Эдуард Веркин - Челюсти – гроза округи. Секреты настоящей рыбалки
Погода изменилась. Солнце исчезло, стало облачно и прохладно, песок остыл. Витька ежился от холода, но с песка не вставал. Генка подошел и сел рядом. Витька молчал.
– Знаешь, чем можно попробовать ее поймать? – сказал вдруг Витька.
– Чем? – Генка свернул в трубочку кусочек бересты, сделал факел, поджег и теперь грел на нем руки.
– Ее можно попытаться застрелить из подводного ружья.
– А где мы возьмем подводное ружье? – спросил Генка. – Его из проволоки не свяжешь. Да и вообще подводное снаряжение… Кто нам его сюда притаранит?
Ребята переглянулись.
– Жмуркин! – в один голос сказали они.
– Бежим домой! – Генка вскочил.
– А как мы до усадьбы доберемся?
– Забыл, что ли? – Генка уже бежал по направлению к дому. – У тетки же есть Березка! Кто первым добежит, тот сидит спереди.
Первым до конюшни добежал долговязый Витька.
Березка жевала сено и зевала.
– Запрягать долго, – сказал Генка. – Поэтому едем верхом. Я однажды видел, как седло приделывают. Ну, в смысле, лошадь заседлывают. Сейчас попробую.
Генка неумело забросил на спину Березки седло и криво затянул снизу подпруги. Кое-как приладил уздечку.
– Пойдет, – сказал он. – Давай, Витька, забирайся.
Витька подставил под бок лошади стул и вскарабкался в седло.
– Ноги вот в эти штуки засовывай, – руководил Генка. – Стремена называются…
– Не учи… – Витька вставил ботинки в стремена.
Генка забрался в седло сразу за ним. Витька взял в руки уздечку.
– Что говорить-то надо? – спросил он.
– Что-что, как обычно, – ответил Генка: – Н-но, мертвая!
– Н-но, мертвая! – сказал Витька и легонько ткнул лошадиные бока пятками.
Березка послушно вышла из конюшни и двинулась по направлению к колхозной усадьбе.
Через километр Генка сказал, что двенадцать километров – не такое уж и большое расстояние. Через два заметил, что он не создан для верховой езды. Через восемь километров Генка умолял Березку бежать чуть помедленнее, а то и вовсе перейти на шаг. К концу двенадцатого он просто мычал и иногда произносил бессмысленным голосом: «Буря мглою небо… кроет…»
Витька переносил путешествие стоически.
Березка остановилась на центральной площади колхоза как раз напротив почты и фонтана. Генка сполз на землю. Витька соскочил пружинисто и будто бы привычно.
– Это в миллион раз хуже, чем мотокросс, – сказал Генка. – И как только люди на коняшках ездят?
– Легко и непринужденно, – Витька привязал Березку к столбу. – Звонить будем?
– У него же мобильник только так, для понта, с собой. Надо телеграмму посылать. Текст, значит, такой: «Срочно приезжай снаряжением подводной охоты большие траблы»…
– Траблы замени на проблемы, – посоветовал Витька. – А то передавать не будут.
Отправив телеграмму, ребята вышли на площадь.
– Завтра можно идти встречать первый автобус, – сказал Генка.
– Почему завтра? Почему первый?
– Могу поспорить, что Жмуркин приедет завтра. Завтра и первым автобусом. Не вытерпит. Я специально телеграмму так придумал. С неопределенностями. Жмуркин клюнет. У него фантазия разыграется, и он приедет. Клюнет и сразу же приедет, я-то его знаю. Тут недалеко, в конце концов – несколько часов всего…
– А снаряжение?
– И снаряжение добудет. Будь спокоен. А пока надо немного освежиться.
Генка побежал к фонтану и сунул под воду голову.
– И зачем они этот фонтан тут поставили? – он вынырнул и теперь по-собачьи отряхивал голову от воды.
– Красиво просто, – сказал Витька. – Церковь вон какая, еще дома старые. И фонтан. Большой, глубокий. Не фонтан, а целый бассейн. И чистенький такой, ни тебе бутылок в нем, ни какой другой пакости. Следят, наверное…
– Дорог нет нормальных, а фонтан вот есть, – Генка снова нырнул и вынырнул обратно. – Только воду зря переводят. А вода вкусная, хоть в бутылки разливай.
Глава 8 Жмуркин-завоеватель
Все получилось так, как и предполагал Генка. С утра друзья запрягли Березку и отправились встречать первый автобус.
Автобус остановился возле почты, и из него вывалился Жмуркин. Жмуркин оглядел площадь, на секунду задержал взгляд на доме, где ночевал драматург Островский, в две секунды оценил шатровую церковь семнадцатого века, снял церковь и дом Островского на фотоаппарат, презрительно поморщился на фонтан и лишь затем увидел Витьку и Генку.
– Я вижу, толпа уже встречает своего героя! – Жмуркин кивнул ребятам. – Привет, аборигены! Жмуркин-завоеватель прибыл принести вам огонь цивилизации!
Выглядел Жмуркин как житель большого города, впервые отправившийся на экскурсию в джунгли: камуфляжный комбинезон, скатанные до колен сапоги-бродни, накомарник, за плечами огромный туристический рюкзак. На бедре болталось устрашающего вида мачете[32].
– Тише ты! – прошептал Генка. – Местные не любят, когда их так называют.
– Ясно, – кивнул Жмуркин. – Я смотрю, тут неплохо. Цивилизация своей неотвратимой поступью проникает в самые отдаленные уголки нашей Родины… Это хорошо.
Жмуркин выпрямился и заговорил нормальным голосом.
– После четырех часов на автобусе мне надо как следует отдохнуть, – Жмуркин стряхнул с рукава пыль. – Принять ванну, выпить ромашковый чай…
– Мы не здесь живем, Жмуркин, – огорчил его Витька. – Тут еще двенадцать километров.
– Двенадцать километров… – протянул Жмуркин. – Надеюсь, не пешком?
– Не, – зверски улыбнулся Витька. – Тетка Люся мотоплуг одолжила.
– Мотоплуг? – насторожился Жмуркин.
– Он шутит, – серьезно сказал Генка. – Мы на лошадях поскачем. У меня Серко, у Виктора Березка, у тебя Сатана…
– Сатана… – нахмурился Жмуркин. – Да я никогда лошадь живую и не видел! А вы говорите – Сатана…
– Вот и познакомитесь, – Генка отобрал у Жмуркина рюкзак, и они отправились на окраину колхозной усадьбы.
Всю дорогу Жмуркин ныл, что он не хочет ехать на Сатане, что двенадцать километров – не слишком большое расстояние – можно пройтись пешком, что до захода солнца еще времени полно… Но Генка на все нытье приятеля не поддавался и шагал себе вперед.
За последним домом их ждала впряженная в телегу Березка.
– А вы говорили, что скакать придется! – сразу воспрял духом Жмуркин. – А в санях мы только так…
– Это не сани, – поправил Генка. – Это телега. Поедем с комфортом.
Ребята забрались в телегу, Генка взял в руки вожжи и несильно хлестанул Березку.
– Вот это я понимаю! – Жмуркин отвалился на сено и принялся любоваться пейзажем. – А вы давайте, рассказывайте, что тут у вас? Какие проблемы? Какая нужна помощь? Я ненадолго отпросился. На несколько дней буквально. Все как раз получилось – вчера мне премию дали… Я, кстати, вам еще не рассказывал?
Витька и Генка отрицательно покачали головами.
– Меня повысили, – с гордостью сказал Жмуркин. – Теперь я заведующий ложей для важных персон!
– Чем заведующий? – переспросил Витька.
– Местами такими специальными, повышенного удобства. Они отдельно от всех. Зарплата теперь в два раза выше. И почет. Учитесь, неудачники! Ну да ладно. Так вот, мне как раз вчера премию дали. Нормальные деньги. Купил матушке букет. Прихожу домой, приношу деньги. А она мне вашу телеграмму показывает. Ну, я у нее и отпросился. Она так моей премии обрадовалась, что сразу меня и отпустила. Только вот Генкиным родакам позвонила, узнала что да как… А меня даже до автобуса проводила. Так какие тут у вас дела, бандерлоги?
– Дела кислые, – сказал Генка. – Здесь в озере живет щука. За последнюю неделю она сожрала двадцать три утенка. Тетка их выпускать перестала. А если их не выпускать, они плохо растут. Так что одни убытки.
– Понятно, – важно сказал Жмуркин. – Папа Жмуркин вам поможет. Папа Жмуркин все исправит и укажет вам верное направление…
Жмуркин стал вытаскивать из рюкзака предметы подводного снаряжения. По пути он рассказывал:
– У одного парня одолжил. Он мне снаряжение, а я ему абонемент в кино обещал. На неделю. В этом мире все просто. Комплект, рассчитанный на зимние условия.
Жмуркин достал из рюкзака черный, отдающий запахом горелой резины костюм.
– Это гидрокостюм, – пояснил Жмуркин. – Специальный костюм, чтобы в воде не замерзнуть. Устроен по принципу дамских колготок. Вы знаете, что если надеть под сапоги колготки, то, даже промокнув, ни фига не замерзнешь? У них такая структура – капельки воды нагреваются телом и создается своеобразный тепловой кокон. Костюм такой же. Этот парень в нем на Новый год нырял – и ничего.
Жмуркин извлек маску и длинную пластиковую трубку.
– Это маска и трубка. Тут и объяснять нечего – маску на глаза, трубку в зубы. И вперед. Вашей щуке конец.
И Жмуркин лучезарнейше улыбнулся.
– Постой-ка, – сказал Витька. – Это что, все?
– Все, – снова улыбнулся Жмуркин.
– А остальное? – подозрительно спросил Витька. – Остальное где?
