Блистательная Эллада - Константин Владиславович Рыжов
Речь брата пришлась Гектору по душе. Выйдя вперед, он остановил сражение и передал грекам предложение Париса. Прямодушный Менелай без колебания принял вызов.
— Горько, что из-за нашей с Парисом ссоры пало столько славных героев, — промолвил он. — Если для общего мира нужна моя или его смерть, значит кто-то из нас должен умереть!
Троянцам и грекам было приятно слышать подобные речи. Всем опостылела бесконечная война, и каждый из сражавшихся был бы рад ее скорейшему окончанию. Принеся жертвы богам-олимпийцам, предводители уговорились о заключении перемирия. Одиссей и Гектор отмерили место для поединка. Затем кинули жребий, и первый удар выпал Парису. Размахнувшись, он бросил свое копье и угодил в щит Менелая, однако не смог его пробить — копейное жало согнулось, ударившись о медную бляху. «О Зевс! — воскликнул Менелай, — помоги мне повергнуть в прах моего недруга. Пусть все видят, как боги карают вероломство!» С этими словами он мощно сотряс копье и ударил им Париса. Острие пробило щит, насквозь пронзило панцирь и рассекло хитон у бедра троянского царевича. Только чудом избежал тот смерти! Атрид же, выхватив меч, грянул им по шлему противника, но не смог разрубить его — меч разлетелся на куски. Вот досада! Охваченный гневом Менелай ухватил оглушенного врага за гриву, что развивалась над шлемом, и поволок его в сторону греческого строя. Тугой ремень сдавил Парису горло. Тут и настал бы сыну Приама конец, но его спасла Афродита. Незримо приблизившись к сражавшимся, она разорвала крепкий воловий ремень, окружила своего любимца темным облаком и быстро перенесла его во дворец. Оглянулся Менелай — а Париса нигде нет! В руках у него лишь вражеский шлем!
Тем временем, Гера и Афина с досадой наблюдали за тем, что творилось на земле. Они ведь мечтали истребить всех троянцев до последнего и совсем не хотели, чтобы дело закончилось миром. Но на то и дано богам могущество, дабы разрушать замыслы смертных! Стремительная Афина быстро перенеслась с Олимпа в Троаду. Приняв образ юноши, она подошла к ликийскому лучнику Пандару и шепнула ему на ухо: «Дерзай, Пандар, ибо такого случая может больше никогда не представиться! Пусти стрелу и убей Менелая. Этим ты доставишь великую радость всем троянцам, а пуще других — Парису». Ликиец легко дал себя уговорить. Незаметно прицелившись, он выстрелил из лука и угодил стрелой прямо Атриду в бедро. Рана, впрочем, оказалась легкой, вреда от нее Менелай не получил никакого, но богиня добилась своего! Мечты о мире были тотчас забыты.
12. Подвиги Диомеда
Пылая гневом, греки взялись за оружие, и с новой силой закипела неистовая битва. Сами боги не остались от нее в стороне! Арес и Аполлон устремились на помощь к троянцам, а Афина — к грекам. Прежде других она дала крепость и силу могучему Диомеду. Воодушевляемый богиней, он, словно бурный поток, ворвался в ряды троянцев. Никому не удавалось отразить ударов его смертоносного копья! Один за другим падали вокруг Диомеда убитые им троянские герои. Только ликийцу Пандару поначалу посчастливилось больше других — изловчившись, он пустил издалека свою стрелу и ранил отважного аргосца в плечо. Но разве можно остановить того, кого подымает на бой сама Афина? Явившись перед Диомедом, она сказала ему: «Смело иди вперед, бесстрашный сын Тидея! Я пробудила в твоей груди яростный дух твоего отца, никто из смертных ныне не сможет противостоять тебе!» Забыв о ране, Диомед вновь устремился на трояцев и стал истреблять их, словно лев, режущий трусливых овец.
Тут бы Пандару оставить героя в покое. Но нет, — жажда подвигов неудержимо гнала его навстречу смерти. Вскочив на колесницу к царевичу Энею, ликиец подскакал к Диомеду и крикнул:
— Раз не берут тебя стрелы, попробуй, Тидид, моего копья!
Говоря так, он мощным ударом пронзил его щит.
— Ранен насквозь! — радостно воскликнул Панадар, но, увы, смельчак рано торжествовал победу: крепкая аргосская броня задержала пику, не дав ей вонзиться в тело.
— Жалкий бросок! — заметил Диомед. — Мой, надеюсь будет лучше!
Сказал — и поразил Пандара копьем прямо в лицо. Вот это удар! От такого не спрячешься и не увернешься. Смертоносная медь прошла сквозь зубы, отсекла язык и застряла в подбородке. Ликиец мертвым рухнул на землю, а Эней спрыгнул с колесницы, чтобы защитить его тело. Прикрывшись круглым щитом и выставив вперед копье, он ожидал нападения. Сын же Тидея, быстро наклонившись, поднял с земли камень. Тот был настолько огромный, что его не смогли б сдвинуть даже два человека! Но Диомед швырнул его во врага с такой силой, что камень раздробил тому все бедро! Бедный Эней! Он без чувств свалился на землю и, без сомнения, погиб бы жалкою смертью, если бы не его мать Афродита. Обвив сына руками, она хотела вынести его в безопасное место, да не успела. Диомед, хоть и признал богиню, ранил ее в руку возле самой кисти. «Скройся, Зевесова дочь, удались от брани! — сердито крикнул он. — Хватит с тебя тех побед, что одерживаешь над слабыми женщинами!» Пришлось бедняжке оставить раненного и спасаться бегством на Олимп. Хорошо, что Аполлон был уже поблизости. Трижды нападал на Энея Диомед, и трижды отбрасывал его могучий бог. Когда же тот устремился на противника в четвертый раз, Аполлон грозным окликом заставил его отступить: «Опомнись, гордый Тидид! — воскликнул он. — Отступись и не мечтай равняться с богами. Никогда не будут подобны друг другу бессмертные небожители и влачащиеся по праху смертные». Пришлось Диомеду удалиться ни с чем. Аполлон перенес бесчувственного Энея в свой храм, в одно мгновение излечил рану и вновь возвратил его в битву здоровым и невредимым. Воистину, блаженны те, о ком пекутся всесильные боги!
Тем временем Арес разжег ужасную битву и сам повел троянцев в наступление. Несчастным, оказавшимся на его пути, не поздоровилось. Неукротимый вояка одного за другим, убил многих героев и прогнал бы греков до самых кораблей, не приди к ним на помощь богиня Афина. Отыскав аргосского царя, который прохлаждал на ветру свою рану, дочь Зевса с укором заметила ему:
— Нет, Диомед, не похож ты на своего отца! Тот никогда не отступал перед врагами, сколько бы их на него не ополчалось.
Царь, узнавший богиню, возразил:
— Разве под силу человеку смирить бессмертного бога? Кто же решиться напасть на самого Ареса?
— Отбрось всякие сомнения! — отвечала Афина. — Я сама стану твоей помощницей и защитницей!
Поднявшись рядом с героем на его колесницу, богиня устремила ее против
