Инна Фидянина-Зубкова - Маша в хрущёвскую оттепель
Я рисую «кабы сдох»!
Я рисую Кабысдоха,
он умеет только охать.
Я рисую крокодила,
ковыляет он по Нилу.
Вот и всё, пошла я спать.
Будет мамочка ругать —
я изгадила отчёты
и бухгалтерские квоты.
Ну и ладно, ну и пусть,
зато во сне не ходит грусть.
Не стоит матери гулять,
когда доча хочет спать!
Яичко пасхальное
Покатай яичко,
посмотри на личико
на своё, не чужое:
не лживое ль оно, не плохое?
Не замаранное ли бравадой,
сметаной, маслом, помадой
маминой или тётки?
Ты ешь яичко и думай чётко:
когда яичко пасхальное красишь,
не зря свои краски тратишь —
лицо добреет,
душа светлеет,
а счастье летит по свету…
Как будто его и нету.
Если няня плохая
Если мамочки нет дома,
а ты один с какой-то няней
молодой и беззаботной,
и которая не хочет
поиграть с тобой немножко,
а чужого парня просит
заглянуть к вам на часок.
Ты закройся тихо в ванной
и звони скорее папе,
маме, бабушке и деду,
и полиции родной!
Сын и отец отважные
Сын за отца не в ответе,
но есть вещи на свете
самые, самые важные:
если сын и отец отважные,
то маме бояться нечего,
ведь целых два человечища
за неё в бой, драку полезут!
И пока не добьют, не слезут.
(Бедная, бедная мама —
хулиганье воспитала).
Я не акула – человек
Я большущая акула!
Это мать меня надула —
в костюм одела и сижу,
плавать в этом не могу.
Что же это за акула,
что воды и не глотнула?
Мама, мама, помоги,
ты с меня это сними!
Я не акула – человек,
человеком буду век.
Побегу купаться —
и папке не угнаться!
Вред от конфет
Детям конфеты вредны,
доводят они до беды:
вредные вырастают дети
влюблённые в эти конфеты,
и даже некрасивые они вырастают -
зубы у них выпадают,
цвет лица становится шоколадный
и характер прохладный.
Посмотрите на Кузькину мать…
Не пойдём шоколад покупать?
Страшно и без Бармалея
Бармалей из сказки
не выскочит наружу.
Ты, сестра, не бойся,
нам он тут не нужен.
В лесу безумно страшно
и без Бармалея.
Что-то я устал играть,
пойдем домой скорее!
Зима детям
О том, как Маша зимой гуляет
Нарядила мать на маленькую
валенки, валенки
и отправила погулять, погулять!
Нацепила мать на масенькую
шубу красненькую
и отправила погулять, погулять!
Укутала мать малышку
в шаль, варежки (хоть дышит?)
и оправила погулять, погулять!
Пошла Маша во двор, во двор
и упала за забор, за забор.
Бегите дочку доставать, доставать,
у неё плохая мать:
замотала, как бревно,
а надо, надо то было`
налегке, налегке
с горки вниз в пуховике!
Будем маму мы ругать,
Маше куртку покупать.
Ах ты мать-перемать,
детке свободу надо дать!
Маша, ёлка и февраль
Ты, Машенька, зачем игрушки у деда Мороза украла,
может, мама тебе их не покупала,
а папа не хлопал по попе?
Вот девушку и прохлопали:
проглядели, не уследили!
Как-то не так растили?
И куда ты, Машенька, погремушки волочёшь?
Потом в дом бежишь и ещё берёшь.
Ой не понравится деду эта затея,
и бабка ложкой огреет.
А на дворе зима и гуляешь ты долго.
– Не понимаете вы, это на ёлку!
Наряжаю зелёную я красиво —
деду с бабкой на диво.
Позову мать и тятьку —
хоровод устроим на святки.
Да не святки, Маша, начинаются,
а февраль на дворе кончается.
Уж к масленице б наряжала.
Зарыдала маленькая: – Я не знала!
Ладно, деду шепнём,
что внучка у нас не воровка,
он погладит тебя по головке.
А бабушка напечёт оладьей
и родителям скажет:
«Дочка у вас, на зависть, хорошая,
тащит, правда, чего не положено!»
Захворавший дед Мороз
Нехороший дед Мороз
наши подарочки унёс!
Побежали мы за ним:
– Тебе уйти мы не дадим!
Но дед Мороз не так-то прост
(от детворы воротит нос),
поскакал, как резвый конь!
Мы то думали… А он
никакой и не старик
(бегать, видимо, привык)!
Дед Мороз остановился,
в старика оборотился,
закряхтел притворно так
(сразу видно – не дурак)
и наконец-то раздал подарки:
«Возьмите, дети, не жалко!»
– А ты сразу так не мог?
«Да я что-то занемог,
очень сильно захворал —
бегать стал по вечерам!
А вы?»
– И мы, как ты,
спортсмены
во время перемены
в школе.
Так чем ты, деда, болен?
Потому что Рождество
Рождество, Рождество, Рождество!
Почему так на сердце легко?
Потому что снежок шелковый,
потому что пирог сливовый,
потому что гости придут
и весёлые песни споют,
потому что январь на дворе,
вот поэтому радостно мне!
А сестрёнке моей пять лет,
и я для неё – почти дед.
Я большой, как эта зима!
Скорей бы она прошла.
Рождество, Рождество, Рождество.
Сколько ж снегу, сестра, намело!
Как отец меня в сугробе утопил
Зимняя дорога,
вот мой дом родной,
даже у порога
снег стоит стеной.
Чистит батя тропку,
мать печёт пирог,
а дочуля топает
прямо за порог.
– Ты куда раздетая?
«Выйду погулять.»
– Дочек неодетых
отец отправит вспять!
Ведут меня одеться
в шубу и вперёд:
«Нате, тятя, здраствуйте!»
Снег мы тянем в рот.
– Что мне с ней тут делать,
сугробища стеной?
– Мне и дела нет! —
мать спешит домой.
Маленькую Инночку
садят на сугроб:
– Будь хорошей девочкой,
а я пророю ход!
Сидеть в сугробах, знаете,
не очень то легко —
вокруг всё расплывается
и я иду на дно:
молча иду, мне нравится —
вокруг всё расплывается.
Оглянулся отец:
– Нет здесь дони, где юнец?
Ну откапывай дочь руками,
а потом рассказывай маме
какой ты всё-таки дурак.
Она скажет: – Родом так! -
и всю родню друг другу припомнят,
пока дочка стол не уронит,
большой такой стол – журнальный,
чуть было не поминальный
по кошке нашей Марыське.
А за окошком совсем близко, близко
зима неспешно гуляла
и звала, и звала, и звала…
«Пойдем погуляем, мама!»
– Нет, дочь, раз ты Иванна,
то тебе и гулять с отцом.
Вань, одевай её!
Деткам не надо болеть
Знаешь, а деткам болеть не полагается:
от болезней детей душа мается
у огромного, старого дуба,
растущего у хатки (сруба),
где проживают гномы
и фея Зубная. Боли
детской они не выносят:
фея плачет, дуб стонет, и просят
гномы всё время печенье,
чтоб улучшить себе настроение.
Поэтому, ты дружок, поправляйся:
просто так не валяйся,
а пей чай с малиной и мёдом,
засыпай, и с большим пароходом
отправляйся к старому дубу.
Прижмись к нему – боли не будет.
Засмеётся Зубная фея,
в домике гномы согреют
твоё простывшее тело.
Выздоравливай поскорее!
Зимой в душе пожар
Доньки в окна заглядывают
наверно, пора пить чай.
Мороз на окнах разглядываю —
иди во двор, мать, встречай!
Встречай, уже нагулялись,
встречай, потому как самой
надо пойти прошвырнуться
по морозной погоде такой.
В воздухе пахнет арбузом,
а на деревьях зима.
Вкусно пахнет, как вкусно.
Я не хочу тепла!
Окошко дыханьем распарим
смотрим: стоит самовар.
Пойдёмте, девушки, вдарим
по чаю – в душе пожар!
Снеговичок
Здравствуй, друг снеговичок!
Можно поздороваться?
У тебя краснеет нос,
может, нездоровится?
Дай, потрогаю губами
твой разгорячённый лоб
(обойдёмся мы без мамы):
ну-ка, не горяч ли нос?
Нос холодный, и морковка
на морозе холодна.
Что же делать? Знает Вовка:
надо градусник сюда!
Бежит за градусником в дом.
Отец даёт термометр.
