Александр Асов - Перо Гамаюна. Волшебники Китеж-града
Мартин Маргус покопался в камзоле и, вынув оттуда маленькую блестящую вещицу, протянул её.
– Вот! Возьми на счастье… Это амулет. Когда он будет с тобою, я буду покоен. Это всё равно что я буду рядом… Бери же!
Амулет имел вид золотого жука на цепочке. Жук мерцал адамантами глаз.
Ярослав засмущался и хотел было отказаться. Но магистр настоял:
– Подарок на память. Отказываться нельзя! – И он надел его на шею Ярослава. – Вам пора! Спешите! Спешите!
– Благодарю вас! – воскликнул Ярик Бусинка.
Он оседлал ворона и взмыл над дорогою и тёмным лесом, едва успев махнуть рукою на прощание. Рядом с ним увивалось и Золотое яйцо.
И уже издалека до магистра донеслось: «Надеюсь, мы ещё встретимся?..»
– Непременно… Непременно… – пробормотал магистр уже сам себе, садясь в кабриолет. – Славный юнец… Такая тяга к волшебству… Смел, но и безрассуден…
* * *Ярослав, верхом на вороне, и дракоша Зилант, всё ещё заключённый в Золотом яйце, вновь воспарили над тёмно-лиловыми в лунном свете лесами.
Полёт под звёздным небом! Летишь как пух и захватывает дух! Скорость, и лёгкость, и биение сердца – будто птица колотится в груди…
Жаба, высунувшись из кармана Ярослава, вылупила глазищи. В них тоже искрились звёзды…
Ярослав заметил, как на востоке звёзды стали гаснуть одна за одной. Там погромыхивала гроза, молнии озаряли край неба…
В это самое время там, за краем неба, магистр предстал перед Мерлантием и Шелмаборой.
Ах, как рады были родители вести о нашедшемся яйце! Они даже по сему поводу выпустили в небо фейерверк молний.
Убежал… Но ведь это же только шалость… Дети и дракошки всегда шалят. Хотя, конечно, за молодыми драконами нужен глаз да глаз!..
– Вы правы, ваши огненные величества! – поклонился магистр Маргус. – Именно! За молодыми драконами нужно приглядывать в оба глаза! А лучше ещё и в третий глаз!.. Посему мною и были предприняты меры…
Тут магистр достал из старинного ридикюля… смартфон последней модели. Магистр Мартин Маргус обожал новинки. Смартфон по видеосвязи был соединён с глазами жука на амулете Ярослава. И на его экранчике тотчас явились мальчик, верхом на вороне, и дракоша в Золотом яйце.
– Кто это там рядом? Кто ш-ше это? – прошипели саламандры, щурясь на экранчик.
– Зилаша обзавёлся другом, – откликнулся магистр. – И он, представьте себе, человек. Надо полагать, не обычный, коли призвал малыша из сна…
– Как… как чш… человек? – отпрянула Шелмабора.
– Самый настоящий человек? Из мира людей? – переспросил дракороль Мерлантий и в гневе пыхнул пламенем.
– Это мальчик. Из берендеев, – пояснил магистр, прикрывая смартфон от огня. – Бусов род, заметьте… Имя его Ярослав.
– Яр!.. Славящий Ярилу! Драконоборца!.. Он опасен! – рыкнул Мерлантий.
– Верно, он подкрался к дракош-ше с дубиной или копьём… – прошипела Шелмабора. – Люди всегда так знакомятся, если верить хроникам!
– Ну, что вы, что вы! – замахал руками магистр… Но его уже не слушали. Коронованные особы редко разделяют чьё-либо мнение.
В клубах дыма и языках огня они взвились в грозовые тучи и ринулись к озеру…
* * *Ярослав, летящий над лесом, оглянулся на раскат отдалённого грома…
И вдруг узрел во всполохах зарниц, как из-под клубящейся тучи вынырнули… драконы!
«Златокрылые и змеехвостые ирбисы!» – опознал Ярослав, вспомнив классификацию Алексея Елисеевича.
Сияющее яйцо и вслед за ним ворон тут же нырнули под кроны деревьев. Запетляли меж стволов… Может быть, их тут не заметят?
Где-то там, вверху над лесом, небо быстро замглили тучи. Там заметались в поисках беглецов их преследователи.
Дракоша Зилант в золотом яйце и следующий за ним ворон огибали открытые лесные полянки, редколесье и болотца…
Ярослав то и дело поглядывал сквозь сплетения ветвей вверх: не мелькают ли там крылья драконов, следят ли за ними их зоркие глаза?
Впереди за кронами деревьев уже почудилось мерцание… И вот уже весь лес засветился сиреневым светом. Русалочье озеро было совсем близко. Свет разросся… И вот за последними деревьями открылось озеро. Светлояр!
Но можно ли явиться открыто под лунный свет? Опасно! Не заметят ли их? Ярослав выглянул из прибрежных кустов…
Всё было тихо… Лишь поблёскивали отсветы дальних зарниц на озёрной глади.
Нужно рискнуть! Решились!
Золотое яйцо вылетело из леса, за ним и Ярослав верхом на вороне. Но тут, будто сгустившись из сиреневой мглы, пред ними предстали пышущие гневом саламандры!
Поздно. Всё… Теперь уж не уйти! Молния рассекла тьму между Зилантом в яйце и пошедшем на снижение кругами чёрным вороном. Золотое яйцо ринулось в сторону, уходя от огненных драконов и ввинчиваясь в тёмные тучи.
Пламя, вырывающееся из пастей саламандр, обдало жаром и Ярослава…. Последний сноп молний, посланный драконами из клубящихся туч, довершил дело… Ошеломлённый ворон ушёл в пике, стараясь только увернуться от летящих навстречу деревьев. Ослепнув от молний, сделал он это не очень ловко, его стали хлестать ветки.
Одна из них подхватила Ярослава, и он… полетел вверх тормашками!..
* * *И тут вдруг Ярослав понял, что свалился со своей лежанки. Он растянулся во весь рост на полу в гостиной, где заснул.
Ярик, плохо соображая, поднялся с пола и сел на край кровати. Осоловело огляделся вокруг. В гостиной было сумрачно. Громко тикали часы. Время перевалило далеко за полночь.
Бабушка Прасковья заворочалась на соседней кровати. Спустила ноги. И, надев тапки, зашлёпала к Ярику.
– А где же драконы и озеро Светлояр? – сонно спросил Ярослав.
– Светлояр-то? – бабушка поправила ему одеяло. – Недалече… А змеев-то ты не бойся… Сон это, морок… Закрой глазоньки и спи…
Жаба-королева и её тайны
Ярик Бусинка вернулся в прерванный сон.
Он очнулся у заболоченного берега озера. Там, среди заросших осокой и камышом кочек, из озера истекал ручей.
Где-то в отдалении слышалось карканье. Оно становилось всё тише. Значит, ворон, не найдя его, полетел за помощью к магистру.
Ярик присел на поваленный ствол дерева. Вокруг мерцали светлячки. Озёрная гладь серебрилась в лунном свете. В близком болотце слышался хор лягушек…
Тут Ярик вспомнил о жабе, коя по-прежнему пребывала у него в кармане.
«Нужно её отпустить…» – мальчик достал жабу и осторожно опустил её на кочку.
– Ква-ква… Премного благодарна! – вдруг квакнула та и прыгнула на пенёк.
– Ты и говорить умеешь? – изумился Ярик. – Впрочем, чему тут удивляться… Ведь мы, как я вижу, в Волшебной стране…
– Ква-аанечно, я умею говорить… И, кстати, на самые разные темы. У меня очень широкий кругозор… – Сказав это, жаба повела глазами, кои и впрямь могли видеть всё вокруг. – А также я умею петь! Вот послушай-ка: ква-аа-а! ква-а-а-а! Не правда ли, я всех привожу в восхищение! А ещё я завораживаю тайнами!
– О… Ну, да… – улыбнулся Ярик. – Какой голос! Восхитительно… А ведь вы, наверное… заколдованная царевна-лягушка… Вот ваша тайна!
– И да, и нет! – снисходительно скривила рот жаба. – Сказки следует читать внимательнее, дабы не отстать от жизни. Я давно уже ква-а-аролева-лягушка. И это вовсе не тайна. Но не все знают, что в прошлой жизни моим супругом был сам волшебник Велияр. А он, знаете ли, почитался в сих местах королем… Правда, с некоторых пор он – «король в изгнании»… Да и я больше княжеских палат люблю загородную дачу – здешнее болото.
– А разве Велияр правил не только в Китеже? Король в изгнании!.. Хотя быть свергнутым во сне, верно, не так печально, как наяву?
– Квак бы не квак! Да, ведь, наша сонная страна, а тем паче моё болото, не склонно ни к квак-квакому мятежу… Но тени легко берут верх ночью, ква-а-гда все, и даже волшебники, спят. А если ква-апельку подумать… Ведь и то, что слывёт явью, может, и есть сон, тольк-ква-а очень яркий. И тогда то, что видится лишь сном, оква-а-азывается сном во сне. Да и квак отличить во сне – сон от не сна? Этим, ква-а-анечно, и воспользовались тени, захватив власть во снах, ставших ква-а-ашмарами…
– Но не здесь же! Не во владениях волшебника! – засомневался Ярик, совсем завязнув в рассуждениях жабы-королевы.
– В нашей стране оживают волшебные сны, пробуждается и ква-а-алдовство… Здесь, хоть и болото, но также и исток всего, к ква-а-торому всё и возвращается. Ведь наше вчера также и ваше завтра… А ква-а-ак-же!
– Жаль, что ваш мир ныне столь мал… – вздохнул Ярик и, подумав, добавил: – ваше… ваша светлость… – он вовремя осёкся и не сказал «ваше величество», дабы не заострять внимание на величине собеседницы.
