Синяя Рыба - Духовникова Евгения

Дети обернулись и увидели карлика, глядевшего на них с плохо скрытой враждебностью. Карлик был одет в шелковый полосатый халат и красные, расшитые золотом, туфли с длинными носками, по-восточному загнутыми вверх. Он выглядел очень старым — лицо было изборождено глубокими морщинами, из-под пестрого колпака с кисточкой на конце торчали клочья седых волос, довершавшая образ борода, спутанная мочалкой, придавала ему сходство с дедом Морозом из народного фольклора. Однако пронзительный взгляд его голубых глаз совершенно не вязался с почтенным возрастом, выдавая незаурядную силу духа и энергию, которая бывает только у молодых. Старец стоял, опираясь на резную трость из красного дерева, и пытливо разглядывал незнакомцев.

— Здравствуйте, — сказал Максим.

Гном пробурчал в ответ что-то вроде приветствия.

— Не хочу показаться бестактным, но…

— Оставь эти церемонии, — оборвал его карлик, — Что мне до твоих слов? Поживешь на свете с мое, может, поймешь, что слова, в сущности, пустой звук, и ничто более. Но за века люди напридумывали множество глупых и совершенно бесполезных правил. Дань традиции. А по мне так никчемная мишура, — он погладил бороду и глубоко вздохнул, — Ты, верно, хотел о чем-то спросить меня, мальчик?

— Да, я… я хотел спросить. Эта музыка… Вы слышите ее?

Гном нехотя кивнул.

— Ну, и что дальше?

— Вика говорит, что она слышит совсем другое. Кто из нас прав?

— Вы оба.

Максим с Викой изумлено переглянулись.

— То есть… но как… почему мы с Викой слышим разную музыку?

— Что значит «Почему»?! — отрывисто проговорил гном, — Потому что вы — два разных человека. Потому что ты — это ты, а она — это она. Идемте, я покажу! — и он, прихрамывая, заковылял в сторону, откуда доносилась музыка.

Максим пожал плечами и последовал за ним. Деревья здесь росли гуще, их витые, похожие на спирали, стволы стояли почти вплотную, словно стражники на службе, образуя кольцо, внутрь которого попасть можно было только в одном месте. Здесь была узкая лазейка, искусно замаскированная плотной завесой из тонких нитевидных листьев, так, что ребята ни за что бы не отыскал этот проход, не зная о нем — очень уж мастерски был он укрыт в густой зелени.

После расплывчатых намеков гнома ребята ожидали увидеть нечто невообразимое. Но увидели всего-навсего старую музыкальную шкатулку.

Она стояла в центре поляны, в гордом одиночестве: квадратная коробочка из лакированного дерева в стиле барокко, с резным узором из виноградных гроздьев по краю, стоящая на ножках в виде львиных лап. Постаментом ей служил большой плоский камень. Сбоку был виден серебряный ключик от механизма, медленно вращавшийся против часовой стрелки. Когда же Максим прислушался, то обнаружил, что неземная мелодия, очаровавшая его с первых нот и наполнившая все его существо теплым и сладостным, не похожим ни на что ощущением, доносится из шкатулки.

— Это и есть то, что вы хотели показать нам? — спросила подошедшая Вика, скрупулезно изучая цветочный орнамент на крышке, — Но ведь это…

— Вы правы, — флегматично произнес карлик, — Это музыкальная шкатулка. Она вырабатывает счастье, поэтому ее полное название «музыкальная шкатулка Счастья», а я — ее Хранитель. Перед вами весьма ценный артефакт, ведь эта шкатулка — один из немногих древних артефактов созданных великим Мастером, дошедших до наших дней.

— Счастья? — ахнул Максим, — Простите, но… наверное, я вас неправильно понял. Она вырабатывает счастье? Что вы хотели этим сказать?

— Я хотел сказать лишь то, что сказал, — сухо ответил гном, — Это шкатулка счастья. По-моему, все яснее ясного.

— По-моему, у него не все дома, — шепнула Вика.

— Что-то я не чувствую себя особенно счастливым, — Максим с сомнением покачал головой.

Карлик хмыкнул.

— Разумеется. Счастье невозможно просто так подойти и взять. Оно приходит само. Согласитесь, вы ведь были счастливы в тот момент, когда только услышали музыку?

— Да… — Вика закрыла глаза, словно пытаясь до конца прочувствовать себя, понять, что она на самом деле испытывает.

— Да. Потому что вы еще ничего не знали. Вы просто слушали музыку и наслаждались ею.

— А сейчас?

— Сейчас вы знаете, — отрезал гном и замолчал. Максим стоял, глядя на вращающийся ключик завода, и думал о том, как сложно все устроено в мире, и как много ему еще предстоит понять и уяснить.

— Но почему все-таки мы с Максимом слышим разную музыку? — прервала молчание Вика.

— А вы разве еще не догадались? — удивился хранитель шкатулки, — Да потому, что счастье у всех разное. У каждого живого существа счастье свое собственное, личное. Нет и не может быть двух одинаковых.

— Вы сказали, что ее сделал великий мастер, — вдруг вспомнил Максим, — Речь идет о Мастере, который создал Хрустальный Лотос?

— А ты весьма проницателен, мальчик, — одобрительно кивнул гном, — Да, шкатулка была одним из первых его заказов. Но он лишь сделал вещь, оболочку. Магическими свойствами ее наделили Высшие.

— Какими свойствами?

— Шкатулка счастья устроена довольно просто, что, впрочем, отнюдь не умаляет ее ценность, — принялся объяснять Хранитель. — Как вы, вероятно, знаете, мир наполнен энергией, и ее определенное количество всегда находится в свободном виде. То есть, в таком виде, из которого ее можно преображать в любой другой. Таким образом, шкатулка действует как трансформатор, преобразуя имеющуюся свободную энергию в счастье, ведь счастье, по сути, та же энергия.

— Но музыка…

— Музыка — это только форма. Вы слышите музыку, потому что вы — люди, для вас проще воспринимать звуковые колебания, чем, например, электромагнитные волны или гамма-излучение. А, допустим, энергеты увидят именно их.

— А если рядом никого нет? Ведь мы услышали музыку, только когда подошли достаточно близко. Получается, шкатулка будет работать вхолостую?

Гном энергично помотал головой.

— Конечно, нет! — воскликнул он с чувством. — Пусть рядом никого не будет, шкатулка играет, и флюиды, исходящие от нее, растекаются в разные стороны. Не забывайте, шкатулка одна, а миров мириады, и все они населены существами, живыми существами, которые хотят быть счастливыми и радоваться жизни.

— И что, они могут ее услышать там, в своих мирах, на таком-то расстоянии? — спросила Вика недоверчиво.

— Могут. Но это сложно. Там очень шумно, и чтобы услышать Шкатулку Счастья, нужно очень постараться. К сожалению, это доступно лишь единицам. Поэтому во всех мирах так мало счастливых… Кажется, пора. — Карлик отложил трость, взял шкатулку в руки и начал вращать ключ завода до тех пор, пока сухой щелчок не дал понять, что пружина заведена до упора.

— Есть предание, — начал гном, — что если в шкатулке закончится завод, и она остановится, настанет конец света, потому что без счастья нет жизни. Разумеется, это всего лишь сказка, вроде тех, которыми няньки пугают непослушных детей, но пока существует хоть малейшая вероятность того, что это правда, я не имею права забывать об этом. Именно поэтому я здесь. Я обязан следить, чтобы пружина всегда была туго натянута, и музыка никогда не кончалась, — он встал в торжественную позу, поднял голову и с чувством прочитал:

Когда урочный час пробьет,

Судьба нить времени прервет,

И механизм не заведут,

И сгинет свет, и стихнет звук.

Когда черту перешагнет,

Тот, кто над злом одержит верх,

На смену солнцу ночь придет,

И ее мрак настигнет всех.

И в прах рассыплются мечты,

О том, чего уж не вернуть.

И все, что в жизни сделал ты,