Байки негевского бабайки - Пиня Копман
Есть народец неприятный,
Сродник гиксосов-врагов.
из хабиру, вероятно,
И неведомых богов.
Непоседы-скотоводы,
Мал от них Та-Кемет прок.
Вот от этого народа
И пришел к тебе ходок.
Так, сидящему на троне
Из-за плеч, под немес-плат,
Шепчет евнух фараону
О просителе у врат.
Хек и нехек тянут руки,
Урей давит, словно гнёт
И Рамсес, зевнув от скуки,
Тихо буркнул: «Пусть войдёт!»
В зал вошел чернобородый
Ясноглазый арамей
В белом схенти новой моды
Уас в шуйце, будто змей.
И сказал, не пав на землю,
сделав стоя шаг вперёд:
— Царь! Наш Бог взыскует. Внемли!
Отпусти же мой народ!
-
Название Египта: Та-Кемет — (черная земля)
Боги Ра (Сокол Ра, Око Ра-Уаджет) бог солнца; Нут — небо;
Древнего Египта: Змей Апофис (Апоп) — Хаос, враг Солнца, бог гиксосов;
Уаджит (Урей, не путать с Уаджет) — Богиня-кобра.
Гиксосы: кочевники, название народов, завоевавших часть
Древнего Египта в XVIII–XVI веках до н. э.
С большой вероятностью именно в их правление
потомки Авраама переселились в Египет.
Атрибуты Урей, изображение Богини-кобры, крепящееся
Фараона: на короне Фараона, головном плате или на обруче;
Хек (хека) — короткий жезл с круглым крюком,
символ посоха пастуха;
Нехек — жезл с несколькими подвесками,
символ плети или крестьянского цепа;
Немес — головной платок, спускающийся на плечи,
часто полосатый.
Одежда египтян: схенти — набедренная повязка, а в более поздние времена
юбка достаточно сложной формы.
Уас — посох. Их есть 4 вида. Символ власти.
Хабиру — египетское название кочевников, бедуинов, бродяг,
населявших, по мнению древних, земли Ближнего Востока
северней Египта.
Арамеи — семитские народы, из которых, вероятно, произошло
племя Авраама.
***
Слово аэда
Вера кров мой и грех, а неверие — знамя
Я, провидец-слепец, о бесславных пою.
Треть сильнейших из всех кто стоял между нами
Смерть найдут не в бою. От разрыва сердец.
Семя всходит с трудом, пробиваясь сквозь камень.
Давишь масло, а жмых, — пропитанье твоё.
Степь умрёт подо льдом, Древо высушит пламень.
Треть трусливых живых исклюёт вороньё.
Прозреваю ваш мир сквозь закрытые вежды:
Только страж одноглаз. Лишь смиренье и кнут
Не плодите химер. Не питайте надежды
Дети трети из нас нас навек проклянут.
И над ними Селена не взойдёт молодая.
До седьмого колена им рыдать под ярмом.
Тяжек жребий аэда. Я бессильно рыдаю
И не вижу исхода для ослепших умом.
***
В ожидании Годо
«В ожидании Годо» — пьеса Сэмюэля Беккета.
Империй Рима канул в бездну лет,
Уж сколь его не славили витии.
И пали, Риму Первому вослед
И Рим второй, что звался Византией,
И Третий Рим, под именем Москвы,
и Третий Рейх, так хваставшийся силой.
Ушедшее величие, увы
всего лишь холм над старою могилой.
Империй много было на Земле.
Причудам историческим в угоду
То возвышались светочем во мгле,
То отбирали жизни, честь, свободу.
Причудлив повторения закон.
Разнеженный богатством и успехом
Четвертый Рим, надменный Вашингтон,
Сдал Капитолий гуннам на потеху.
Но зреет где-то лишь пока незрим
На горе нам последний, Пятый Рим.
***
Король Лир с высоты 21 века
Мутная пора средневековья.
Блеск у тронов, дикость, вонь и слизь.
В те века обтачивались кровью
Честь с гордыней, щедрость и корысть.
Шли войска в крестовые походы,
Церковью до грёз возбуждены.
Голод, войны и чумные годы.
Феодалы рвали плоть страны.
Вот возьмём шекспировского Лира.
Точно правда, хоть, по сути, ложь!
Триллер, драма, и еще, — сатира
Для потехи черни и вельмож.
Превративший короля в бродягу,
Чтобы нищим истину постиг,
Круто Вильям закрутил бодягу
Из убийств, предательства, интриг.
С высоты семнадцатого века
Тьму средневековую хуля
Короля, морального калеку,
Унижал он, афоризмов для.
Нынче смотрим мы спокойно драму
На экране, в кайфе полусна.
О поэт (твою Шекспира маму!)
Новые настали врремена.
Все интриги их смешны, ей-богу,
Мир на наш нисколько не похож.
Но они пробили нам дорогу
К интернету, гаджетам и ЗОЖ.
Нам платить за то придется виру
Выше наших слабых сил весьма.
Не познать бы нам, подобно Лиру
истину, что нас сведёт с ума.
***
Накликали!
"Посланцы скорым шагом
Отправились туда
И говорят варягам:
"Придите, господа!
Мы вам отсыплем злата,
Что киевских конфет;
Земля у нас богата,
Порядка в ней лишь нет".
А.К.Толстой
На далнем Свейском юге,
среди шенгенских стран
водились раньше Руги
из Северных Славян.
Строгали лодки-струги,
вникали в суть вещей,
а также, на досуге,
хлебали лаптем щей.
Когда уж — врать не стану,
не знаю точно я,
явились к ним Славяне
Восточные братьЯ.
И говорят дебильно:
мол, братцы, е-мое!
Земля у нас обильна,
но князи — все ворье.
Пусть лучше нас захватит
какой заморский гад:
зарплату князь не платит
четвертый год подряд.
Мы, братья, так и знайте,
давно не ели всласть.
Короче: Жрать давайте,
и забирайте власть.
Сказали Руги: "Братие!
Неужто ж не спасем?
Основы демократии
мы вам преподнесем.
Подкрасьте чуть заплаты,
да сделайте рентген.
А мы вас примем в НАТО,
Европу и Шанген"
А ихний главный — Рюрик,
был вроде даже рад:
"Я, я! Их бин, натюрлих,
ваш самый кровный брат!"
Как много приходило
с тех пор на Русь князьев:
и умных, и дебилов,
и мамок и зятьев.
Богатство про…зевали
народ изведал бед…
Зачем их только звали?
Порядка ж нет как нет!
Не от ума большого.
Но я здесь — не при чем.
Читайте А. Толстого:
он знает что-почем!
***
Философский пароход
Это случилось порою осенней.
Ветер над Балтикой шал.
Малость свихнувшийся Ленина гений
Судьбы России решал.
Чуть революций гроза миновала,
Боли хватало и бед.
Был «Пароход философский» сигналом
Что иномыслие, — вред.
Были плохие, голодные годы
Вдаль уводила стезя.
Плыли к нерусской земле пароходы
Совесть и ум вывозя.
Мудрых, прославленных, честных, бывалых.
Их пролетарская власть
Не расстреляла в чекистских подвалах,
Лишь покуражилась всласть.
Этих услали. Но много осталось.
Ждал их голодный ГУЛАГ.
Век для огромной страны — это малость.
Сотня ученых — пустяк.
И не запомнили Балтики воды
Вздохи как горький миндаль,
Стылой, промозглой осенней погоды
По уплывающим вдаль.
Нынче трясется Земля беспокойно,
В тучах опять небосвод.
Мы, в ожидании ядерной бойни
Вспомним про тот пароход.
Время иное, но тянется повесть.
Пусть и тогда и сейчас
Всем, сохраняющим ум свой
