Динка (ил. А.Ермолаева) - Осеева Валентина Александровна
— Действительно, несчастье какое-то! — расстроенно говорит Катя.
— Кругом несчастье… что на даче, что в городе, везде нам клин! — горестно подтверждает Лина и еще ближе придвигается к Кате. — Ведь вот я все думаю… Кто же это к хозяину-то наведывался? Уж не сыщик ли какой? Так он у меня в глазах и стоит, так и стоит…
— Глупости! — нетерпеливо обрывает ее Катя, — Вот Марина приедет и окажет. Может, кто-нибудь к ней на службу заходил…
— Глупости! — нетерпеливо обрывает ее Катя. Вот Марина приедет и скажет.
Может, кто-нибудь к ней на службу заходил.
— Катя! Ушла! Ушла! — радостно кричит Мышка, выбегая из комнаты. Я в окно смотрела! Ушла! Убежала Динка гулять!
— Ну, вот те и все! — подымаясь, говорит Лина. Улетела птичка в далеки края!
Глава четвертая
МАКАКА
Важно и неторопливо течет Волга. Большая река такая тихая и ласковая сегодня, что кажется, можно лечь на ее теплую воду, положить голову на волну и закрыть глаза. Волга будет плыть да плыть вместе с тобой мимо обрывистых берегов, мимо пристаней, мимо кудрявых лесистых гор, далеко-далеко… Повернет направо, повернет налево. Куда плывешь, Волга? А куда тебе, девочка, нужно? Неведомо куда нужно Динке…
Она сидит на обрыве, свесив вниз ноги. Под обрывом каменистый берег, у берега плещется желтенькая волжская водичка… — А подальше вода глубокая, темная, но это не везде, есть такие места посредине реки, где из-под воды вдруг выходит остров-коса… Ударит над Волгой гроза, блеснет молния и усеет косу чертовыми пальцами. Надо эти пальцы собрать и зарыть на Лысой горе. А самой притаиться и ждать. Как наступит полночь, прилетит черт за своими пальцами. Вот тогда проси у него один глаз. Разозлится черт, не будет давать свой глаз, а ты пальцы ему не давай… Загудит-забушует Волга, брызнет с неба молния, пора черту свои пальцы на косу бросать, а пальцев-то у него нет! И отдаст он тебе свой огненный глаз, вденешь ты его в колечко л носи всегда при себе. Как захочет кто тебя обидеть, поверни колечко, мигни на обидчика чертовым глазом, и пропал тот человек, как не был…
Плывут по Волге баржи, перегоняют их пароходы, около пристани стоит пароход «Надежда». Это дальний пароход, он всегда долго стоит, нагружается. По сходням бегают грузчики с тяжелыми ящиками. Иногда ящик больше человека, а лежит у человека на спине! Тяжело это… А вон идет пароход «Гоголь». Динка вскакивает и машет ему, как старому знакомому. Это мамин пароход. Он каждый день возит маму с Барбашиной Поляны в Самару. Мама ездит туда на службу. Динка тоже ездила на этом «Гоголе» с мамой. Она все бегала по палубе, а потом спустилась в трюм. И в машинное отделение тоже зашла. Там железная решетка, а внизу машина и треск такой, что Динка даже не слышала, как ее выгоняли оттуда, пока один матрос не взял ее за руку и не вывел к лесенке, а там она уже сама полезла наверх и нашла маму. На этом пароходе они с мамой пили чай из волжской воды. Если набросать в Волгу много сахару, такой же чай получится.
Динка сидит на обрыве и мечтает. Вот бежит маленький пароходик. Такой маленький, а тащит на буксире две огромные баржи, груженные тесом. Не хочется пароходику тащить эти баржи. В самом деле, кому это интересно? Бежит, бежит бедный пароходик и все рассказывает, как ему тяжело, как надоело. И сердится он: надоело. И сердится он: «Чук-чук-тра-та-та! Чуч-чук-чук-тра-та-та… Оторвусь-убегу! Оторвусь-убегу!» А вон еще одна баржа стоит около берега, прямо против Динки. Она давно уже стоит, никуда не плывет. Посредине палубы у нее маленький домик, а около домика ходит какой-то мальчик. Вот он сел на канат и ест горбушку хлеба. Динке тоже хочется есть, она отрывается от своих мыслей и вспоминает о доме. Ничего даже не поела она там сегодня. Только успела выпить сливки у Мышки, как начались всякие неприятносги: сначала из-за сливок, потом из-за Алины, а потом из-за вчерашних и позавчерашних проделок. Так что поесть уже ничего не пришлось.
А солнце так печет в спину между лопатками, что хочется нырнуть на самое дно Волги и сидеть там, не вылезая. Но перед Динкой еще целый день! До приезда мамы можно двадцать раз искупаться. Динка не боится воды — на ней волшебный лифчик. С виду это самый обыкновенной лифчик, который застегивается сзади на пуговицы, но зато изнутри лифчик подшит пробковым поясом. Это сделала мама, когда учила Динку плавать. Она сама надела на Динку пробковый лифчик и при этом сказала: «Не бойся ничего, помни, что на тебе волшебный лифчик и что в нем ты никогда не утонешь».
Динка перестала бояться и быстро научилась плавать. Она плавала и на боку, и на спине, и собакой, и лягушкой, и саженками, а иногда, чтобы проверить волшебную силу лифчика, она заплывала подальше от берега и пробовала там нырять, но лифчик всегда выносил ее на поверхность. Динку тянет купаться, но не всем еще насладилась она на обрыве, можно еще влезть на, широкий пень и сказать оттуда какое-нибудь стихотворений… Слова летят далеко, далеко над Волгой.
Динка влезает на пень и, выставив вперед босую ногу, декламирует свое любимое стихотворение:
Был суров король дон Педро, Трепетал его народ, А придворные дрожали, Только усом поведет…И вот этот суровый король дон Педро скачет на охоту вместе со своими вельможами, и ему говорят, что:
Чудо-мальчик где-то здесь Живет в горах, Купидон в широкой шляпе, С козьим мехом на плечах… Суровый король велит позвать к нему необыкновенного мальчика и задает ему три вопроса: Сколько капель в синем море. Сосчитай-ка да скажи!Динка изображает попеременно то сурового короля дон Педро, то чудесного пастушка. Король у нее представлен с сильно выпяченной нижней губой и вытаращенными глазами; для чудо-мальчика Динка изо всех сил укорачивает нижнюю губу, голову откидывает назад и чуть-чуть щурит глаза.
«Я сочту, — ответил мальчик, Счет не долог, не тяжел. Но пока считать я буду, Прикажи, чтоб дождь не шел!»На берегу раздаются мальчишеские голоса:
— Не пускай, не пускай его, Трошка! Он хочет улизнуть в воду!
Динка мгновенно забывает короля дон Педро и подскакивает к краю обрыва. На берегу двое мальчишек преследуют ужа. Уж ползет к воде, а они забрасывают его песком и мелкими камушками.
— Эй, вы! Не бейте его! — свешиваясь с обрыва, кричит Динка. — Не бейте, чертовские дураки!
Тонкий длинноногий мальчишка поднимает голову и подпрыгивает в восторге:
— Макака! Трошка, смотри! Макака! — указывая пальцем на Динку, кричит он своему товарищу.
— Макака! Макака! — подхватывает неуклюжий Трошка и тоже гогочет от удовольствия.
— Вы сами макаки! — бесится Динка…
Этих мальчишек она хорошо знает. Тонконогий Минька — сын кассира на пристани. У Миньки плоское лицо с приплюснутым носом и заячья губа. Другой, неуклюжий, приземистый мальчик, — сын булочницы.
У Трошки сытое румяное лицо, ленивая походка и крепкие кулаки. Это Динкины враги. Они всегда дразнят ее, а один раз так избили, что она пришла домой с распухшим носом и не знала, что сказать. Динка долго помнит обиды и часто перед сном мечтает проснуться утром с отросшими за ночь богатырскими кулаками и побить сразу обоих мальчишек. Но это только мечта, а на самом деле Динка боится своих обидчиков и избегает встречи с ними.
— Вот мы тебе покажем дураков! Только сунься наберег! — угрожают мальчишки.
— Дураки, дураки, у вас руки коротки! — надрывается Динка, чувствуя себя в безопасности.
