Мария Прилежаева - Осень
Второй важный факт: учительницу М. К. ребята называют Королевой Марго.
Воображение Артема заиграло, рисуя обольстительный образ!
Но что воображение, что самая богатая фантазия по сравнению с правдой жизни? Она, эта правда, явилась Артему в виде легкой девушки в полудлинной юбке колоколом и белой кофточке с воланами и черным бантиком; волосы прямыми прядями спадали ей на плечи - девятнадцатый век и что-то ультрасовременное уживалось в ней с покоряющей прелестью.
Артем остолбенело уставился на Королеву Марго.
Она, приказав ученикам продолжать писать контрольную, не закрыв для наблюдения за ними дверь в кабинет математики, вышла в коридор и, выслушав сумбурную, может быть, слишком эмоциональную речь спецкора газеты, ответила:
- Да, Ольгу Денисовну выжили. Почему? Директору понадобилось устроить своего протеже, что ли... Ребята видят. Мы убиваем в ребятах веру в справедливость. Развращаем ребят. Не говоря, что учительница несчастна, страдает...
Артем слушал, соглашался, негодовал. Но в процессе беседы выяснилась деталь, вернее, сокрушительное обстоятельство, поколебавшее пафос рождавшейся в голове Артема статьи в защиту справедливости. Учительница давно в пенсионном возрасте.
Невольно Артему вспомнилась ирония синеглазого блондина по поводу древностей. Артем без иронии думал: когда учительница уходит на пенсию, а молодой парень идет ей на смену, скажите, в чем несправедливость? Где? Старость есть старость. Биологическая трагедия, и... ничего не поделаешь.
- Ольга Денисовна не хотела уходить, ее выжил директор. Я подозревала, но... смутно, не верила своим догадкам. Как я ругаю себя, что не вмешалась тогда, не помогла Ольге Денисовне. Не поймала директора. Его надо было поймать, вы понимаете? И еще инспектор. Есть у нас такая кикимора, рыжая... Сдирижировала инсценировку добровольного (в кавычках) ухода. Вам понятно, товарищ спецкор?
Прелестная Королева Марго! С ее прямыми до плеч волосами и челкой, которую она отводит на обе стороны и при этом строго и требовательно глядит на спецкора.
- Но ей много лет... - беспомощно лепетал Артем.
- Ну и что! Ну и что! Она моложе вас, вы рядом с ней осторожный, пугливый старик! - отрезала Королева Марго и захлопнула перед его носом дверь в кабинет математики.
Директор был третьим свидетелем по вопросу о "происшествии в школе номер один", как назвала уход на пенсию Ольги Денисовны в письме в газету математичка М. К.
Артем сознавал, что допустил тактическую ошибку, обратившись к Королеве Марго раньше, но был достаточно дипломатичен, чтобы не проговориться об этом директору. Однако дипломатии его не хватило скрыть от Виктора Ивановича, что именно знает он об уходе из школы учительницы.
Неважным спецкором оказался Артем Новосельцев! Такому ли корреспонденту поручать расследование сложных ситуаций, где требуется максимум смекалки? Он выложил напрямик, да еще именуя себя в третьем лице множественного числа, что "нам сообщили, учительница Ольга Денисовна не по своей воле вышла на пенсию. Ее вынудили, мы точно это знаем. И по какой причине, и кто, и зачем допустил несправедливость по отношению к талантливой учительнице - мы все знаем!"
Артем выпалил залпом известные ему факты, улики и доказательства и ожидал.
В школе тихо. Идут уроки.
Они говорили в пустой учительской, директор и он.
Виктор Иванович медлил с ответом, в раздумье выстукивал по столу шариковой ручкой какой-то бодрый мотив.
- В нашей школе учится Ляля Новосельцева, дочка, гм... вы не родственник? - спросил он.
- Абсолютно нет, не имею представления, - соврал Артем, не отдавая отчета зачем. Просто какая-то интуиция подсказала: соври.
- Ни капли правды, ни намека на истину в сведениях, которыми кто-то вас вооружил, - без тени волнения начал директор, - именно вооружил, так очевидна тенденция. Вас настроили обличать и разоблачать. Кто-то намеренно извратил факты. Ольга Денисовна подала заявление об уходе на пенсию. Естественно? Вам сколько? Двадцать? Объясните, товарищ спецкор, в чем дело? Областная газета командирует корреспондента. Повод? Старая учительница уходит на пенсию. Где конфликт? Где нарушение законности? Серьезно вас прошу, объясните.
Он бросил шариковую ручку, сложил руки на животе, директор школы номер один, солидный, респектабельный мужчина интеллигентной, располагающей внешности, и с любопытством глядел на Артема. Он казался незлым, даже добрым, во всяком случае ничуть не раздраженным вмешательством корреспондента в дела школы.
Артем почувствовал, почва колеблется у него под ногами. "Да, если бы не обратный адрес, если бы письмо пришло из Коломны или какой-нибудь Кинешмы, помчался бы я вникать в обстоятельства ухода на пенсию старой учительницы? Нет. Неэффектное дело. Я загорелся, потому что..."
В дверь постучали. Вошел молодой человек, светловолосый, светлоглазый, с девичьей ямкой на подбородке.
- Добрый день, Виктор Иванович, я... вы приглашали заходить... я просто так, поделиться, - промямлил он и, увидя Артема, в удивлении: Новосельцев!
- Утятин! - так же удивленно ответил Артем.
- Вы знакомы? Отлично! - обрадовался почему-то директор. - Стало быть, все в порядке, - проговорил он, довольно потирая руки, улыбаясь неясной улыбкой. - Поделиться? - приветливо переспросил он Утятина. - Ступайте уж, ступайте, беседуйте с другом. Наши школьные дела не убегут, с утра до ночи с нами.
- До свидания, - вежливо простились с директором нечаянно встретившиеся в его кабинете знакомцы и вышли.
- Артемка! Мы с тобой мало общались, а здесь, на чужбине, я тебя прямо в охапку готов заграбастать, - возбужденно говорил Утятин. - Знаю, ты там у нас в газете подвизаешься. Где логика? У тебя здесь семья, жилье - и тебя оставляют в области. У меня там семья, дом, девушка - отсылают в район. Где логика?
- Тебе что, неважно здесь? - спросил Артем.
- Вовсе бы швах, если бы не твоя мать. Загнали бы куда-нибудь в дыру, куда Макар телят не гоняет.
- А что мама? - дрогнувшим голосом спросил похолодевший Артем.
- Как что? Все. Устроила в центре города.
- Она? Тебя? Моя мать?
- Да. А что? Что ты скис? Не буквально сама. Инспектрису мобилизовали. С ребятами у меня пока неладно, признаюсь тебе. Дьяволята какие-то, советские варианты Тома Сойера. Так бы и отлупил. Домострой бы на них!
Он протяжно вздохнул, мигнув короткими ресницами.
- Ладно, хныкать не будем, поглядим, как дальше пойдет. Три положенных года как-нибудь протрублю - и домой. Главное, знаешь что - не жениться. То есть не в том смысле, конечно, ты понимаешь, а в смысле - не регистрироваться. Холостого меня, когда отработаю срок, на родительскую площадь пропишут, с женой ни за что, ищи свою крышу. Такие порядочки, да. Эх, Тёма, придется тянуть лямку. А все-таки, пожалуйста, передай Анне Георгиевне от меня и мамы спасибо. Все-таки это лучший вариант, что со мной...
- Мне сюда, - сворачивая в первый попавшийся переулок, торопливо сказал Артем. - Срочное дело. Опаздываю. До свидания. Прощай.
14
Стиснув кулаками виски, он сидел за письменным столом отца, над пустой страницей. Как писать статью? Что писать? Что главная виновница происшествия в школе номер один его собственная мать, действующая через подчиненных ей лиц? Так?
С другой стороны, что чрезвычайного случилось? Смена поколений. Во всем мире на место старых приходят молодые. Естественно.
И дальше. Кто-то должен направлять и регулировать распределение кадров или как это там называется? Расстановка и регулирование кадров одна из обязанностей матери. Если здраво судить, есть, скажите мне, происшествие?
Артем схватил карандаш и лихорадочно написал: "Есть происшествие или нет?"
Дальше мысли его опять побежали вразброд. Еще вчера с таким жаром он мечтал о своей первой корреспонденции! Где его тщеславные грезы прогремят, именно прогремят, меньшее не представлялось.
Если происшествие было, кто главный виновник? Как ни верти, прямо или косвенно главная виновница - мама. Неопровержимая улика - Утятин. Мамин знакомый. Для его устройства надо было вытеснить другого.
"Уважаемые читатели! Мне трудно рассказывать вам о происшедшем событии, потому что главное действующее лицо, виновное в совершенной несправедливости, - моя собственная мать, заведующая гороно, депутат горсовета, член партии Анна Георгиевна Зорина", - написал Артем. Написал и охнул.
Нет! Он не может поднять руку на собственную мать, если даже она тысячу раз виновата. "Нет, что это я! Что я наговариваю? Справедливая, ласковая мама моего детства, ты ни при чем. Утятин врет, что ты устраивала его таким нечестным, тайным способом. Королева Марго ошибается. Королева Марго порох: пых - и взорвалась. Сейчас побегу к Ольге Денисовне, сейчас, сейчас все разъяснится, что она сама захотела уйти, никто не думал ее выживать, а тем более завгороно".
Он вскочил, готовый опрометью мчаться к Ольге Денисовне. И вообще с ума он своротил, уселся писать о беде человека, не увидев, не расспросив, не узнав. Он вскочил.
