Напиши мне письмо - Еналь Варвара Николаевна
А что она, Славка, может сделать? Как его пожалеет? Она и жалеть-то не умеет. Только ругаться и орать.
Был бы у Алекса отец, научил бы давать сдачи и стоять за себя. Но их отцы – и Славкин, и братцев – куда-то делись. Мать не любила об этом говорить, а Славка не любила спрашивать. Так бывает в жизни, и не у них одних. Отцы могут пропадать, находить других женщин, много пить. А матери растят своих детей сами как умеют.
Когда Алекс родился, Славке едва исполнилось семь лет. Тогда с ними жил мужчина, но воспоминания о нем давно стали смутными и призрачными. Помнится, Славка звала его дядей Сашей. Помнится, мать кричала по вечерам, ругалась и плакала. Потом мужчина исчез, но зато появился постоянно болеющий и хнычущий Алекс. Кричать мать не перестала, но теперь все ее крики доставались старшей дочери. И тогда Славка тоже научилась кричать, потому что младший брат мог раздражать неимоверно.
Дома Славка торопливо включила чайник, вытащила из шкафа пакет с печеньками. Алекс фыркнул:
– А что же ты не обедаешь, как мама сказала?
– Не лезь. Иди играй, я тебе позже насыплю. Мать плов вчера варила, еще осталось на обед.
– Я сам себе насыплю. Обойдусь без тебя.
– Ну и пожалуйста.
Славка пожала плечами и включила комп. Надо проверить свою страницу «ВКонтакте».
Чайник закипел, отключился, равнодушно щелкнув. Наскоро сполоснув кружку – в ней оставалась заварка еще с завтрака, – Славка сделала себе чай, насыпала печенья в маленькую тарелочку. Глянула искоса на Алекса, выудившего из холодильника коробочку сока, и села за компьютерный стол. Открыла свою страницу.
Под последними фотографиями, которые она загрузила вчера, оставил комментарий какой-то незнакомец. Лукас-фотограф написал, что снимки просто отличные.
Что за Лукас-фотограф? На аватарке у него Том Уэллинг, тот самый, что играл Супермена в сериале «Тайны Смолвиля». Славка зашла на страницу Лукаса и обнаружила множество альбомов с фотографиями. Тут были и студийные снимки разных людей, и семьи с детьми, и симпатичные девушки – все красиво и профессионально. Целые альбомы с великолепной макросъемкой. Стебли трав на фоне ярких солнечных лучей. Божьи коровки на маленьких детских ладошках. Хрупкие головки ромашек и маков.
Один из альбомов назывался «Братья». Два мальчика, ровесники ее Алекса, позировали на фоне серых, упирающихся в небо скал. Темноглазые, темноголовые, похожие друг на друга. Один постарше, потоньше, с упрямо сжатыми губами и смешливыми глазами. Другой чуть круглее, приземистее, со смешными ямочками на щеках. Повезло кому-то иметь двух мальчишек-обормотов. Что бы делала Славка, если бы у нее было два брата? Да убилась бы просто.
А Лукас действительно фотограф. Профессионал. Наверное, хорошо зарабатывает своими снимками. Славка добавила его в друзья и ответила на комментарии к своим фотографиям. Написала, что только учится, у нее не очень хорошо получается. Ответ пришел тут же.
«Хочешь, научу обрабатывать в фотошопе?» – написал Лукас.
Конечно, хочет. Славка торопливо набрала ответ.
Глава 2
Страшный сон
Слон никогда не курил.
– Я из семьи интеллигентов, девчонки, – говорил он. – Мой отец не курит, и я не буду.
Но в школьной курилке Слон постоянно околачивался, стоял рядом с девочками. В том же углу обретался и лучший друг его Пашка Стрельников, по прозванию Стрелок. Ну и еще несколько пацанов и девчонок из десятого «А» класса. Славка иногда к ним присоединялась, хотя тоже не курила. Мать за курение могла оторвать башку и не оплатить Интернет. А это слишком дорогая цена за возможность пощеголять тоненькими сигаретками.
Сегодня рядом со Слоном стояла Светка. Накручивала на палец длинный черный локон и мягко улыбалась. На запястьях у нее пестрели яркие фенечки, в ушах качались большие тонкие кольца. Короткая толстовка с капюшоном открывала узкую полоску загорелой талии над черным поясом джинсов. За спиной у Светки зеленели кипарисы, а за кипарисами убегало вверх бледное октябрьское небо.
Славка выхватила из сумки «никои» и принялась фотографировать. Кадр, еще кадр. И еще один. Теперь Слона – его ленивую усмешку, маленькое колечко в ухе, упрямый подбородок и нахмуренные черные брови. Эту серию фоток можно было бы назвать «Двое».
Азарт охватил Славку, опомнилась она, только когда Слон, повернув голову, спросил:
– Ты что, меня фоткаешь?
– Ага, – ехидно прищурилась Славка, – влюбилась. Прикинь?
– Девочка, что ж ты сразу не сказала? Мое сердце было бы только твоим. Детка, я отдам тебе сердце, – пропел Слон.
Славка скорчила рожу и ушла. Судя по всему, Светка серьезно запала на Слона. А огорчать подругу нехорошо.
На уроке литературы к Славке на предпоследнюю парту подсела Полина – новенькая. Спокойно спросила:
– Можно сесть с тобой? А то от Бородина воняет дешевыми сигаретами. Жуть просто.
Славка оглянулась. Бородин развалился за последней партой в соседнем ряду. Полина сидела перед ним. Она еще не успела завести друзей в их классе, и соседки по парте у нее не было.
– Да валяй. Садись. От Слона никогда не воняет, он не курит. Правда, Слон?
– Что, девчонки? Вы обо мне?
– Ага. Мы о том, что ты – хороший мальчик. – Славка снова ехидно улыбнулась.
Слон посмотрел как-то странно, поднял брови, но ничего не сказал.
У Полинки были длинные, почти черные волосы. Прямые, блестящие. Просто мечта любой девчонки. И темно-карие веселые глаза. Подбородок немного остренький, кожа лица смуглая, ровная. Другими словами, Полинка была вполне симпатичной девчонкой. Но что-то было в ней такое необычное. Какая-то уравновешенность. Будто Полину не волновали никакие проблемы и ничто не могло вывести из себя.
Даже фразу о том, что от Бородина несет куревом, Полина произнесла совершенно миролюбиво, и выражение ее лица осталось таким же мягким.
Будто говорила не про одноклассника, а про хорошую погоду за окном. Славка улыбнулась новой подруге и протянула ей шоколадную конфету.
Алекса Славка нашла в коридоре. Он собирал рассыпанные на полу ручки и зло шмыгал носом.
– Ты что тут делаешь? – спросила его Славка.
– Тебе какое дело? – пропыхтел Алекс и торопливо сунул в расстегнутый пенал пару ручек и карандаш. Подобрал закатившийся под батарею ластик и бросил туда же.
– Да никакого, – пожала плечами Славка. – Ты что, не можешь свои вещи держать в порядке?
– Этот придурок Игорь Солуненко со своими друзьями играл в футбол моим пеналом.
Славка поморщилась. Собиралась же поговорить со Слоном, чтобы тот образумил младшего брата. Забыла!
– А ты что, не можешь отобрать у них?
– Не могу, – буркнул Алекс и отвернулся.
Славка покачала головой. Она никогда не была такой рохлей. Надо уметь постоять за себя, а не то вечно будешь искать под батареями свои ручки и резинки.
– Ладно, не ной. Разберусь с твоим Игорем как-нибудь.
– Он не мой.
– Какая разница.
Спать с братом на двухъярусной кровати – настоящее наказание. Хуже и придумать нельзя. Мало того что Алекс постоянно ест печенье над головой Славки, так он еще и ворочается ночью так, что верх скрипит, точно мачты в бурю. И постоянно сверху что-нибудь валится: то подушки, то пакетики из-под печенья, а то и одеяло.
Как-то он спрятал под подушкой коробку с коллекцией гоночных моделек. Вот они славно грохотали в темноте, когда коробка перевернулась и машинки посыпались на пол. Славка тогда спросонья чуть в штаны не наделала от страха, пытаясь сообразить, что бы это могло быть.
А Алекс ничего не слышал, спал, намотав одеяло на голову. Только босые ноги торчали над краем кровати.
– Мать, купи мне диван, – просила Славка.
Мать ворчала:
– Сколько раз говорила, не называй меня матерью. Купим, но позже.
Отговорки всегда находились. То деньги нужны на кирпичи, то на бойлер. То зима, и продажи совсем маленькие. Славка сама должна понимать, что мама работает одна, и ей надо детей в первую очередь кормить.
