Алексей Коркищенко - Полосатые чудаки
— Вчера под вечер! — уже на ходу крикнул Кривоплясов и исчез в лесу.
Глава седьмая. Тайна моря наконец-то открыта. Приключения морские закончились — начались сухопутные. Они ищут Травяного Князя у реки. Леший или лесовик!
Они чудом остались живы. Когда веревки полопались — бревна разошлись, а мачта упала, Яша, Гриша и Веня оказались в воде. Волны были совсем маленькие, но, когда ощущаешь под собой страшную глубину, даже рябь покажется девятым валом. Они цеплялись за бревно, на котором Гриша вырезал Нюркино имя. Бревно было скользкое, вертелось.
Веня кричал:
— Спасите!.. Ма-а-а-моч-ка-а!..
Берет насунулся ему на глаза — он ничего не видел и не мог поднять его, потому что боялся отцепить от спасительного бревна хоть одну руку. Вода наливалась в его широко открытый рот. Веня оторвался от бревна и начал тонуть. Яша схватил его, придержал за волосы. Гриша тоже сильно перепугался, но быстро догадался: когда барахтаешься в море, нельзя широко разевать рот.
Веня снова начал кричать.
— Закрой рот, а то утонешь! — страшным голосом крикнул Гриша.
Веня взглянул на него сумасшедшими глазами и закрыл рот.
— Садитесь на бревно верхом, — очень спокойно сказал Яша. — И не бойтесь, берег совсем близко.
Яша держал бревно. Гриша и Веня взобрались на него и крепко сжали ногами, как кавалеристы лошадь. Сверху они увидели, что волн уже совсем никаких нет и до Старого леса — рукой подать.
— Гребите руками, — скомандовал Яша, — а я буду подталкивать.
Гриша и Веня, сидя верхом на бревне, гребли руками во всю силу, желая как можно скорее попасть на берег. Бревно иногда переворачивалось, и они «сушили лапти». Потом выныривали и снова оседлывали бревно.
Когда выбрались на берег, Гриша тотчас пошарил в карманах и схватился за флакон, в котором находился Травяной Князь. Флакон был цел, не потерялась и лупа. Он вздохнул — все в порядке.
Сели на песок. Оглядели друг друга покрасневшими глазами. Все они после приключений на море как-то вытянулись. Вид у них был такой, словно они выглядывали из-за высокого забора. И чем-то все походили друг на друга. Может быть, одинаковым выражением круглых измученных глаз.
— Я хочу домой, — заявил Веня, капризно оттопыривая толстые губы. — Не хочу искать Травяного Князя. Никакого Космического Путешественника нет.
— Трус! — гневно воскликнул Гриша. — Есть Космический Путешественник! Мы не придумали. Яша, скажи ему.
— Есть Космический Путешественник, — веско и вразумительно произнес Яша. — И мы найдем его.
— И никаких тайн нет, — упорствовал Веня.
— И тайны есть! — нервно крикнул Гриша и, сжав кулаки, подвинулся боком к Вене. — Я открыл тайну моря!
— Врешь!
— Не вру!
— Ну скажи, какая она?
— Когда моря не боишься — оно не страшное. Оно только проверяет: трус ты или не трус? Понял?.. И самое главное — нельзя в море кричать «мамочка» и «папочка». В открытый рот наливается вода — и человек тонет… Как ты тонул…
Веня вспыхнул, но сцепил зубы и ни слова не сказал.
— Не ссорьтесь, — сказал Яша строго.
Они легли на песок.
— Поесть бы… — промолвил Веня жалобно и спохватился: — А где мои новенькие кожаные сандалеты?.. Утонули… Лучше бы мы их съели. — И вдруг развеселился: — Посмотрите, пуза у меня совсем нет. Здорово! Ха-ха, я уже не толстый.
— Пойдемте в лес, там найдем чего-нибудь поесть, — предложил Яша.
Пробираясь сквозь кустарник, росший под могучими деревьями Старого леса, Гриша вдруг почувствовал, как что-то холодное, скользкое прикоснулось к его ноге… Змея!.. Черная, отливающая синевой… Он наступил на нее. Она зашипела, закручиваясь вокруг ноги.
Гриша в ужасе взвизгнул, пружиной взметнулся вверх и, уцепившись за ветку, удивительно ловко забрался на дерево. Веня, практичный человек, сразу же подумал: «Гриша прекрасно смог бы быть обезьяной».
— Далеко видно сверху? — насмешливо спросил Яша.
— Та-ам з-з-ме-я-я! — крикнул Гриша.
— Это уж. С оранжевыми очками. Тут ужей много, а где ужи, там змей не бывает… Это я знаю.
Гриша сползал с дерева куда медленней, чем забирался.
Яша поймал ужа и показал Грише, поднеся его к самому носу:
— Видишь, два оранжевых пятна. Значит, это уж. Яда у него нет…
— Ясно, — сказал Гриша и, побледнев, потрогал ужа за хвост.
— Да ты подержи его, — Яша сунул ужа ему в руки. — Неужели ты боишься?
— Я-я… боюсь?! — слабым голосом возмутился Гриша. — Но они такие противные. — Его било от страха, но он взял ужа и, достав лупу из кармана, стал рассматривать голову ужа. На него взглянула ощеренная пасть удава. Гриша охнул и выпустил ужа из рук.
— Страшилище! — и вытер холодный пот со лба.
Яша засмеялся.
— Хочу есть, — опять проныл Веня. — Что можно в лесу съесть, Яша? Ты не знаешь?
— Орехи можно.
В лесу было немного душно после вчерашнего дождя. Под огромными деревьями висела голубая дымка испарений. Солнечные блики переливчато ложились на прошлогоднюю прелую листву.
Вдруг Яша предостерегающе поднял руку. Хрюкали маленькие поросята. Веня проглотил слюну. Его голодный пустой желудок перекрутился восьмеркой. Вене отчетливо вспомнился жареный поросенок с петрушкой в ноздрях. Тот, которого мать искусно приготовила к Первому мая.
Глаза Вени плотоядно сверкнули.
— Давайте поймаем поросенка и зажарим, — предложил он.
— А чем костер разожжем? — прошептал Яша.
— Главное — поймать поросенка. Палку о палку потрем, как туземцы, — ответил Веня.
Опустившись на четвереньки, осторожно поползли к поросятам, ковырявшимся среди кустов.
Они не видели остальных свиней, те копались на полянке в высокой траве. Не видели они и огромного секача-вепря, неподвижно стоявшего на страже. В нем было пудов двадцать. Могучий, горбатый, с торчащей жесткой щетиной на спине, он был похож на монумент. Его белые острые клыки круто задирались вверх.
Яша, Гриша и Веня подползли совсем близко. Вепрята вели себя беззаботно. Веня приподнялся и с криком «хватай!» прыгнул на ближнего поросенка. Остальные с визгом шмыгнули в разные стороны. И в то же мгновение из-за куста, разъяренно сверкая саблями-клыками, выскочил секач.
В первое мгновение Яша, Гриша и Веня завороженно глазели на лесное чудо-юдо… Во второе мгновение они с душераздирающим криком уже мчались через поляну, распугивая веприное стадо. Вепрь торпедой несся за ними и, набирая скорость, кровожадно всхрапывал.
Но то, что произошло в третье мгновение, было невероятным, почти фантастическим. Перед их глазами вдруг появился дядя Кривоплясов. Он нацелился на них фотоаппаратом, щелкнул и крикнул: «Минутку, еще кадрик!»
Ребята вихрем пролетели мимо него с безумным криком: «Кабан, кабан!!!»
Фотокорреспондент, оглянувшись, увидел клыкастое чудовище.
— Стой! — крикнул он. — Стой, бандит!!
Зверь, свирепо хрюкнув, крутнулся в его сторону. Мужеству Кривоплясова можно было только позавидовать. Он в упор сфотографировал вепря и только тогда дал ногам волю. Но — увы! — уже было поздно. Бешеный вепрь подсек Кривоплясова и подбросил вверх, чтобы с воздуха поймать его на сабли-клыки и растерзать. Сделав сальто с разодранными сапогами, Кривоплясов припомнил, видно, кое-какие приемы борьбы и, падая, схватил лесного бандита за жесткие, изодранные в драках уши. Секач дернул головой, и фотокорреспондент районной газеты сел на него верхом. Ловко получилось!
Прекрасная мысль пришла в то мгновение в голову Кривоплясова. Он сообразил: единственная возможность спастись от клыков секача — это быть к ним поближе. То есть надо удержаться на спине вепря. Во что бы то ни стало удержаться!.. Забыв обо всем, Кривоплясов железной хваткой уцепился за рваные уши секача и сжал ногами его бока.
Секач с минутку вертелся на одном месте. У него, наверное, закружилась голова от неслыханного оскорбления. Его, грозу всей лесной округи, оседлали, словно старого мерина! В следующее мгновение он ринулся сам, не зная куда, с единственной целью — как-нибудь сковырнуть со своей спины двуногое чудовище. Он понесся, рассекая своей могучей тушей лесные заросли так, как рассекает остроносый корабль морские волны.
Вепрь ослеп от бешенства и ужаса. Он не видел, куда бежал. Глаза его застилал кровавый туман.
Фотокорреспондент Кривоплясов, несколько освоившись со своим фантастическим положением, понемногу стал соображать. Раздирая ногтями уши секача, он направил его под приземистый дуб с низкими ветвями. И поддавал ему шенкеля, будто это был не грозный секач, а старая кляча с отвисшим брюхом.
Но Яша, Гриша и Веня, к сожалению, ничего этого не видели. Они без оглядки промахнули несколько километров и остановились лишь тогда, когда дальше бежать было некуда: дорогу преграждала река. Они упали на берегу в беспредельном изнеможении. Отдышавшись, похлебали воды из реки и осмотрелись.
