Николай Дубов - Огни на реке
- Ты что, Костя? А? - озабоченно спрашивает Нюра. - Ты на кого рассердился? На Тимку, да?
- Ни на кого!.. Пошли домой.
Они сбегают в яр, выходят на луговину. Опять брызжут из-под ног кузнечики и висят столбики мошкары над головами, но веселое, радостное настроение не возвращается. Костю раздражают и кузнечики и мошкара, а лягушек он бы всех передавил, чтобы они и не пискнули больше.
- А почему я должен быть кем-то? - вдруг поворачивается он к Нюре. Захочу - и буду, а не захочу - не буду!
- Так разве я что говорю? - недоумевает Нюра.
Но Костя не слушает.
Почему, в самом деле, он должен быть обязательно мичуринцем? А он вот хочет быть не мичуринцем, а моряком!
- Да ведь тебя никто не заставляет.
- А чего она смеется?
- Кто?
- Ну, эта ваша... учительница.
- Она и учительница и старшая пионервожатая.
- Ну и пусть! А Мишка и Тимка... Чего они задаются?
- Так они же ничего не говорили!
- Ну, не говорили, а все равно задаются, что они умеют, а я - нет... Подумаешь! Я знаю и умею побольше их...
Костя действительно знал и умел делать множество вещей и про себя этим гордился. Он знал всех знаменитых киноактеров, знал поименно почти всех мастеров спорта, а многих - и в лицо; футболистов киевского "Динамо" он узнавал по походке, со спины; никто лучше его не мог разобраться, почему левый край "промазал" и как капитан команды обводит противника; он наизусть знал все марки автомашин - советские и иностранные; сделал сам аквариум, а если рыбки в нем подохли, то виновата хлорированная водопроводная вода, а не он; а когда он собирал марки, так у него были такие, что даже из девятого класса приходили с ним меняться. Лучше его в пятом "Б" никто не умеет плавать кролем, а "ласточка" получается лучше только у его друга Федора.
Конечно, Костя знает и умеет столько, сколько не знают все эти Мишки и Тимки, вместе взятые, но почему-то это нисколько Костю не утешает. И он наконец догадывается почему: оказывается, Миша и Тима делают то же, что и взрослые, а он, Костя, - нет. Ну, конечно, не совсем, как взрослые, однако дело-то у них одно и то же...
- Их просто заставляют, вот и все! - говорит он вслух.
- Кого, Тимку и Цыганенка? - догадывается Нюра. - Попробуй их заставь! Никто их не заставляет, им самим интересно - вот они и помогают... И чего ты сердишься? Тебя ведь не заставляют.
Нет, конечно, не заставляют... Ему много раз предлагали вступить то в один, то в другой кружок, но Косте в кружок идти не хотелось - ему казалось, что это похоже на уроки: тоже есть расписание, задания... Так и получилось, что почти все ребята были заняты каким-то делом, увлекались им, а Костя был сам по себе. В зоопарке он видел, как паренек, вроде него, Кости, возился с медвежонком, должно быть юннат. А Сергей Казанцев ходит в Дом юных техников и строит паровую машину. В двадцать пятой школе есть общество юных историков, и они каждое лето ездят куда-нибудь в экспедицию. Костя подумывал было вступить в это общество, чтобы ехать в экспедицию, но для этого нужно было написать историческую работу, а писать Костя не захотел.
Увлекался он не раз. Узнав о чьем-либо новом увлечении, Костя загорался тоже, но быстро остывал и бросал ради нового занятия, чтобы без сожаления оставить вскоре и его ради третьего. Все его захватывало, но ненадолго, и проходило бесследно. "Это не мое призвание", - решал про себя Костя и успокаивался.
А какое же у него призвание? И что значит - "призвание"? Кто и что его призовет? Куда? И когда это будет?
Костя до вечера мрачно лежит на берегу, отмахивается от Нюры и ищет свое призвание. Оно так и не отыскивается, приходится идти ужинать и ложиться спать.
А утром прохладная, прозрачная вода, слепящее солнце смывают мрачные мысли, и Костя опять становится самим собой: загорает, купается, пробует добраться к гнезду стрижа, но только зря обдирает колени на крутом откосе. Приходят Миша и Тимофей, и в мелкой песчаной затоке они начинают сооружать плот из плавника. Набухшие коряги, обломки дерева сами-то плавают, но удержать на себе никого не могут и тонут вместе с отважными мореплавателями.
Бегут дни. Костя катается на лодке с ребятами, а иногда - недалеко - и один. Гребет он уже хорошо и однажды с удивлением обнаруживает, что на руках у него вместо вялого пучка мускулов появились маленькие, но твердые бицепсы. Изредка он заглядывает в Нюрино зеркальце - там показывается облупившийся нос, выгоревшие, как прошлогодняя трава, брови, и Костя заранее прикидывает, кто сильнее загорит: он или Федор.
Они так сдружились вчетвером, что Костя с грустью думает о том, что все-таки придется расставаться с новыми дружками. А как хорошо было бы, если бы они все четверо жили в Киеве! Если к ним добавить еще верного боевого друга Федора, это была бы такая компания, что лучше не сыщешь.
Все было хорошо, но время от времени в самый разгар игры Миша убегает дежурить на радиоузел, Тимофей - к своим саженцам, а Нюра спохватывается, что еще надо варить, прибирать и вообще заниматься всякими хозяйственными делами. Костя остается один, и у него портится настроение. У всех есть какое-то дело, все чем-то заняты, один он болтается без всяких занятий, только купается и загорает. Его снова одолевает неловкость оттого, что он Костя-Просто-Так и до сих пор не нашел своего призвания, потому что до того, пока он станет моряком, еще очень далеко, а сейчас он никак не может определиться.
СПЕЦИАЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ
Ребята зовут Костю к себе, он долго не соглашается: ему еще слишком памятны его растерянность и неловкость оттого, что все при деле, а он - так себе. Постепенно воспоминание об этом становится менее острым, и однажды перед вечером он соглашается сходить с Нюрой к бабушке. Однако к бабушке они попадают не сразу.
Лишь только Нюра и Костя входят в село, мимо них пулей пролетает рыжий мальчишка. Он отбегает довольно далеко, потом, спохватившись, оборачивается, азартно машет им рукой, кричит:
- Что плететесь! Айда скорее! - и бежит дальше.
- Чего это он? - спрашивает Костя.
- Не знаю. Это Сенька Журило. Случилось что-нибудь или что? Побежим, а?
- Побежим!
Взрывая пыль, распугивая ошалело кудахчущих кур, они бегут по улице, пока их не останавливает Миша:
- Стойте! Еще рано...
- Чего рано?
- В школу рано. Вы ведь туда?
- Мы не знаем. Сенька кричал "скорее", мы и побежали.
- Эх, вы! Ничего не знаете, а бежите! - насмешливо улыбается Миша. Нет, видно, мне надо взяться за вас и радиофицировать.
- Михайло, не задаваться!.. - голосом Федора Павловича говорит Нюра.
- Я не задаюсь, а надо радио слушать! Я сам по радио объявлял.
- Что?
Миша останавливается, делает строгое лицо и, глядя мимо Нюры и Кости, торжественно, немного нараспев объявляет:
- "Внимание, внимание! Говорит сельский радиоузел. Пионеры отряда имени Саши Чекалина должны собраться сегодня в школе к восемнадцати ноль-ноль для выполнения специального задания". Вот что! Понятно?
- Нет, непонятно, - говорит Костя. - А какое задание?
- Ишь, ловкий! Кто же специальное задание разглашает? Это же как военная тайна!
Костя конфузится и умолкает. Нюра приходит ему на выручку:
- Ох, Мишка, опять ты нос дерешь! Сам небось ничего не знаешь, а тоже туда же... Ведь не знаешь, да?
- Это дело наше - знаем или нет, - многозначительно возражает Миша, однако больше не спорит.
Хотя в школу они приходят задолго до шести, там уже много ребят. Миша сразу же куда-то исчезает, Нюра "на минуточку" уходит к подружкам и не возвращается. Костя остается один. Незнакомые мальчики и девочки исподтишка с любопытством разглядывают Костю, но, как только он оглядывается, отворачиваются и делают вид, что Костя их совершенно не интересует. Под этими взглядами он чувствует себя очень неловко, ему кажется - спина у него стала деревянная, а руки и ноги чужие, и, когда появляется Тимофей, он бежит ему навстречу с такой радостью, словно виделись они не вчера, а несколько лет назад.
Следом за Тимофеем, оглядываясь по сторонам, неторопливо ковыляет второй, маленький Тимофей - толстый мальчуган лет пяти. Штаны у него держатся на помочах - перекинутой через плечо поверх рубашки узкой матерчатой ленте, застегнутой на огромную перламутровую пуговицу. То ли не доверяя помочам, то ли боясь потерять свою необыкновенную пуговицу, мальчуган идет, держась за нее обеими руками.
- Братишка? - спрашивает Костя.
- Ага. Вот увязался на мою голову! Слышь ты, прилипало! Иди, не отставай, а то сейчас домой отправлю!
Мальчик неторопливо приближается к ним и во все глаза начинает рассматривать Костю.
- Как тебя зовут? - спрашивает Костя.
Тот долго молчит, продолжая разглядывать, потом надувается, выпучивает глаза и выдавливает из себя:
- Горка...
- Здравствуй, Горка-Егорка! Ты зачем пришел? В пионеры хочешь? Да? подбегает и принимается тормошить его Нюра.
Егорке щекотно, он хохочет и брыкается:
