Александр Панов - Жизнь только начинается
Когда лунка была готова, Иван Сергеевич наполнил ее водой, но тут возник спор между Васей и Костей о том, кому первому стрелять.
- Я нашел карбид, - заявил Костя.
- Во-первых, ты его не нашел, а украл, - поправил Иван Сергеевич.
- Как бы ни было - мой!
Митя, услышав спор, крикнул:
- Метайте жребий, без обиды будет!
Костя, скрепя сердце, согласился. Иван Сергеевич вытащил блокнот, вырвал листок, разорвал его на четыре равные части и карандашом написал номера. Свернув бумажки трубочкой, сунул их в фуражку.
- Бери любой.
Первый номер достался Юре, второй - Васе.
- Смотри, еще стукнет тебя по башке, - пугал Костя Юру, - лучше уступи очередь мне.
Побледневший Юра все же присел к лунке. Он еще ни разу не имел дело с карбидом и с трудом себе представлял, что же должно произойти. Он старался улыбаться, делал вид, что рад выпавшему жребию, но руки у него так дрожали, что Вася решительно взял у него консервную банку и строго сказал:
- Иди к Мите.
Скрывая радость, Юра побежал к орешине, на которой расположился Митя.
- Начинай, Костя, - приказал Вася товарищу.
Ярков бросил в воду карбид. Он забурлил, запенился. Костя поспешно накрыл лунку банкой. Когда же он поднес зажженную спичку к продырявленному днищу, банка рванулась вверх.
Ребята с восхищением следили за ее полетом.
- Как ракета!
Вторично банка не хотела взлетать.
- Газу мало, - деловито пояснил Костя, старательно заталкивая банку в лунку.
- Не умеешь, дай-ка я. - Присев рядом о Костей, Вася выхватил у него спички. - Учись!
- Голову убери, голову! - предостерегающе закричал Иван Сергеевич. Но было уже поздно. Банка рванулась вверх, и ребята услышали вскрик Васи. Зажав обеими руками лоб, он завертелся, замотал в страхе головой, потом присел. Меж пальцев сочилась кровь. Коряаков с Иваном Сергеевичем подхватили его под руки, Ярков поспешно закинул банку в кусты и затоптал лунку.
На счастье Васи глаза оказались нетронутыми, зато верхняя часть лба была сильно рассечена.
Перевязку пришлось делать тете Ксении.
- Достукался, - ворчала она. - И придумают всегда такое, чтобы нос расквасить, голову пробить... Нет бы книжечки почитать.
Рана не очень болела, ворчание тети Ксении Вася слушал с удовольствием.
В комнату вбежала Оля.
- Ты что, маленький? - набросилась она на Васю. - Не знаешь, для чего карбид? Только следи, только следи за вами... - Тревожный взгляд секретаря скользнул по белой повязке. - Голова кружится?
- Ерунда, чуть задело.
Смотреть бы все время на Олино лицо - до чего же красивое! Когда она отвернулась, сердце у Васи сжалось: "А в кино, как же в кино?" - вдруг вспомнил он. Оля подошла к Ивану Сергеевичу. Тот сосредоточенно раскладывал на тумбочке учебники.
- Не ожидала. От тебя, Целинцев, не ожидала. Позор! Даже жребий метнули. Эх ты, комсомолец!
Глава восемнадцатая
ПИСЬМО
Разве можно сидеть в субботний вечер в комнате? Сидеть и ничего не делать? Даже читать нельзя, быстро устает один глаз, слезится, как будто Вася лук режет. Посмотрит Вася на себя в зеркало и отстранится: полголовы забинтовано. Нет уж, сиди и не высовывайся. Вечер хмурый, осенний. Вот она, осень! А дома, наверно, уже снег выпал. Ветер срывает листья в саду. "Время идет, а я еще с Олей по-настоящему не поговорил... Не получается. До чего же не везет мне в жизни! Не одно, так другое, - уныло размышляет Вася. - Во всем Ярков виноват, надо было ему сунуться со своим карбидом! О чем сейчас Юра говорит с Олей? - Вася спрыгивает с подоконника, быстро раздевается и ничком ложится в кровать. Нет, он не может так жить! Сказать надо Оле... А что оказать?"
Вася услышал шорох и поднял голову. В окно влез Костя, он тяжело дышал, испуганно глядя на Васю.
- Двери, что ли, нет? - пробурчал Вася.
Костя сел на стул, зажал колено ладонями.
- Житуха, - морщась сказал он. Потом снял измазанные в глине брюки. Иголка есть?
- У Ивана Сергеевича в тумбочке.
Бормоча, Костя вдел нитку в ушко иголки и начал старательно зашивать разорванную штанину.
- Ну и портной! Кто же снаружи шов делает?
Вася отнял брюки у Кости, принялся зашивать их как следует. Костя, прихрамывая, ходил по комнате.
- Ты с этим Федькой достукаешься!..
- Помалкивай, без тебя тошно, - уныло отозвался Костя.
- У тебя есть отец? - спросил Вася.
Костя долго не отвечал.
- Был, - наконец произнес он глухо. - Знаешь, кем был? Герой Советского Союза. На фронте погиб...
"И почему он ни разу никому об этом не говорил?" - пытался догадаться Вася.
- Опять тебя мать искала, - вспомнил он. - Мать у тебя хорошая, заботливая, только старенькая.
- Постареешь, - мрачно отозвался Костя. - Двух сестренок и братишку гитлеровцы в Майданеке сожгли. Вдвоем мы остались.
- Почему же ты домой не ходишь?
- А ну их всех! У нас такие соседи, лучше на глаза не показываться.
Вася вспомнил, как в выходной день мать Кости - худенькая, сгорбленная - пришла в училище. Всех спрашивала: не видели ли Костеньку? Потом села на лавочку и стала ждать. До обеда прождала. Вася дважды обошел весь сад. Ему было так жалко мать Кости, что он все время мысленно повторял гневные слова, какими обругает Костю.
Вася проводил старушку до трамвайной остановки. Она передала ему кошелку и сказала: "Кушайте вместе с Костенькой". Трамвай ушел и увез с собой Васин покой. Неужели и Вася когда-нибудь вот так бросит мать, и она будет разыскивать его? Нет, он не Костя. Эх, мама, так бы и улетел к ней.
Много ли дней прошло с тех пор, как Вася неожиданно покинул родительский кров? Он не хотел признаваться себе в том, как его тянуло увидеть мать, отца, Гришу... Может он не так уж и соскучился - не на век же уехал, - только мучила совесть: "Уехал, не сказал куда. Убежал! Чем все это кончится?" Тревожно на душе. Кажется, кто-то неотступно следит за ним и ждет, ждет, когда он признается во всем. Не рассказать ли Галине Афанасьевне, что он самовольно ушел из школы ФЗО и убежал из дома?.. Да, обманывать не легко, совсем не легко...
Вася открыл глаза - темно. Оказывается, он уснул и не слышал, как пришли ребята. Вася включил настольную лампу. Юра спит. Разбудить, что ли? В нерешительности постоял возле Юриной кровати. Вздохнул и сел за стол. Три часа ночи... Теперь уже не заснуть - голова свежая, как днем. Что делать?
На столе лежали в беспорядке книги, тетради. "Сразу видно, что за ученики, - усмехнулся Вася. - Клеенка вся а чернильных пятнах. А какая красивая была". В этот ночной тихий час он вдруг решил написать письмо Оле. Вася вытащил из тумбочки новую тетрадь, вырвал из середины два листа. "Эх, почерк - дрянь, - вздохнул он. - Да и к тому же не обойтись без грамматических ошибок".
Никогда в жизни Вася не писал письма девушкам. Как начинать? Вася вывел несколько слов и в отчаянии бросил на стол ручку. "Не годится. А если Ивана Сергеевича попросить? Он в восьмом классе учится, стенгазету оформляет. Придется ему признаться..." Это несколько озадачило Васю. "Ну и пусть! Любовь в мешке не утаишь", - вспомнил он чьи-то слова.
Иван Сергеевич спит, подложив ладонь под щеку. Губы его чуть-чуть шевелятся. Видно, даже во сне ему кажется, что он выступает на каком-то собрании.
- Вань, вставай! - Вася долго тормошит спящего товарища за плечо.
- А? Что? - Иван Сергеевич открыл глаза. Узнав, в чем дело, он сердито натянул одеяло на голову.
- Какой дурак ночью пишет? Спи. Завтра напишу.
- Сегодня надо... Мысли пришли, записать надо.
- Ну и записывай.
Иван Сергеевич решительно сунул голову под подушку.
- Бюрократ, трудно ему написать! - обиделся Вяся. Кого еще разбудить? Юрку? А если Яркова? Как-то Костя вечером писал письмо, заглядывал в потрепанный альбомчик и что-то выписывал.
- Кому пишешь? - полюбопытствовал Вася.
- Одной Маруське, - ответил небрежно Ярков. - Влюбилась в меня, никак не отвяжусь.
Костина лихость Васе не понравилась.
Едва Вася дотронулся до Кости, тот вскочил, отбросив одеяло.
- Играть? - шепнул он обрадованно.
- Есть дело, - коротко ответил Вася.
- Говори.
- Только между нами.
- Не знаешь, что ли, меня? То, что сюда вошло, - Костя постукал себя по лбу, - отсюда ни-ни, ни под какими пытками.
Вася коротко объяснил суть дела.
Ярков вначале рассердился, но когда Вася намекнул, что письмо надо написать девушке, усмехнулся.
- Втюрился? Любовное послание? Я спец, многим нашим ребятам накатал. Я своей Марусе такое письмо написал, что она теперь ночами не спит. Она меня крепко любит, только виду не подает. Девчонка, а молодец, токарь шестого разряда. Знаешь, она делегатом была на всесоюзной технической конференции. Ее детали на выставке были! Хочешь, сходим?.. Ее все уважают, а я, что ни скажу, - все делает. Скажу: идем завтра в кино - без звуку соглашается. Только она вредная, курить не разрешает, вчера целую пачку у меня порвала. - Костя оборвал болтовню и сказал, принимая серьезный вид: Ладно, для друга всегда готов.
