Небеса молчат, или Поцелуй Люцифера - Кира Полянская
— Как ты вошел?
— Для меня не существует преград, когда я хочу прийти… к тебе…
Алекс наклонился и прикоснулся губами к губам Мары.
Мара в смятении посмотрела на своего гостя после поцелуя. Ей было как-то не по себе. Может, именно от этого черты Алекса стали меняться и превратились в ужасающую морду летучей мыши. Мара отпрянула так, что, вскочив со стула, тот упал.
Чудовище исчезло.
— Боже мой, — прошептала Мара, все еще прижимаясь к шкафу.
Странный звук, похожий на шипение потухшей от воды спички, наполнил на мгновение воздух…
Чей-то незнакомый силуэт неожиданно предстал перед Марой. Но не такой материальный, как только что ушедший. Длинные темно-каштановые волосы наполовину закрыли лицо, только темные глубокие глаза пытались что-то угадать… потом девушка исчезла…
Глава 12
— Я ее видела. Это она, — очнулась Эрика и резко подняла веки.
Александр посмотрел на нее в нетерпеливом ожидании.
— Как? Как ты ее видела?
— Она вспомнила о свете, на некоторое время силы тьмы ослабли, я смогла пробиться к ней сквозь пространство. Еще не все потеряно.
— Она тебя видела?
— Да. Мы смотрели друг другу прямо в глаза. Она мне «снилась». Я помню ее черты.
Александр задумчиво покачал головой и встал с корточек.
— Не могу поверить в то, что со мной происходит, — проговорил он, начав ходить по комнате.
— Ты не можешь поверить в то, что все это на самом деле существует.
— И как ты… справишься с ней?
— Я только поговорю с ней. Направлю. Остальное она решит сама. Свобода выбора, — пожала плечами Эрика, а потом добавила. — Она может и остаться с ним. Я не вправе заставлять человека перейти на ту или иную сторону.
Александр посмотрел на нее.
— Но ты же для этого и пришла на эту землю!
Девушка со снисхождением посмотрела на Сашу.
— Ты ничего не понимаешь, — наконец, произнесла она. — Это вечная борьба. Ты думаешь, Он бы, — подняла она глаза наверх, — настолько забыл о нас, если бы Ему это не было нужно? Ты думаешь, это игра? Ты хочешь спасти мир?! Неужели ты настолько глуп, чтобы думать об успехе и борьбе за справедливость?! Неужели ты думаешь, что все так просто? Пришел, увидел, победил? Да?
Александр отвернулся к окну и замолчал очень надолго. Потом спросил:
— Тебе принести теплое одеяло или ты будешь спать под легким?
Эрика вздохнула и ответила:
— Под теплым.
— Сейчас принесу, — отправился, было, Александр, но тут остановился и спросил. — Тебя не очень стесняет, что я поселил тебя здесь, у себя?
— Нет, — бесцветно ответила Эрика.
— Если хочешь, могу снять тебе комнату?
Эрика вышла из позы лотоса и спустила ноги с кровати.
— Нет. Не нужно. Я не могу находиться одна.
— Почему? — наморщил лоб Саша.
Эрика опустила глаза, потом осмотрелась и тихо ответила:
— Меня хватают за руки и за ноги, когда я оказываюсь в состоянии беззащитности. Мое тело остывает, и я попадаю в холодное царство теней. Они все смотрят на меня меняющимися постоянно лицами. Я чувствую себя омерзительно. Мне холодно и негде спрятаться. Пока кто-то не входит в палату и не берет меня за руку. Этот кто-то всегда вытаскивает меня оттуда. Мне становится очень хорошо. Светло и тепло.
— Кто это? — спросил Александр, дослушав жуткий рассказ. У него во рту пересохло, и он сглотнул.
— Наверное, мой ангел. Я чувствую его присутствие. Иногда отчетливо, так, что, кажется, вот-вот дотронусь до него. Иногда он куда-то удаляется. А когда со мной кто-то близко, это тоже хорошо. Знаешь, ты мог бы поспать тут рядом… Мне было бы спокойнее.
Саша снова сглотнул. Ему все-таки казалось, что он сходит с ума.
— Хорошо. Я сейчас все перенесу сюда. Пока схожу за одеялом.
Эрика снова села в позу лотоса и прикрыла глаза.
Когда Александр вернулся с одеялом, его кровать уже стояла в комнате Эрики. Он остановился как вкопанный и посмотрел на девушку — он был уверен, что она не выходила из комнаты ни на секунду.
— Ты боишься меня? — спросила Эрика грустно. — Я просто хотела помочь.
— Нет, я не боюсь.
Умные грустные глаза снова проникли взглядом в самое его существо.
— Нет, боишься. Не надо. Я не хочу быть для тебя ведьмой.
— Прости. Просто мне нужно привыкнуть ко всему этому.
— Ты столько верил во все это, но не привыкаешь к этому сразу…
— В желание проще поверить, чем в его исполнение, — улыбнулся Саша. — Я пока пойду, умоюсь, а ты ложись.
Эрика кивнула, и Саша ушел. Она вздохнула и осмотрела комнату. Часы, мерно тикающие на стене; две картинки в рамочке — пейзаж и еще что-то абстрактное; шкаф, тумбочка, на которой стоит светильник с двигающимися внутри жидкими шариками, окно. Напротив ее кровати у стены кровать Саши. Слева — дверь в коридор и остальные части квартиры, книжный шкафчик с прозрачными створками.
Эрика подползла к нему и, не слезая с кровати, открыла одну из створок. Потом достала небольшого размера томик Гумилева и, полистав, улыбнулась.
Эрика положила книжку на кровать и переоделась в пижаму, затем сняла с постели покрывало и накрыла первое одеяло теплым, что принес Саша. Залезая под него с книжкой в руке, она в последний раз огляделась и спокойно вздохнула:
— Они пока еще меня не нашли, — прошептала она и улеглась.
Вскоре пришел и Александр.
— Ты любишь его стихи? — спросил он, тоже залезая под одеяло.
— Да. Ничего, что взяла?
— Нет, конечно. Все нормально. Бери, что хочешь. Ты будешь читать?
— Да, немного.
— Хорошо. Выключи потом светильник.
Саша повернулся к шкафу и закрыл глаза. Мысли его были далеко от желания поспать.
— Спокойной ночи, — пожелала Эрика.
— Тебе тоже.
Саша открыл глаза и уставился в деревянную дверцу шкафа. Он хотел понять. Природа и суть сверхъестественного казалась ему и влекущей, и в то же время жуткой. Он хотел, чтобы все встало на свои места. Чтобы Эрике перестали являться всякие ужасы, чтобы Мара, наконец, образумилась и перестала творить все это безумство, чтобы все стало хорошо. «Светло и тепло». Чтобы его тоже настигла чья-то рука и вытащила из этого ужасного жестокого мира.
Эрика погасила свет. Некоторое время шарики в лавовом светильнике еще мерно плавали, но потом успокоились и медленно опустились на дно продолговатой трубки.
За окном вдруг заголосила чья-то машина. Наверное, сигнализацию разбудила бежавшая мимо кошка. Надоедливые звуки эхом разносились по двору. Наконец, утихли. Где-то вдалеке были слышны едущие по шоссе машины. Куда-то все спешат. И
