уже не погаснет сразу.
Погаснет она только тогда, когда накопится новый слой углекислого газа.
Во время горения свеча и кислород не исчезают, а превращаются в углекислый газ и водяной пар.
Этого люди раньше не знали.
Только один человек, который жил больше четырех веков тому назад, разбирался в том, что такое горение.
Это был итальянский художник, ученый и инженер Леонардо да Винчи.
Лампа с самоварной трубой
Леонардо да Винчи еще в то время понимал, что копоть бывает от недостатка воздуха.
Он сообразил, что для того чтобы воздуха было достаточно, нужно устроить тягу, как в печке, — поставить над пламенем трубу.
Теплый воздух вместе с углекислым газом и водяным паром будет уходить в трубу, а на его место снизу будет подходить свежий воздух, богатый кислородом.
Так было изобретено ламповое стекло.
На первых порах это стекло было не стеклянное, а жестяное — вроде самоварной трубы.
Труоа не надевалась на лампу, как теперь стекло, а помещалась выше пламени.
Только через двести лет французский аптекарь Кенке догадался заменить непрозрачную жестяную трубу прозрачной, сделанной из стекла. По имени аптекаря Кенке лампы со стеклом назывались в старину кенкетами.
Это о них писал когда-то Денис Давыдов:
Вот гостиная в лучах:
Свечи да кенкеты…
Кенке не пришло в голову, что ламповое стекло, раз оно прозрачно, можно опустить ниже — надеть на горелку.
Должно было пройти еще тридцать три года, прежде чем швейцарец Арганд додумался до такой простой, на первый взгляд, вещи.
Замысловатые лампы
Так понемногу складывалась лампа из отдельных частей: сначала появилась посудина для масла, потом фитиль и, наконец, стекло.
Но и такая лампа со стеклом горела не так уж хорошо.
Света она давала не больше, чем свеча.
Масло плохо всасывалось фитилем — хуже, чем керосин, а керосина еще не было на свете.
Попробуйте опустить полоску пропускной бумаги в керосин и в постное масло. Вы увидите, что керосин всасывается гораздо быстрее.
Из-за того что масло плохо всасывалось фитилем, пламя было маленькое.
Нужно было придумать способ гнать масло в фитиль силой, раз оно не хотело идти добром.
Способ этот придумал лет через пятьдесят после Леонардо да Винчи один математик — Кардан.
Он догадался поставить резервуар не под горелкой, а сбоку — так, чтобы масло текло к пламени сверху вниз самотеком, как вода в водопроводе.
Для этого ему пришлось соединить посудину с горелкой посредством особой трубки — маслопровода.
Другой изобретатель, Карсель, для нагнетания масла в горелку приспособил ни больше ни меньше, как насос. Получилась не лампа, а целое машинное отделение — с насосом, который приводился в движение часовым механизмом и накачивал масло в горелку.
Лампы Карселя, огромных размеров, употребляют и до сих пор на маяках, потому что они дают очень ровный свет.
Наконец, третий изобретатель поместил в посудину с маслом металлический кружок и пружину.
Пружина давила на кружок, кружок на масло, а маслу ничего не оставалось делать, как подниматься по трубке в горелку.
Такие лампы с модератором были в ходу совсем недавно, во времена наших прадедушек и прабабушек.
Все эти мудреные лампы горели гораздо хуже теперешней керосиновой, хотя были устроены много сложнее.
Дело в том, что в этих лампах никуда не годились фитили. Фитили делали тогда крученые, как и в сальных свечах. Пламя получалось такое же, как от свечи, но только большое. Не мудрено, что лампы коптили: воздух не мог пробраться
внутрь пламени. Француз Леже сообразил, что фитиль можно сделать не в виде круглого шнура, а в виде плоской ленты. Тогда и пламя получится плоское и воздуху будет легче в него пробраться.
Такие фитили и сейчас употребляются в маленьких керосиновых лампочках.
Тот же Арганд, который догадался надеть стекло на лампу, придумал еще лучший фитиль.
Поступил он очень просто: взял да и свернул плоский фитиль в трубку.
Горелку он устроил так, что воздух подходил к пламени и снаружи и изнутри.
Горелка Арганда сохранилась в наших больших керосиновых лампах.
Попробуйте разобрать горелку керосиновой лампы. Вы увидите коронку со щелями для прохода воздуха и металлическую трубку, в которую вставлен фитиль.
В трубке проделано отверстие, через которое воздух проникает внутрь фитиля, а оттуда — в середину пламени.
Лампу Арганда встретили с восторгом. Но нашлись у нее и враги. Одна старая писательница, графиня де Жанлис, говорила, что "с тех пор как лампы вошли в моду, даже молодые люди стали носить очки. Хорошие глаза можно найти только у стариков, которые читают и пишут при свете свечи".
Конечно, это неправда. Лампа Арганда нисколько глазам не вредила.
Первые фонари
За те несколько сот лет, которые отделяют лампу-чайник от лампы Арганда, на улицах городов произошли большие перемены.
Первыми были освещены улицы Парижа. Началось дело с того, что полиция стала требовать, чтобы каждый домовладелец выставлял с девяти часов вечера в окне нижнего этажа зажженную лампу.
Через некоторое время возникли специальные артели факельщиков и фонарщиков, которые за небольшую плату освещали дорогу всем желающим.
Прошло еще несколько лет, и в Париже появились фонари.
Это было большим событием. Король Людовик XIV велел выбить по этому поводу медаль.
Иностранные путешественники с восторгом рассказывают о впечатлении, которое произвел на них освещенный Париж.
Говорят, что царствование Людовика XIV стали называть «блестящим» именно из-за уличных фонарей.
Интересно почитать воспоминания людей того времени.
Передо мной книга с длинным, по тогдашней моде, названием:
