Радуга (рождественская сказка) - Ольга Ивановна Власова

– Так он был не самой любимой игрушкой? – взглянул он на Марию и, увидев, что она улыбается облегченно вздохнул, махнул рукой и побежал в комнату.

Когда он вернулся, у него в руке был шарик красного цвета, который он торжественно преподнес молодой женщине.

– Может лучше оставить его для мамы, а уж мне ты потом что-нибудь сделаешь? – ласково проговорила она.

– А ты не обидишься, если тебе придется подождать? – закусил губу мальчик.

– Обижусь? – переспросила Маша. – Как можно обижаться на то, что ребенок любит свою маму? – шутливо щелкнула пальцем его по носу.

– Это ведь игрушка на елку. – объяснил мальчуган. – Видишь тут и ниточка приделана.

– До Рождества еще много времени, и ты успеешь сделать мне приятное. – вздохнула молодая женщина и встала со стула. – Пойду переоденусь, а то как пришла, так и сижу тут с тобой. – добавила она и пошла в комнату.

Митя так и светился от счастья, и так ему было хорошо и легко на душе, что непременно хотелось сделать что-нибудь для Маши.

– Я ужин приготовлю – крикнул он ей.

Женщина согласилась, только попросила, чтобы он не жарил картошку, а просто ее сварил.

Мальчик приступил к приготовлению еды с таким же рвением, как и к изготовлению игрушки из папье-маше.

За ужином парнишка попросил Марию спеть ему ее любимую песню.

– Спеть? – переспросила она и перегнувшись через стол потрогала его лоб. – Температура вроде нормальная. – пожала плечами женщина.

– Ты же постоянно что-то напеваешь. – продолжал настаивать на своем мальчуган.

Маша попыталась объяснить, что мелодии, которые она бормочет себе под нос всегда меняются, в зависимости от ее настроения.

– Хочешь я тебе включу магнитофон? – обратилась она к парнишке.

– С твоей любимой песней? – посмотрел на нее мальчик.

– А, если мне многие нравятся это плохо? – рассмеялась молодая женщина.

Митя попытался объяснить зачем ему понадобился мотив любимой песни Маши. Сначала он рассказал о том, как он хотел найти Злату, и они вместе с Тедди-Тедом отправились к радуге, а потом мальчик, как можно красочнее описал чудесный сад и цветы, которые исполняли музыку, напомнившую ему о родных.

– Мелодии, которые связаны с воспоминаниями? – проговорила задумчиво Маша. – А ведь это на самом деле так и обстоит.

– Так какая твоя самая любимая? – размахивая руками, спросил парнишка.

Женщина глубоко вздохнула, посмотрела на своего друга и пожала плечами.

– Пойдем послушаешь и сам выберешь какая мелодия будет тебе обо мне напоминать. – предложила она.

– Все сам да сам. – шутливо проворчал тот и отправился следом за хозяйкой квартиры.

10. Летающий урок

Когда Митя проснулся, то заметил на стуле записку, в которой Мария сообщала, что вчера вечером забыла сказать о том, что купила билеты в театр кошек. Мальчик осторожно вынул из длинного конверта, который лежал под листком, два блестящих глянцевых билета и погладил их пальцем. Парнишка смотрел на эти белые прямоугольники и думал о том, как бы ему хотелось взять с собой в это необыкновенное место маму, которая снилась ему всю ночь. Он был очень благодарен Марии за ее доброту, обходительность и деликатность, с которой она всегда показывала, что самый главный человек в его Митиной жизни – женщина, которая его родила. Мальчуган лежал и мечтал о том, как хорошо было бы, если бы после того, как маму выпустят, они остались бы жить у Маши, но понимал, что это невозможно.

«Ну, ничего. – подумал он. – Ведь можно приезжать к Марии в гости, а летом приглашать ее к себе. Ведь совсем не обязательно жить бок о бок, чтобы быть самыми близкими друзьями. – улыбнулся мальчуган.»

После этого он убрал билеты в конверт и встал. На кухне под салфеткой его дожидались сырники, которые он очень любил, и Митя снова с теплом подумал о Маше. Ему очень хотелось сделать что-то приятное для молодой женщины, но денег, чтобы купить подарок у него не было, мяч вчера испортил, а другую игрушку из папье-маше он пока делать не решался. Поэтому оставалось только одно – выучить новые слова по английскому. Мальчик решил, что будет заниматься все каникулы, чтобы сделать приятное Марии. Учебный год уже закончился и в школе его дожидался дневник с выставленными отметками. Парнишка знал, что увидит там, и поэтому не горел желанием попросить кого-нибудь из одноклассников, чтобы те занесли его домой.

«Как называется ученик, у которого плохие отметки? – размышлял он, откусывая маленькие кусочки от сырника. – Если двойку называю неудом, то значит мальчик, который их получает – неудачник? – покачивая ногой, думал парнишка. – Почему же тогда взрослых людей тоже иногда называют таким словом? Кто им выставляет такие отметки? Директор на работе или какие-то другие люди, которые следят за тем, чтобы все жили хорошо и правильно? Надо спросить об этом Машу, ей наверняка все только отличные оценки ставят и хвалят за все, что она делает.»

Митя закончил завтракать, убрал за собой и, вытирая пот со лба, подумал, что обещанное похолодание явно задерживается, но, если судить по народным приметам, по которым старики в его поселке всегда определяли погоду, то оно все же обязательно должно было наступить.

«В прохладные дни гораздо легче заниматься. – почесал он в затылке. – Наверное, мозг в голове распухает как дрожжевое тесто в кастрюле и пытается вылезти наружу. Хотя мама легко возвращала его обратно, а, если добавляла изюм для булочек, то оно уже не выпрыгивало наружу. Если новые знания представить сухофруктами, то думаю, что мне удастся найти для них в моей голове-кастрюле место.»

Представив, как он засыпает в себя новые английские слова, Митя рассмеялся.

– Вот было бы здорово! – воскликнул он, но потом задумался о том, как же должны выглядеть знания, которые нужно поместить в голову. – Может их писать на бумажках и потом съедать? —спросил он себя. – Нет. – решительно отверг мальчик этот вариант. —Ну, один лист еще можно при желании съесть, но питаться постоянно бумагой я не намерен. Тогда может выпекать словесное печенье? – прищурился он, но когда представил сколько времени он будет тратить на такую кулинарию, то понял, что быстрее выучить несколько слов, а потом заниматься другими приятными делами.

Тяжело вздохнув, парнишка понуро побрел к столу, на котором лежал учебник. Мальчик сел, открыл книгу и заглянул в нее. Решив начать учить по порядку, он взял тетрадь и стал переписывать туда то, что ему предстояло сегодня запомнить. После этого он встал и начал ходить, что-то бормоча себе под но, и закрывая время от времени глаза.

Через час измученный жарой и иностранным языком, который сопротивлялся и не желал поддаваться изучению, парнишка отложил тетрадь и пошел в ванную комнату, чтобы освежиться. Там он сел на край ванной и включил кран. Мальчик долго мыл руки и раскрасневшееся лицо под холодной водой. Голова, которая казалось распухла от жары и английского, немного успокоилась и паренек вернулся в комнату. Он сел на постель и искоса посмотрел на стол, на котором лежала тетрадь.

«Если в день я буду запоминать три слова, то много же я выучу за время каникул.» – тяжело вздохнул он.

Чтобы лучше понять, как ему усовершенствовать свой учебный процесс, Митя лег на и с наслаждением потянулся. В комнате потемнело, и где-то уже гремели раскаты грома. Мальчик прислушивался к тому, что происходит на улице. Первые капли осторожно постучали по застекленной лоджии, предупреждая видимо о том, что ливень может бесцеремонно залить комнату, и парнишка, решив, что лучше закрыть окно, вскочил и быстро повернул ручку. Когда он вернулся из кухни, где проделал то же самое, то снова принял первоначальное положение.

Сумрак и отсутствие притока свежего воздуха быстро сморили мальчугана, он крепко заснул.

– Что тебе еще понравилось в музее? – услышал мальчик голос Софи.

– Матрешки. – ответил парнишка. –