Kniga-Online.club
» » » » Сергей Баруздин - Повторение пройденного

Сергей Баруздин - Повторение пройденного

Читать бесплатно Сергей Баруздин - Повторение пройденного. Жанр: Прочая детская литература издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Первые дни мне доставалось. Работа горячая, и люди не выбирали слов, когда что-то не клеилось. Ни мужчины не выбирали, ни женщины.

И коль скоро на железной дороге во всех бедах виноват стрелочник, то в ротационке, конечно, катошник.

- А что я могу поделать, если бумага такая! - оправдывался я. Мне казалось, что причиною обрывов и брака у нас была бумага.

Бумага и верно не отличалась высоким качеством. Многие рулоны были сырые, с желтыми ржавыми пятнами, с выбоинами и просто с явным браком. Задача передо мной стояла безнадежно трудная: и чтобы на машине рулон (или роль, как мы его называли) не доставлял лишних хлопот печатникам, и чтоб отходов, а проще говоря - бумажного срыва было меньше. А ругали и за то и за другое одинаково.

- Бумага бумагой, а у тебя на плечах голова, да еще руки! Или у тебя не мозги, а стружки? - говорили мне.

Я злился, считал, что ко мне придираются, и вообще в первые дни работы чувствовал себя отвратно. Где-то в душе даже вертелось сомнение: а уж не сглупил ли я, не поторопился ли? Может, лучше было пойти в ремесленное?

Сейчас я знал, что все дело действительно в моих руках и сноровке, а с бумагой справиться можно.

Два дня назад меня похвалили в цеховой стенгазете. Правда, не за мою основную работу, а за то, что я помогал печатникам и цинкографам. Рабочий день у меня, как у несовершеннолетнего, короткий - шесть часов. После своей смены я таскал отлитые полосы в цинкографии или в нашей же ротационке снимал полосы с барабана и относил их на переплавку.

Я уже не стыдился того, что я катошник. Не стеснялся говорить об этом лишний раз дома и просто знакомым. И Наташе я рассказывал о своей работе с упоением.

Теперь я первым, как мне казалось, читал газеты. Читал так, как читают их типографы: сначала ранее приготовленную четвертую полосу, потом третью и вторую и, наконец, самую важную - первую, материалы которой поступали в типографию в последнюю очередь. Именно на первой полосе любой газеты печатается, как правило, все самое важное и интересное.

Газеты рождались рядом, почти под твоими руками, и от этого они были особенно дороги и значимы. И пахли они вкусно.

Сегодня нас очень задержала первая полоса. Она поступила в цех так поздно, как никогда раньше, - в восемь утра.

Если ты просыпаешься в пять, а в шесть уже находишься на работе, то начало девятого тебе невольно кажется серединой дня. Был день 22 июля. День моего рождения. День войны. Где-то там, за шумными цехами типографии, уже давно бодрствовали люди. Они шли на работу мимо газетных киосков, они заглядывали дома в свои почтовые ящики, а газеты - нет.

Что же случилось? Что говорит первая полоса, которая так задержала нас?

Я пробежал первую полосу и сразу понял. Сегодня в ночь немецкая авиация пыталась совершить первый массированный налет на Москву. Значит, все, что было сегодня ночью, все, что я видел во время дежурства - и эти зажигалки, которые шипели и искрились на нашей крыше, - это и был массированный налет немецкой авиации! И то, что налет провалился...

Может быть, впервые именно тут, в нашем ротационном цехе, я почувствовал, что действительно стал участником чего-то важного и значительного, имя которому - война...

Но зажигалки? Налет и зажигалки! Двести пятьдесят немецких бомбардировщиков! Разве они сбрасывали на Москву только зажигалки? А если и бомбы? Ведь я слышал грохот взрывов. Мне казалось, что это грохот наших зениток, а что, если...

В обеденный перерыв, вместо того чтобы направиться в столовку, я побежал в конторку начальника цеха:

- Можно позвонить?

- Ее нет, - сказали мне, когда я попросил позвать к телефону Наташу.

В двенадцать часов, по окончании смены, я забежал домой, переоделся и помчался на Пятницкую.

Мне повезло. Дверь открыла Наташина мать, которая, к счастью, оказалась дома.

- А Наташа на работе, - сообщила она спокойно.

- Но я звонил... И мне сказали...

- Значит, уехала куда. Говорила, в райком ей сегодня нужно...

Ксения Павловна, как мне казалось, подозрительно относилась ко мне. И вот сейчас...

- А вообще-то скажу тебе... - Она посмотрела на меня внимательно, словно примеривая, как со мной лучше говорить. - Скажу тебе, молодой человек, что зря ты голову ей морочишь. Не маленькая она, хоть и стеснительная... Ежели сказать тебе не может... А есть у нее. Не один человек есть, кто бы в мужья годился... Так что уж лучше...

На этом день не кончился. Вечером мы были все в сборе, когда мать сообщила новость:

- Все равно придется тебе бросать работу.

- Как - бросать? Почему?

- Мы через два дня уезжаем в эвакуацию. Мой наркомат эвакуируется в Куйбышев, папин - в Горький... Так что поедем... Выбирай! Но я думаю, что тебе лучше со мной...

Не хватало еще этого!

- Я никуда не поеду! И с работы не уйду.

- Как это - не уйдешь? - возмутилась мать.

- Нужно будет, уйдешь, - добавил отец, но тут же сказал: - Насчет меня, Лена, ты зря. Зачем его обманывать! Я же говорил тебе... Он может остаться со мной...

- Один?

- Я не уйду с работы! Не могу и не хочу! - сказал я еще более упрямо. - В конце концов, мне пятнадцать лет, и я...

Я пообещал Николаю Степановичу продать книги. Весь вечер мы рылись в его библиотеке, отбирая то, с чем не очень жалко расставаться и за что должны дать больше денег.

Отобрали много, целый мешок. Эсхил, Сумароков, Гомер, Бальмонт, Сафо, Тредиаковский, Лафарг, Апулей, Тагор, Саша Черный, Дидро, Гумилев...

В Москве было худо с едой, на рынках цены росли с каждым часом. Продуктов, получаемых по карточкам, не хватало. А на рынке было все - и за деньги, правда немалые, и в обмен на вещи, и в обмен на карточные талоны, в основном водочные, мыльные и хлебные.

- Вот продадим книги, устроим пир, - сказал мне Николай Степанович, ежась в своем пледе. - А сейчас я тебе прочту новое. Ладно?

Он достал из шкафа потрепанную тетрадку и начал читать:

И люблю и вам приятен

Потому,

Что пою на жизнескате

Гимн всему:

Ночи, звездам запрестольным,

Тучам грозным, игровольным,

Зовам дальним

В свет и тьму.

Где есть скалы, я - орленок,

Где дупло - презлой спросонок

Леший, сыч иль дьяволенок...

Все постичь!

К бою клич!

Уж вот забрало!

В лет - крыло!

Весло - в гром вала!

За пером я - слова страж,

За костром - огонь и блажь.

Всяк, но ваш!

Не тоской прогоркла старость,

Вам исторгнет многочарость

Чистоту, восторг и ярость!

У нас в квартире не топили. После первых морозов трубы лопнули. На улице было холодно. Середина октября, погода стоит мозглая.

После работы я взвалил на спину мешок с книгами и пошел в ближайший букинистический магазин на Кировской. Он был закрыт. И еще один, по соседству, закрыт, и еще, чуть дальше. Работали только булочные и продовольственные магазины. В них толпились очереди: выдавали муку - по пуду на карточку.

Это было полной неожиданностью. Люди, которые уже привыкли выкупать свой скудный хлебный паек на день вперед, вдруг получали сразу по пуду муки! Целое богатство!

Так казалось мне.

Но очереди, мимо которых я проходил, стояли хмурые и взбудораженные.

- Значит, плохо дело, раз муку раздают.

- Вчера на Таганке двух мародеров расстреляли, прямо у магазина.

- Немец-то, говорят, Москву в кольцо берет.

- Будь она неладна, эта мука! Уж лучше голодать, чем немца пустить!

- А на заставах-то, на заставах что делается! Прямо с грузовиков стаскивают тех, кто в драп пустился со своими фикусами да шифоньерами! Детей, стариков не вывезли, а они - фикусы!

Слухи ползли один хуже другого, и я повернул со своим мешком в сторону дома.

- Может, завтра сдам? - сказал я не очень уверенно Николаю Степановичу. Мне не хотелось огорчать его.

Но Николай Степанович неожиданно обрадовался:

- И хорошо, мой друг! И хорошо, что не сдал. Как ты ушел, я уже пожалел. Ведь книги! Жалко, так жалко их. Особенно Сашу Черного. Таких не достанешь потом...

- Где тебя носит? - Мать нервничала и встретила меня сердито. - Нашел время бегать! Сиди, пожалуйста, дома!

Мать уже больше месяца дома. Она вернулась из Куйбышева, из эвакуации, чтобы быть вместе с нами.

- Говорят, на Чистых прудах укрепления строят... Ты не видел?

- Подумаешь, мало ли что говорят, - попытался я успокоить ее. - Все это ОБС - одна баба сказала. Чепуха!

- Во-первых, не груби! А во-вторых, чепуха не чепуха, сиди дома! Я за мукой пойду...

- Нет, я пойду.

Я настоял на своем, взял мешок и три наших карточки.

- Зачем три? - возмутилась мать. - Ты же не донесешь три пуда!

- Донесу.

Кажется, в этот момент я всерьез разозлился.

И все же вместо булочной побежал к Чистым прудам, благо они рядом. Там действительно копали окопы и ставили противотанковые ежи. И не только там. Оборонительные рубежи строили по всему бульварному кольцу, и по Садовому, и по линии Окружной железной дороги.

Утром я не слышал радио, но когда пришел в типографию, сразу же узнал новости.

Перейти на страницу:

Сергей Баруздин читать все книги автора по порядку

Сергей Баруздин - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Повторение пройденного отзывы

Отзывы читателей о книге Повторение пройденного, автор: Сергей Баруздин. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*