Лидия Жарова - Почемуки-потомуки. Сборник стихов

Лидия Павловна Жарова

Почемуки-потомуки

Сборник стихов

Посвящается первокласснику Егору Алексеевичу Янину

Для чтения взрослыми детям

Печатается в авторской редакции

От автора

Мне бы хотелось, юный читатель, чтобы ты умел видеть и чувствовать красоту и одушевлённость окружающего тебя мира природы и русской речи; чтобы ты умел ощущать слово не только на звук, но и на вкус и запах; чтобы ты умел мечтать о добром и высоком и фантазировать даже среди самых скучных, обыденных вещей.

В этой книге ты найдёшь сказки и присказки, загадки и заговорки-приговорки для детей младшего школьного возраста, а для среднего – чуть более серьёзные стихи.

Мне очень приятно отметить, что в оформлении этой книги принимали участие дети. Ты тоже можешь, если захочешь, создать свои рисунки к понравившимся тебе стихотворениям.

Попутного ветра тебе в твоём вступлении в большую жизнь!

Л. Жарова

Поэт, прозаик, публицист. Член Союза писателей России, член Международной Гильдии писателей (Германия). Автор 10-ти сборников поэзии (3-х – в соавторстве), прозы и публицистики. Многократный лауреат и победитель различных литературных премий, в т. ч. – международных. Печатается в Москве и в Германии, работает в области переводов. Член Правления МОО СПР. Почётный ветеран Подмосковья. Почетный гражданин Шатурского муниципального района.

Сквознячок

Ветры властвуют на свете,И у них бывают дети —Сквознячки и сквозняки,Баловни, проказники.И один такой проказникДля себя устроил праздник.

Сквознячок гулял по дому.Всё тут было незнакомо,Но он малый не из робких:Вот бумаг большая стопка…Он задел их мягкой лапой —И они упали на пол.Вот клеёнчатая скатерть…Её сдунуть сил не хватит.Вот заманчивые шторы…Поиграть со шторой, что ли?Он окно насквозь промерил,Поскрипел в прихожей дверью…Ну, куда ещё бы деться?Что тут скажешь? Это детство.

Шут, проказник, непоседа,Он с утра и до обедаВсё, что можно, перетрогал:Пошуршал в цветах немного,Поиграл с ленивой кошкой…Кто-то вдруг закрыл окошко!

Сквознячок забился в уголИ в обиде долго думал:«Значит, мне совсем не рады?Не хотите – и не надо.Мне и в небе хорошо!»Хлопнул дверью и ушёл.

Сквознячок – не новичок:Пошалил – теперь молчок.Пробежал насквозь всю книжку,Непоседливый мальчишка!

Посчитаем

Раз, два, три, четыре, пять —Вышел зайчик погулять.Но уже на счёт раз-дваПриоткрыла глаз сова.

Шесть, семь, восемь, девять, десять —Зайчик был беспечно – весел.На короткий счёт пятнадцатьСова выследила зайца.

И на счёт опасный двадцатьУдалось ей зайца сцапать.А на счёт коварный тридцатьВздумал новый появиться.

И на счёт солидный сорокУ совы был зайцев ворох.Но на круглый счёт полсотниПоявился здесь охотник.

И на счёт конечный стоЛес в округе стал пустой.Досчитаем до двухсот —Каждый зайчик оживёт.

Шкаф

Шкаф давно стоял в прихожей.Он, на мамонта похожий,Молчалив был, безучастен.Может быть, он был несчастен?

Каждый день он слышал шёпот:Деньги… Цены… Рынок… Шопинг…Шкаф однажды с грустью понял,Что он крайне переполнен.

Платья, юбки, шапки, шубы…Хоть разок ещё вздохнуть бы!Утро, полдень или вечер —Всё одно лишь: вещи, вещи…

А хозяйка? Что хозяйка!Шкафа ей совсем не жалко.Тридцать юбок, сорок платьев…Шкаф решил: Довольно! Хватит!

Он в итоге так набился,Что с досады… развалился —Будто выстрел грянул: паф-ф!Так погиб геройски шкаф.

А хозяйка? Что хозяйка!Разбирает плача свалку.

Баобаб

Старый, толстый баобабБыл на чувства очень слаб.В небе синюю звездуОн увидел на беду.Ток прошёл по старым сучьям:Что ещё есть в мире лучше?

Свет звезды его пленил.Проходили ночи, дни…Вне земных привычных вехБаобаб тянулся вверх,Чтоб могла звезда спуститьсяИ сидеть в ветвях, как птица.

Но его огромный ростНе помог достать до звёзд.Изо всех древесных жилОн любил, мечтал, тужил,Но любви стеснялся очень.Потому лишь только ночью

Расцвели на нём цветыСтранной, дивной красоты.Ночь одну, один раз в годБаобаб всегда цветёт.А цветы на нём, на старом, —Чаши, полные нектаром.

Что ещё сказать осталось?Так любить умеет старость.

Кот Москвы

На гуляние запретПолучил я: солнца нет,Дождь дорожки намочил…Взял я – радио включил.Но который час подрядМне в эфире говорят:«Кот Москвы…» И что за кот?Он в Москве давно живёт?Интересно, почемуСтолько почестей ему?Почему он знаменит,А мой собственный забыт?Почему и там, и тутЕго цифрами зовут?

Думал, думал целый час…День в окне уже погас.Из последних детских силЯ кота вообразил:Лап – четыре, пять хвостов,Девять глаз… Портрет готов!Сразу стало страшно мне:Вдруг появится в окнеМногоглазый этот котИ меня живьём сожрёт?

Но вернувшийся отецОбъяснил мне, наконец:«Ты бы понял всё и сам,Если б цифры записал.»Оказалось, это код,Чтобы адрес знал народ.Я и сам стал набиратьКод – 4, 9, 5.И звонить в Москву могу,Только деньги берегу!

С той поры уже нигдеЯ не путал «Т» и «Д»!

Кораблик

Море бурлило, ревело, качало…Парусник мирно стоял у причала.Нептуновой грубости он не стерпел,Взмахнул парусами – и в небо взлетел.

Машут платочком кораблику звёзды,Море вослед ему ярится грозно:– Вернись, непутёвый, Нептун приказал!Не то буйный ветер порвёт паруса!

Неслух подумал: чем с морем сражаться,Лучше летать и в волнах отражаться.И он всё летает. И можно покаЕго разглядеть в кучевых облаках.

Спешите увидеть! К ненастью опятьОн в море вернётся его покорять.А всё почему? Да всё потому, чтоЖить без борьбы бесполезно и скучно.

Плакала Даша

Валили берёзу. Как плакала Даша:– Берёзка живая, любимая наша!Но люди глухими, наверное, были —Берёзовых дров для печи нарубили.

Потом затопили по осени печкуИ в топку дровишки бросали беспечно.Поленья от жара нещадно трещали,А Даше казалось – поленья кричали.

И плакало вновь беззащитное детство:– Не стану на печке недоброй я греться!Понятней бывает порой пятилетним,За что в этой жизни мы в строгом ответе.

Тебя об этом спросят

Однажды мальчик свысокаПосмеивался в школе:– Что нужно этим старикам?Спросить соседа, что ли…Зачем, старик, ты ходишь в храм? —Вот первый из вопросов.– Я одинок, ты знаешь сам:в пути мне нужен посох.– Теперь ты стар. Зачем, скажи,тебе читать так много?– В дороге знания нужны,а жизнь – всегда дорога.Смахнув задумчивость с лица,Старик добавил, хмурясь:– Дойти достойно до концамне помогает мудрость.– Но раз ты немощен и сед,тебе любви не нужно?– Нет, без любви и жизни нет,любовь спасает душу.Любить всегда – таков закон.Кто камень в вечность бросит?Когда ты станешь стариком,Тебя об этом спросят.

Лошадь

…И тот последний путь на бойнюДлиною в целых полчаса.

Беда родиться лошадью —Хомут да удила.Вся жизнь тяжёлой ношейДля лошади была.

Ей не назначат пенсииЗа безотказный трудУдар кнутом отвесив,На бойню отведут.

Устало лошадь фыркала:Спасенья нет нигде.Она давно привыклаК предательству людей.

Копыта глухо цокали —Продлись, последний путь!Удар, как плёткой, током —И… можно отдохнуть.

Друг

Нет места гневу на хозяинаВ собачьем кодексе любви.Скули и вой, к колу привязанный,Его, любимого, зови.

А он, забывший, не откликнется —Нет ни души, пустырь вокруг.В собачьей памяти заклинитсяПочти насмешкой кличка «Друг».

И было мукой бесполезноюТянуть из всех собачьих жил:Держала крепко цепь железная,Как он ни рвался, ни кружил.

А тучи полнились, печальные,И дождь шестые сутки лил.Пёс исходил слепым отчаяньем:Когда бы мог – заговорил!

Разбухшим стянутый ошейником,Он смог издать лишь хриплый вой,Когда, запутавшись в движениях,К колу приткнулся головой.

Казалось, издеваясь, кружитсяНебес худое решето…Он лёг бессильно прямо в лужицу,Невнятно выдохнув: «За что?!»

Как чьё-то грязное ругательство —Вороний грай… Плохая весть.Теперь он знал, что есть предательство,А думал, только верность есть.

Я плакал