Синяя Рыба - Духовникова Евгения

Максим ожесточенно шнуровал ботинки.

— Ты далеко собрался? — окликнула его мама с кухни.

— Пойду погуляю, — буркнул он.

— Зонтик возьми, дождь собирается. И шапку надень!

Но Максим уже бежал по лестнице. Он хотел о многом поразмыслить. А на ходу думается всегда лучше, чем сидя на одном месте.

Мальчик зашагал по улице. Вот он, мир. Пестрый, разношерстный, многоголосый. Жестокий и неприветливый, готовый в одну секунду проглотить несчастное зазевавшееся существо. Мир, где прав самый влиятельный и могущественный, а честность и справедливость может лишь выживать, не жить.

Он поддел носком ботинка мелкий камушек. Кто он? Всего лишь песчинка. Один из миллиардов. Что он решает? Ничего. За него уже все решили другие. Что он может изменить?.. Он лишь может жить — по тем законам, писаным или неписаным, которые уже существуют.

А если они его не устраивают? Ну и что? Мало ли что кому не нравится. Всем угодить невозможно. Дело не в том, что не нравится лично ему, а в том, что это несправедливо по отношению к другим. Мир, в котором для удовлетворения чьих-то амбиций должно страдать хотя бы одно живое существо — это неправильный мир, злой мир. В котором никогда не будет гармонии.

Еще выходя из дома, Максим дал себе слово не заходить в зоомагазин — зачем зря терзаться несбыточными мечтами? Однако ноги сами принесли его на широкий проспект, где сразу за поворотом на первом этаже стеклянного торгового центра располагался зоомагазин «Все для братьев наших меньших», — гласила вывеска.

Максим вздохнул. И вошел внутрь.

Покупателей было немного. Возле большого террариума с черепахами пожилой продавец с авторитетной блестящей лысиной что-то терпеливо объяснял мальчику лет восьми. Тот восхищенно рассматривал черепаху, медленно поедавшую лист капусты, и, похоже, совсем его не слушал. А около кассы женщина в пальто, видимо, мать мальчика, приподняв очки, сосредоточенно изучала аннотацию к кошачьим таблеткам.

Максим подошел к аквариуму. Синей Рыбы в нем не было. Только бежали вверх пузырьки воздуха из фильтра, да водоросли мерно покачивали листьями в такт движению воды.

«Купили. Э-эхх…»

Максим почувствовал одновременно облегчение и досаду. Досаду — потому, что ему обещали оставить ее на один день, а облегчение — потому что Синяя Рыба нашла-таки себе новых хозяев, и ему не придется пускаться в объяснения, почему он не сможет ее купить.

— Молодой человек!

Максим обернулся. Перед ним стоял администратор магазина.

— Вы вчера хотел купить синюю цихлиду?

— Да, — Максим немного растерялся.

— Нам очень жаль, — на лице администратора было написано искреннее сожаление, — Но эта рыба погибла сегодня ночью. Никто не знает, почему. Все показатели были в норме — и температура воды, и аэрация, — у нас стоит фирменное оборудование. Непонятно, что с ней сталось. Мы заказали новую партию малавийских цихлид, я думаю, через неделю они уже поступят в продажу. Приходите в следующую пятницу.

Максим сглотнул. На него вдруг навалилась странная тишина, словно кто-то накинул сверху плотное ватное одеяло.

— Она… умерла? Синяя Рыба умерла?!

— Мне очень жаль, — повторил менеджер. Видно было, что действительно сочувствует Максиму, так как он перешел на «ты», хотя в кодексе корпоративной этики «Меньших Братьев» было написано черным по белому: к клиентам обращаться строго на «вы», независимо от возраста и социального статуса, — Да не расстраивайся ты так. Ты же не виноват.

— Вы ничего не знаете, — перебил его Максим. Этот человек даже не догадывается, что значила для него эта Рыба. И тут ему внезапно пришла в голову одна мысль.

— А вы можете мне отдать ее?

— Вообще-то нельзя, — запротестовал было администратор, — Да и зачем тебе она?

— Пожалуйста! Мне нужно. Очень, — с мольбой проговорил Максим, пытаясь вложить в свои слова как можно больше чувств. — Я заплачу вам за нее, — мальчик сунул руку в карман, но пальцы нашарили там только три монетки. Максим выгреб из кармана мелочь и положил на прилавок. Это все, что у меня есть, но, я очень вас прошу…

— Но она…

— Это я виноват, что Синяя Рыба умерла, — голос его сорвался, — Я знаю, что если б я купил ее вчера, она была бы жива.

Человек за прилавком задумался, ища причину, чтобы отказать, но увидев в глазах ребенка искреннюю надежду, он сдался и кивнул: «Хорошо, подожди минутку», — и скрылся в подсобке. Вскоре он вернулся, держа в руках небольшой сверток с тельцем рыбы, завернутым в полиэтиленовый пакет.

— Сможешь ли ты простить меня, Синяя Рыба? — прошептал он одними губами, сквозь пелену слез глядя на маленький сверток, лежащий в ладони.

* * *

— Смотрите, Карась идет!

— Эй, Карась! Говорят, ты вчера купил рыбу размером с акулу! Это правда?

— Правда! — завопил мальчишка в оранжевой бейсболке. — Я сам видел, как он ее домой тащил! В пакете с водой!

— Помолчи, Шестерка, — цыкнул на него рослый худой парень со стрижкой «под ноль» и светлыми, почти бесцветными глазами, из-за которых его прозвали «Альбинос». Парень засунув руки глубоко в карманы кожаной куртки и шагнул вправо, преградив Максиму дорогу.

— Здорово, Карась! Как жизнь молодая?

Максим затравленно огляделся по сторонам. Девять или десять мальчишек маячили чуть поодаль, постепенно стягивая круг. Это были парни из банды Альбиноса, наводившей ужас на весь микрорайон. Целыми днями они слонялись по улицам, расписывали стены краской из аэрозольных баллончиков и поджигали хвосты бродячим кошкам. Альбинос был сильным и ловким, несмотря на худобу. Открыто противостоять ему было неразумно и даже опасно, гораздо выгоднее было с ним дружить. Поэтому при случае все старались выслужиться перед ним и снискать его благосклонность. Для этого требовалось немного — достаточно было лишь поддакивать Альбиносу и поддерживать все его идеи.

Максима они, мягко говоря, недолюбливали за излишнюю, по их мнению, скромность и чересчур спокойный характер, а за его увлечение аквариумными рыбками прозвали Карасем. И не упускали случая зацепить его. Сегодня как раз представилась такая возможность.

— Говорят, ты собрался рыбу разводить. Бизнесом решил заняться?

— ООО «Карась». А что, звучит!

Парни дружно расхохотались, и даже Альбинос снисходительно улыбнулся.

— Ага. А держать-то ты ее где будешь?

— В ванной!

— А продавать будешь как? Соленую, свежемороженую?

Максим пробормотал что-то вроде «Мне надо идти» и попытался пройти мимо, но рыжий веснушчатый мальчишка, самый верный подпевала Альбиноса, бросился ему наперерез и выдернул у него из рук маленький сверток.

— Что это тут у тебя? Корм для твоих рыбешек?

— Отдай! — рассерженно крикнул Максим, — Не смей ее трогать!

— Ну-ка, голос на полтона вниз! Тебе имеет смысл поучиться, как разговаривать со старшими? Кстати, первый урок мы можем преподать тебе бесплатно, — и с криком: «Лови!» рыжий бросил сверток в сторону. Шестерка стоял ближе всех, прыгнул, растопырив руки, но не поймал. Шлепнувшись в грязь, пакет развернулся, и крошечное тельце покатилось по земле. Сапфирового цвета чешуя сверкнула на солнце.

Даже неживая, Синяя Рыба была удивительно красива.

По толпе прокатился вздох изумления. Альбинос с деланно-равнодушным видом неторопливо подошел к Рыбе и наклонился, чтобы получше рассмотреть диковинку.

— Ага, что тут у нас?.. — он протянул руку, задев край пакета, и в этот миг воздух прошил мощный электрический разряд, словно он схватился голыми руками за высоковольтный провод. Сверкнула ослепительно яркая молния, сопровождаемая оглушительным треском, похожий на тот, который бывает, когда втыкаешь вилку в розетку, только усиленный стократ. Парня отбросило на несколько метров назад, он упал и остался лежать без сознания.

Максим первым пришел в себя. Все попрятались кто где, и сейчас осторожно начинали вылезать из укрытий. Отовсюду на Максима смотрели круглые перепуганные глаза. В толпе поднялся шепот, постепенно становясь все осмысленней.